— Да, спасибо, что разъяснила мою идею.

— Стойте, — Кейго выглядел озадаченным, — хотите сказать, что они не встречаются с марта?

— Орихиме только недавно избавилась от своей привязанности к… кое-кому другому, — ответила Чизуру.

— Иноуэ кто-то нравился? — Ичиго чуть не подавился содой. Урю снял очки и провёл рукой по лицу.

— Отлично, так как Куросаки поделился с нами своей частью полезной информации, давайте притворимся, что его здесь нет. Вы двое, — он указал на Татсуки и Чизуру, — лучшие подруги Иноуэ. Что вы можете сказать о предполагаемом изменении в её поведении?

— Теперь, когда Ичиго упомянул об этом, она была довольно замкнутой в последнее время. Словно у неё есть мега-секретный план, — сказала Татсуки.

— Она сократила свои рабочие часы в булочной, — вставил своё слово Чад, разбираясь со своим третьим гамбургером.

— Думаете, она сделала это, чтобы проводить больше времени с ним дома? — предположил Мидзуиро.

— Вы же не думаете, что они занимаются чем-то… извращённым, нет? — глаза Чизуру расширились в ужасе.

— Хватит, Чизуру, — Татсуки закатила глаза, — ты же знаешь, что она сократила свои рабочие часы, чтобы сконцентрироваться на домашке. Улькиорра оплачивает часть счетов, так что ей не надо было проводить всё своё время в булочной.

— Они ведут себя почти, как женатики, — вздохнула Рукия.

— Эй, — Ичиго стукнул её по голове, — ты слишком много смотришь телевизор. Что ты думаешь, Исида?

— О, не обращайте на меня внимание, — потупился Урю. — Моё сердце вовсе не разбито.

— Ты не один такой, — произнесла Чизуру, сочувственно кладя руку ему на плечо.

— Я хотел сказать, не думаешь, что мы должны вмешаться? Это может быть опасно для неё.

— Иноуэ может позаботиться о себе, — заявил Чад.

— Шиффер, скорее, руку себе оторвёт, чем хоть пальцем её тронет, — добавил Урю. — Нам не о чём волноваться.

— Так, я достаточно услышал! — Кейго встал. — Я собираюсь сказать им, чтобы они признались друг другу.

— Нет! — по крайней мере, четыре человека крикнули это одновременно. Несколько рук схватили его за одежду и посадили назад.

— Ты сумасшедший? Если Орихиме признаются в таком стиле, то она вконец замкнётся, и это всё только испортит! Пусть всё само собой рассосётся!

— Ну и сколько времени это займёт? — заскулил Кейго. Компания снова взглянула на Орихиме и Улькиорру. Она выбирала из его гамбургера огурцы, макала их в мороженное и кидала себе в рот. Лицо Улькиорры немного позеленело.

— Если он до сих пор не заметил, что окно возможностей широко открыто для него, — Татсуки качнула головой, — то это может занять годы.

— Проблема Улькиорры в том, — глубокомысленно произнесла Чизуру, — что он не может поверить, что у Орихиме могут быть чувства к нему. Его самоуверенность в кишках сидит.

— А это означает, что Орихиме придётся признаться ему.

— Я не могу просто посадить зерно этой идеи им в головы?

— Нет, Кейго.

— Разве мы не строим предположения? Мы даже не знаем наверняка, что он ей нравится.

— Поверь, если уж Куросаки заметил, то здесь явно что-то есть.

Комментарий к Галёрка III

от переводчика: чувствую, следующая глава порадует вас своим размером и содержанием ( ͡° ͜ʖ ͡°)

========== Прыжки с утёса ==========

Орихиме пожёвывала свои палочки. Татсуки смотрела, как она кусает их, и размышляла над тем, заметила ли её лучшая подруга, что она уже давно съела еду. Орихиме же продолжала истязать столовые приборы, прожигая взглядом точку за плечом Татсуки.

— Эм, Химе?

— Хмм? — она убрала палочки ото рта и взяла ещё немного риса. — Что такое?

— Что с тобой? Ты вообще на нашей планете, или марсианам всё-таки удалось окончательно завладеть твоим мозгом? — лицо Орихиме приобрело розоватый оттенок. Она поднесла еду к губам, опустила её, посмотрела на свой обед, а затем почесала голову.

