Было что-то странное в ходе его мыслей, но у него не было времени разбираться в этом. Арендодатель открыл дверь квартиры.

— Вот, — сказал он, отходя в сторону, чтобы парочка смогла пройти внутрь.

Орихиме зашла первой, снимая свою обувь в гэнкане**, а затем прошла в гостиную. Она была меньше той, которая была в её нынешней квартире, но достаточно похожа на неё, чтобы Орихиме не лишилась чувств при виде её новизны. У ближайшей стены стоял диван, телевизор стоял напротив, а между ними — низкий столик. Дальше она увидела балконную дверь, и, как она знала по плану квартиры, рядом должна была быть тесная кухонька. Справа от тумбочки с телевизором находился небольшой коридор, ведущий к ванной и спальне.

Мысли Улькиорры сместились с кайдзю на что-то более реалистичное. Как женщина сможет использовать это место в случае нападения пустых? Насколько компетентны были синигами, отвечающие за этот район? Если будет пожар, а коридор будет заблокирован, то как она будет выбираться и как долго будут ехать пожарные из местного отделения? Проснётся ли она вообще ночью из-за пожара или умрёт от того, что вдохнула слишком много дыма?

Арендодатель подумал, что его сузившиеся глаза — это знак неодобрения. Хотя энтузиазм Орихиме его разубедил. Она пошла прямо к балкону, и вид, открывавшийся с него, заставил её сердце трепетать.

— Столько всего можно увидеть! — воскликнула она, когда Улькиорра встал за ней. Фирмы, пешеходы, машины… Даже синтоистский храм на горизонте виднелся. — Смотри! — она указала на здание вдали. — Это университетская библиотека! — её воодушевление не позволяло ей дождаться реакции Улькиорры. — Ой, что это? — на другом конце балкона была вторая дверь, которую она тут же открыла.

Внутри была единственная спальня в квартире. Напротив балконной двери располагалась большая кровать, письменный стол стоял под небольшим окном, ещё были прикроватная тумбочка с лампой на ней и туалетный столик. Гардероб стоял рядом с дверью, ведущей в коридор. Орихиме прошла в центр комнаты и обернулась. Расположение здание позволяло большому количеству света от заката проникать в комнату, и если она будет не в настроении, то всегда есть занавеска, которую можно задёрнуть, чтобы уединиться.

Квартира была замечательной. Красивой. Орихиме с лёгкостью могла представить, как будет проводить время в этой комнате. И всё же чего-то не хватало…

Улькиорра зашёл через балконную дверь, его тёмные волосы немного растрепались из-за ветра, его глаза обследовали комнату прежде, чем опуститься на стоящую в её центре Орихиме. Её рука неосознанно поднялась к груди. Почему-то её сердцебиение участилось.

— Эта квартира приемлема? — спросил он её.

— К-как ты думаешь? — Орихиме заправила прядку волос за ухо.

Вид с балкона возымел успокаивающий эффект на Улькиорру. Его параноидальные мысли притихли, и он смог напомнить себе, что Орихиме была в состоянии справиться с пожарами, землетрясениями, пустыми или генетически спроектированными монстрами.

И она ценила его мнение.

— Я не против, — сказал он, и, несмотря на всё то что он сказал в доме Арисавы, его пронзила острая боль сожаления в связи с тем, что он не будет жить вместе с ней.

К тому времени, как они закончили с подписанием договора, заплатили арендодателю и агентству недвижимости, отдали деньги за арендную плату и внесли депозит, Улькиорра сразу же нашёл парочку недостатков, связанных с новообразовавшейся дырой в его сбережениях.

Комментарий к Дом, милый дом

*кайдзю - монстр

**гэнкан - прихожая в японском доме

========== Соцугё: ==========

Орихиме стройной походкой прошла в актовый зал, обуреваемая тысячами различных мыслей. Среди них были осознание того, что Исида-кун идёт за ней; мысли о классном руководителе, который стоял в конце ряда стульев, словно маяк для потерявшихся и напуганных студентов; список песен, которые нужно было петь в таком-то-таком-то порядке; мысли о тёте и дяде, стоящих где-то на площадке сверху, и об Улькиорре, которого здесь не было, потому что он и не мог здесь быть.

Сначала она боялась говорить ему об этом, подумав, что он разозлится. Почему он не должен приходить, если её семья решила заявиться на церемонию выпуска? Им же плевать было на неё как на личность: их волновало только то, не опозорила ли она их; они хотели, чтобы она была тихой и услужливой гражданкой и не посрамила имя Иноуэ, как её родители.

Представить Улькиорру как её друга, а по совместительству и парня, было невозможно. Её сразу же записали бы в разряд проблематичных шлюх, которые, слова богу, уже достаточно взрослые для того, чтобы им на законных основаниях можно было запретить сидеть у родственников на шее.

Возможно, Улькиорра понимал это на подсознательном уровне. Когда она проснулась этим утром, все знаки того, что в квартире был кто-то ещё, испарились, как и сам её сосед. Орихиме беспомощно зашла в его комнату и подошла к шкафу, где всегда были аккуратно сложены его немногочисленные вещи. Он был пуст. Одиночество так сильно сжало её сердце, что она тут же захлопнула дверь и вышла из комнаты.

Но сейчас было не то время, чтобы сожалеть. На кону было кое-что поважнее, то, к чему она шла последние три года. Поэтому обратила всё своё внимание к подготовке, решив, что лучше пока сконцентрироваться только на одной боли.

***

— Мне скучно, — проныл Урахара, ни к кому особенно не обращаясь. Не зная, чем себя занять, он прогуливался по своему магазинчику, расставляя товары в ряд, как ему нравилось. Определённо, их перемешали дети: Улькиорра расставлял товары всегда последовательно. — Если подумать, то если бы не семья госпожи Иноуэ, то сейчас бы мы были в спортзале, заполненным школьницами!

— Нас ничто не останавливает, — напомнила ему Йоруичи, в форме кошки лежавшая на стойке. — Мы решили не идти туда, чтобы не оскорбить чувства Улькиорры.

— Какие чувства? — по-детски переспросил Урахара. Улькиорра, который заполнял кассу мелочью, кинул на него испепеляющий взгляд.

— Игнорируй его, — поднялась Йоруичи, выгнувшись, зевнула и вернулась в исходное положение. — Знаешь, Орихиме никогда не говорила о других членах семьи, кроме своего брата. Интересно, какие они?

Улькиорра задвинул ящик кассы и вычеркнул это задание из своего мысленного списка дел. Когда женщина подошла к нему вчера, сжимая телефон и избегая его взгляда, он понял, что то, что она собирается сказать, ему не понравится. Он не ошибался. Её тетя и дядя ни с того ни с сего решили, что хотят посетить церемонию её выпуска, чтобы притвориться, что они семья. Что в свою очередь помешало настоящей семье отметить это, как бы хотелось. Она должна была отбросить в сторону все свои планы и начать развлекать этих людей, прислуживая им и показывая, как она жила, подвергнув себя их осуждению. На её бы месте Улькиорра сказал им катиться к чёрту, а особенно тётке. Но он знал, что женщине не нравилось грубить кому-либо.

Поэтому он на время съехал. Он не знал, сколько ему придётся отсутствовать. Женщина пообещала позвонить ему сразу же, как тётя и дядя уедут. И хотя его волновало осознание того, что вскоре всё это станет постоянным, сейчас эту мысль перечеркнула другая проблема: