Штольману удалось на мгновение отвлечь внимание любезного капитана и выплеснуть коньяк себе под ноги. Плохо всё же, что он не знает, яд там или снотворное. И насколько быстро отрава должна подействовать. На всякий случай он решил не тянуть и почти сразу растянулся на земле, делая вид, что смертельно хочет спать. Это было почти правдой. Вот только спать сейчас никак нельзя.

Прошло около получаса. Штольман не шевелился, поглядывая за спутником из-под опущенных ресниц. Капитан Челси продолжал сидеть у костра, время от времени подкидывая в него ветки. Потом встал и что-то потянул из кармана. Скрученный жгутом шёлковый платок. Связать сыщика, как Бэрбиджа, капитан не счёл нужным. Видимо, был абсолютно уверен, что русский не окажет сопротивления.

Если бы убийца подходил со спины, это создало бы некоторые сложности. К счастью, и об этом Челси не позаботился. Когда он поравнялся с ногами «спящего» русского, Штольман дал ему подсечку, перекатился и одним слитным движением взвился на ноги.

К сожалению, капитан тоже был не лыком шит. Он оказался на ногах лишь мгновение спустя. Шёлковый платок скользнул на землю, его место молниеносно занял охотничий нож.

Так значит? В душителей играть мы не будем? Отдадим тело русского крокодилам!

Яков Платонович начал отступать, двигаясь посолонь, чтобы свет костра ослепил убийцу. Закончить манёвр ему не удалось. Челси неуловимым движением метнул свой нож. Яков, учёный горьким опытом двухлетней давности, предпочёл упасть навзничь. Лезвие только чиркнуло его плечо.

Падение противника Челси воспринял, как подарок судьбы. Он кинулся на сыщика, стремясь прижать того к земле всем своим весом. Попутно и нож как-то успел подобрать. Штольман взвился свечкой, втыкая обе ноги капитану в живот. Челси перелетел через него вместе со своим ножом. Яков снова перекатился, вскакивая на ноги.

Но с этого момента капитан был ему уже не опасен. Он стоял на коленях, силясь подняться и сжимая руками чрево. Изо рта бежала кровь.

Что-то внутри отбито? Не беда! Сейчас ещё пару рёбер сломаем.

Ударом ноги он заставил убийцу разогнуться и упасть на спину. Потом поднял его за грудки и несколько раз приложил о крепкий ствол платана. Капитан всё ещё пытался разжать его пальцы.

Сопротивляешься, гад? В бога, душу, мать!

Крепкий удар в челюсть отправил капитана Челси прямо в костёр, откуда он выкатился, что-то нечленораздельно блея о пощаде.

Пощады, говоришь?

Штольман воздвигся над убийцей, выползающим из костра, и снова взял его за грудки. Капитан захрипел, глаза его начали закатываться.

- Яков, отпусти, убьёшь!

Кто-то пытался разжать его пальцы и оторвать от капитана, который уже перестал подавать признаки жизни. Когда тело его обмякло, Штольман выдохнул и позволил себя оттащить.

- Карим, приведи эту мразь в чувство! – резко приказал Миронов, продолжая обнимать зятя за плечи. – Всё, Яков, ты его взял. Успокойся!

Через некоторое время перед глазами перестало прыгать. Штольман начал возвращаться к действительности и различать подробности.

Костёр ещё не успел прогореть. Должно быть, вся драка заняла не так много времени. По ту сторону костра киргиз возился с капитаном, ругаясь на своём языке, но время от времени вставляя русские непечатные слова. Челси протяжно стонал.

Не убил, значит…

Пётр Иванович всё еще не отпускал его, с тревогой заглядывая в лицо.

- Пришёл в себя? Напугал ты меня, признаться! На, выпей. Тебе нужно. – он протянул Штольману фляжку с коньяком.

Сыщик помотал головой. Ярость сменилась головокружением и дурнотой.

- Выпей, говорю! – Миронов продолжал настаивать. – Тебе успокоиться и уснуть надо. А ты ведь не сможешь сам.