— Тебя не обманешь, Татсуки-тян! Хех, — хихикнула она, нахмурившись, и потрясла рукой. — Эм… Понимаешь, дело в том… Ну знаешь, я… В последнее время… Так холодно на этой неделе, да? Удивительно, что нас ещё не занесло снегом.

— Орихиме, — лицо Татсуки оставалось невозмутимым. Орихиме сгорбилась, словно она пыталась спрятаться в воображаемой ракушке. Она оглянулась, чтобы удостовериться, что их одноклассники занимались своими делами, а затем тихо откашлялась.

— Татсуки-тян, мне кажется, что мне… кое-кто нравится.

Глаза Татсуки расширились. Неужели? Наконец-то началось? Ичиго был прав насчёт её странного поведения, и если так, то какого чёрта она не заметила это первой?

— И кто же это? — спросила она, стараясь скрыть надежду и истерику в голосе. Орихиме что-то неслышно промычала и опустила голову. Татсуки наклонилась ближе. — А? — Орихиме промычала ещё раз, ёрзая на месте. — Химе, я тебя не слышу.

— Улькиорра-кун! — слегка отчаянно прошептала Орихиме с закрытыми глазами.

— О Господи, — выдохнула Татсуки. Случилось. Вот бы Рукия и Чизуру были здесь, чтобы узреть это и правильно среагировать. Орихиме выглядела напуганной, словно она произнесла какую-то запретную фразу и теперь не сможет остановить надвигающуюся беду. Татсуки взяла её за руку. — Так-так, давай-ка ещё раз пройдёмся по этому вопросу. Для начала, он знает?

— Нет! — пискнула Орихиме, её румянец стал ещё насыщенней. — Не думаю. Если только я не намекнула ему как-нибудь, и… О нет, Татсуки-тян, что мне делать?

— Успокоиться! Если он ничего не сказал, тогда, скорее всего, он не в курсе, — о бедный Улькиорра. Если бы только он знал. Как бы он отреагировал, узнав, что его чувства взаимны? Татсуки не смогла удержаться от маниакальной улыбки, растянувшейся на её лице. — Знаешь, что ты должна сделать? — Орихиме качнула головой. — Ты должна пригласить его на свидание.

— Я не могу, — простонала она, переходя от беспокойного тона к несчастному за рекордное количество времени. — Мне очень важны наши с ним отношения, и если я ни с того ни с сего сболтну, что он мне нравится, и ему будет неловко от этого…

— Но что, если ты ему нравишься? — Татсуки не могла не спросить.

— Было бы здорово, — Орихиме закусила нижнюю губу. — Но он ни разу не выказывал подобных чувств, — Татсуки хотела накричать на них обоих. Она глубоко вдохнула.

— Послушай, просто пригласи его. Не называй это свиданием, но убедись, что он понял, что это не просто очередной поход за продуктами. Займитесь рождественским шоппингом, покатайтесь на коньках. Посмотрите фильм. Просто сделайте что-нибудь вместе, и не приглашай больше никого другого.

На мгновение Татсуки показалось, что Орихиме собиралась ответить «нет». Затем она взяла свои палочки, ухватывая ими еду.

— Хорошо, — произнесла она. — Так и поступлю.

— Отлично! А теперь по шкале от одного до десяти, где один означает «О! Он такой милый!», а десять — «Я хочу, чтобы его руки блуждали по всему моему телу», как сильно он тебе нравится?

***

Этим вечером Орихиме и Улькиорра сидели на противоположных концах дивана со включённым телевизором. На её коленях лежал раскрытый учебник, и она ударяла по нему своим механическим карандашом; он уставился на экран, его лицо совсем ничего не выражало, хотя Орихиме могла сказать по тому, как часто он смотрел это шоу, что это его любимое. Она двинулась раз, два, а затем ещё немного. Улькиорра взглянул на неё.

— Тебя что-то волнует?

Неужели её, правда, так легко раскусить? Она сделала глубокий вдох и попыталась звучать, как обычно.

— Не хочешь прогуляться в воскресенье?

— Куда? — удивился Улькиорра.

— Не знаю. Куда угодно. Это не так важно. Ты выбирай, — Орихиме стукнула по учебнику сильнее, представив, что это её голова. Почему это так тяжело? И почему она испытывает дежавю?