Все по режиму и расписано. Сурово конечно, но когда другой жизни не знаешь, то и не страдаешь. Тем более и кино есть, и спальни казармы, украшенные живыми цветами, и все красиво, эстетично. Нет, нельзя сказать, что детский дом каторга, но это место где выращивают сильных людей. И много есть хорошего. Во всяком случае, дети смеются, и улыбаются. Сама Фарай себя никогда не чувствовала несчастной.
Ей казалось вполне естественным и правильным жить по режиму с младенчества, и переносить боль играючи.
Наверное, также считали и другие дети. Достигнув совершеннолетия, они жили в условиях коллектива. Тоже развлекались, работали, тренировались, и даже занимались любовью вместе.
Уроки Эроса входили в обязательную программу. Как такового института брака не было. Но была любовь. Пусть даже не постоянная и сменяемая. Считалось дурным тоном привязываться к одному человеку. Коллектив — и единение масс. То есть вместо буржуазного брака — смена партнеров. Самки с самцами. Однополый секс под запретом и жестоко карается. Воздержание тоже вызывает подозрение, начинают разбираться психологи — может что-то не так.
Во всяком случае, люди в мире коммунизма должны любить друг друга, и не хорошо отказывать в сексе, если у другого есть к этом желание. Уродства и некрасивые люди быстро исчезли благодаря совету по Евгенике. Все люди стали молоды и красивы. И в принципе у Фарай желания кому-либо отказать не возникало. Видимо это касалось и мужчин и женщин. Тем более дефицит самцов становился со временем все более ощутимым.
Разные расы все в большей степени сливались. Но белый цвет кожи остался доминирующим. Планета мира коммунизма стала плавильным котлом. Религии поглотила атеистическая идеология — научный материализм.
Веру в воскресение из мертвых силой Бога, заменила вера в будущие возможности коммунистической науки. Когда и смерть победят, и все даже умершие очень давно и чей пепел развеян по ветру будут восстановлены и их личности никогда уже более не сгинут в небытие.
Тоже интересная идея. Многие религии спекулируют на страхе перед смертью. Обещают вечную жизнь и рай. Причем кроме веры еще требуют и действий. Но вот реально ли это? Коммунистическая вера говорит — человек станет таким как Боги, и сможет воскрешать сам. Религии монотеизма говорят — человек глина, и его может воскресить только Бог. И лучшую долю обещают не на Земле, а уже после смерти. Точнее даже не после смерти, а после конца света.
Но видел ли кто-нибудь Бога? Даже сама Библия гласит: Бога не видел, никто и никогда. А что говорит коммунизм: наука сделает Нас Богами. И что видят люди — что наука развивается, и человек действительно приближается со своими возможностями к демиургам.
Вот проходят века, люди уже не знают, болезней, старости, калек, и каких-либо материальных проблем. И религии растворены в атеистическом коммунизме.
Но вот что можно сказать об остальном? Денег в коммунистическом мире нет. Еда, одежда, и много другое — бесплатно. Уровень развития науки уже во времена Фарай позволял не только летать в иные галактики, но и производить в огромных количествах, еду, одежду, мебель, предметы роскоши, и вообще много чего, включая электроники. И можно построить каждому по дворцу.
Можно, но… Воспитание не позволяет. И мечта — каждом по особняку, с рабами-роботами — мечта мещанина, совсем чуждая коммунистической морали. В этом плане люди проникнуты духом коллективизма. Мужчины и женщины живут в общих комнатах — да роскошно обставленных, но с общей собственностью. То есть это типа казармы. При желании, конечно же, можно получить себе отдельную комнату, и даже дом. Но не принято так. Имеет право человек в будущем попросить себе дворец, или хотя бы особняк бесплатно? Может, но люди воспитаны с детства чувствовать руку локтя. И спать одному в комнате неприлично. Причем обязательно, должны быть вместе и мужчины и женщины.