- Почему так долго? – прохрипел Яков, понимая, что едва не убил человека, которого обязан был взять живым.

- Так он не один был, - усмехнулся Миронов. – Там, в лесочке, еще пара капкарашек лежит. Чтобы, значит, тебя уж наверняка.

Карим обернулся к ним, зубы блеснули в довольной улыбке:

- Всех кончили, Якоп-мырза! Теперь за Анна-апай поедем. И этот кизяк с собой повезем, - он от души тряхнул связанного капитана Челси.

Кажется, действительно, всё. Нужно успокоиться и планировать дальше.

- Пей! – у Петра Иваныча на все случаи один рецепт.

Но теперь уже и вправду можно.

Яков выпил, ощущая, как коньяк горячим шаром прокатился по пищеводу. А потом голова закружилась ещё сильнее, и глаза сомкнулись сами собой.

*

Он спал и понимал, что спит.

Он шёл по городу, город был смутно ему знаком. Помпезные дома английской застройки. Но это Индия, он уверен.

Он двигался к цели, цель была уже близка – особняк из серого камня, с эркерами и колоннами.

Цель была близка, и всё же что-то было не так. Знакомый женский голос тревожно твердил ему:

- Яша, обернись! Обернись!

Но обернуться никак не получалось…

Штольман вскинулся на кровати, понимая, что только что во сне видел Анну. Точнее, не видел, только слышал. И всё равно, она была там! И она о чём-то пыталась его предупредить.

Сыщик никогда не верил в вещие сны. Но он уже не раз имел случай убедиться, что между ним и любимой женщиной существует непостижимая связь, позволяющая чувствовать друг друга на расстоянии.

Он потёр лицо ладонями и сосредоточился, вспоминая сон.

Город. Что за город? Похоже на Калькутту.

Да, ведь ему и надо в Калькутту.

Сейчас он был в Агре. Накануне они доставили капитана Челси к полковнику. И Штольман порадовался, что на нём самом осталось достаточно следов борьбы, включая порез на плече. Иначе ему трудно было бы доказать обвинения, возводимые на британского офицера.

Впрочем, Челси запираться не стал. Он был уже очень слаб. Врач констатировал, что Штольман порвал ему селезёнку. Жить капитану оставалось несколько часов.

Допрашивали в присутствии полковника Робинсона. Новостей для себя Яков особых не услышал. Всё было примерно так, как он и предполагал. Задумав вернуть рубин, бедняга Бэрбидж обратился к своему старинному приятелю Ральфу Челси, служившему в колониальных войсках. А у капитана немедленно созрела идея завладеть сокровищем самому. Подробности расследований Слимана были на слуху среди офицеров в Бенгалии, это навело его на мысль обставить убийство как нападение душителей.

Оставалось выяснить лишь одно:

- А где рубин? Куда вы дели рубин?

И тут на разбитых губах умирающего проступила ехидная усмешка:

- Он у моей любовницы. В Калькутте.

Полковник презрительно и гневно дёрнул подбородком, но всё же спросил:

- Кто ваша любовница, Челси?

- Ваша жена, сэр! – выдохнул капитан, и на лице его появилось выражение глубокого удовлетворения.

Полковник Робинсон владел собой лучше русского сыщика. Он пальцем не коснулся умирающего преступника. Ральф Челси умер через два часа.

А ещё через час Робинсон попросил Штольмана зайти к нему. Кажется, за этот час он постарел на десять лет.

- Вы поедете в Калькутту, - веско произнёс полковник, не глядя на сыщика.

Яков Платонович молча кивнул головой.

- Вы найдёте там камень.

Штольман кивнул снова.

- Передайте ей, чтобы она убиралась, куда захочет, - отчеканил полковник. – Если я застану её, когда вернусь, её будут судить.

Нина Аркадьевна никогда не умела остановиться вовремя. Получается, что Якову снова придётся её спасать. По крайней мере, сейчас его попросили это сделать.

Одна беда: у него никогда не получалось спасти Нежинскую от нее самой. Но попытаться он обязан.

Снова.

========== Оглянись! ==========