Кроме того времени сон отнимает сравнительно немного. Генетически совершенные тела практически не устают. И люди проводят время развлекаясь коллективно или работая… Но работа отнимает не более четырех часов в день с тремя выходными в неделю. Больше времени и не надо! Технологии такие что все обеспечивают в автоматическом режиме.
И самое главное люди не такие, чтобы потреблять слишком много. Так что на всех и работы не хватает. Разве что идти в космонавты.
Существует космическое братство, когда осваиваешь многочисленные иные планеты. Вот там работы еще хватает. А на Земле? Кто не улетел, тоже ведут жизнь похожую на детский дом — разного рода тренировки, занятия, кружки, повышение образования. И тоже существует пусть не обязательный как в детстве, но практически всеми исполняемый добровольно режим.
Такое вот времяпрепровождения. Все регламентировано, с выбором без выбора.
Можно конечно на это забить и весь день проваляться на койке, или уйти на рыбалку… Но опять таки это сделает тебя изгоем, так вести себя не хорошо. Воспитание сказывается, от чего поводок является формально добровольным, но от этого не менее крепким. Тюрем как таковых не существует.
За мелкие преступления, которые бывают в коммунистическом мире редко, и чаще всего совершаются случайно — физическое воздействие с очень сильной болью…и все простили. За крупные — смертная казнь! Но такие случаи уже в времена Фарай среди людей, чуть не раз в столетие. Уже за более двух с половиной тысяч лет тоталитарного коммунизма — все до такой степени отшлифовалось и воспиталось, что немыслимо кроме случайных психических сбоев совершение преступлений.
Да и в других мирах похожий коммунизм — и шпионов, которые могли бы агитировать и расшатывать красную державу изнутри, или скорее даже из вне нет!
Фарай, которая в силу особой одаренности и подготовки, а также, будучи специалистом по теме расколотого мира, конечно, обладала большей широтой мышления, и восприятия, чем её современники. И она понимала, что стирание индивидуализма в мире коммунизма не только благо, но и несет в себе минусы.
Коммунизм довел коллективизм до высшего развития, и даже стал крайностью. А общество действительно стало реально по-настоящему тоталитарным. В нем растворился индивидуализм, и стало общим все — даже сексуальные партнеры. А ревность — чувство низменное, постыдное, недостойное. Брака нет… Детей в том смысле, что был во время расколотого мира, тоже нет. Говорить папа, мама — не принято. Вообще была мысль, даже чтобы дети не знали, кто их биологический отец или мать.
Чтобы не было привязанности… Ребенок формально может это узнать, но учат, что лучше об этом не иметь представления. Чтобы не было родословных и конечно — нет собственности, нет и наследования. Общак — и все вокруг общее.
Фарай знала своих внуков, но знают ли они ее?
Коммунизм ликвидировал и частную и личную собственность, ликвидировал семью. Наука и прогресс дали людям вечную молодость, вечно здоровье и красоты, избавили от всех материальных проблем, помогли победить преступность и войны.
Фарай подумала, что все же если не было коммунистической тоталитарности, человек избавившись от материальных проблем — погряз бы в скуке, и лености и праздности. И возможно большая часть человечества бы деградировала. В одном фантастическом романе конца двадцать первого века была описана антиутопия, мира полного безработных. Как видим ничего хорошего и счастливого от этого не получилось. И материальные проблемы оказались нерешенными — все лимитировано.
В мире коммунизма же наоборот возник избыток ресурсов из-за того что людей воспитывали — ограничивать свои потребности. Так что возможно человек двадцать первого особенно небедный не счел бы мир коммунизма раем.
Фарай выскочила из фонтана: она тоже слишком уж долго прибывала в расслабленном состоянии. А надо действовать. Нет, не любит удача ленивых. А она, собственно говоря, сейчас в странном положении.
Фарай хотела направиться, далее по дворцу, но услышала как, кто-то приближается к дверям.
Хотя Абрамов и пытался шагать бесшумно, девушка шагнула ему навстречу и молвила:
