- Что это у тебя такое? Хлеб?

- Не! Это сыроежки я собирала. Как мы заблудились, я подумала, что нужно грибов набрать. Хоть сыроежек пожарим!

Девочка ловко нанизала сыроежки ножками на прутик и повесила над углями шляпками вниз. Внутрь каждой насыпала немножко соли. Через пять минут грибы потемнели, съежились и начали источать невероятно вкусный аромат.

- А еще у меня кружка железная! Давай чай варить брусничный! - Варя достала пакетик с набранными ягодами, быстро нащипала с ближайшей кочки пучок брусничных листьев, залила ягоды и листья в кружке остывшим чаем из термоса и пристроила к огню. Кружка моментально покрылась копотью, но запивая жареные сыроежки ароматным ягодным напитком, Люда подумала, что ей, уже студентке, еще учиться и учиться, чтобы вот так как Варя суметь приготовить вкусный ужин из ничего.

- Умница ты! Накормила нас вкуснятиной! Где ты научилась так сыроежки жарить?

- Сестра научила, - Варя подула на дымящийся гриб, засунула его целиком в рот и продолжила: - Пока коров пасли, бегали по очереди в ближайший лесок за грибами. Есть хочется, а они вкусные! Пока придут менять, а мы уже сыроежек нажарим и наедимся! Главное - темно-красные не брать, они сильно горчат.

Люда вспомнила, что деревенское стадо пасли по очереди все, кто пускал в него своих коровенок. Хорошего пастуха найти проблема - почти все пьяницы. А тут вокруг леса. Уйдут коровы на болото, ищи потом! Приходилось деревенским ребятишкам, кто постарше, пасти коров и овец. И неважно - дождь ли, зной, пока родители на работе, девчонки и мальчишки ходили со стадом по лугам, следили, чтобы коровы не сбежали в овсяные поля, чтоб телята не утонули в омуте, чтобы волчица, жившая за рекой, не унесла ягненка.

- Варь, а волков вы не боялись, когда пасли?

- Боялись, как же не бояться! Страшно! Правда, людей они летом не трогают, так папка говорит. Ну и костер разводили, звери огня боятся, не подойдут.

Люда встала и подбросила сучьев в огонь. От разговора о волках посреди темного леса по спине побежал холодок. Она взглянула на небо - среди ветвей оно еще было темно-синим, сквозь синеву проступали бледные звездочки. Сучья затрещали, с сухих веток осыпалась в костер желтая хвоя, ввысь взвился сноп мелких злых искр. Варя вздохнула. Люда села рядом с девочкой, обняла.

- Пока совсем не стемнело, надо с елок веточек наломать, на постельки. Чтобы спать было помягче и не холодно от земли.

- Я не буду спать, Люсь! Я не усну! Будем слушать - сейчас нас искать начнут, кричать, услышим небось!

- Да, Варюш, конечно услышим. Но отдохнуть немного нужно!

Они наломали веточек, затащили в костер несколько толстых валежин - чтобы не погас всю ночь, присели рядышком и снова обнялись. Так было теплее. Какой бы жар ни шел от костра, лицу было горячо, а спине все равно холодно. В кустах неподалеку недовольно попискивала какая-то пичужка. Тяжело хлопая крыльями, в огромной елке прямо у них над головами стали устраиваться на ночлег два голубя, время от времени оглашая лес вокруг своими грубыми взрыками, каким позавидовал бы даже медведь. Бесшумной тенью скользнула между деревьями сова.

- Ой, Люсь, слышишь? Кричат! - Варя вздрогнула и приподнялась. Люда насторожилась. Издалека послышался короткий вскрик. Где-то в самой глубине леса кто-то отчаянно вопил. Девочка вскочила, закричала в ответ изо всех сил: - Мы тут! Ээээй! Мы тут!!!

Люда тоже вскочила. Действительно, снова донеслись характерные звуки - их ищут! Одно ее удивило - вопли раздавались с той стороны, откуда совсем трудно было ждать поисков - из глубины болота, от которого они перед ночевкой ушли. Варя заметалась по стоянке, схватила рюкзак, торопливо надела на плечи.

- Ну что же ты, Люсь! Бежим туда!

- Стой. Давай послушаем. - Мрачная догадка озарила девушку.

При свете костра они стояли друг напротив друга и вслушивались в крики, доносившиеся с болота. Они становились все ближе, потом стали удаляться. По лицу Вари текли слезы - она все поняла почти сразу. Сняла рюкзак, бросила на землю. Потом села обратно к костру и обхватила коленки руками. Люда обняла девочку за плечи.

- Ну не плачь. Не надо, не плачь! Мы сами выберемся, даже если нас не найдут.

На болоте затихали вдалеке отрывистые вопли филина.

Измученная Варя постепенно задремала, привалившись к Люде, та потихоньку прикрыла ее полой своей куртки и подложила под бок рюкзак, для тепла. Самой ей не спалось. Костер потрескивал, выпуская стайки искр, абсолютная тьма сгустилась за пределами их теплого круга, озаряемого язычками пламени. Вокруг в лесу шелестела, попискивала, погукивала ночная живность. Невдалеке нежно и сонно ухала небольшая сова. Люда начала задремывать, когда ее слуха достиг звук, заставивший ее моментально проснуться - далекий выстрел. Девушка напряглась и прислушалась. Вдруг показалось? Нет, снова грохнуло с той же стороны. По звуку - километр или полтора от них. Надо будить Варю. Тут же она услышала ясный голос девочки:

- Стреляют. Папка, наверное! Идем скорей!

Уходить от костра было страшно. Но углубляясь в лес, Люда заметила, что глаза постепенно привыкают к мраку и он уже не кажется абсолютным. Света звезд было достаточно, чтобы различать деревья на пути. Идти было тяжело. Все коряги, корни, кривые кочки лезли им под ноги, а ветки хлестали по лицу. Но впереди с равными интервалами доносились выстрелы. Бах! Через несколько минут снова - бах! Варя каждый раз вскрикивала:

- Папка! Точно он! Охотники так не стреляют! Сейчас мы выйдем!

"Лишь бы патронов хватило у того, кто там стреляет. Пока мы до него дойдем по этой кромешной тьме" - думала Люда, обтирая лицо от налипшей паутины. Под ногами зачавкало. Чем дальше они продвигались вперед, тем сильнее проваливались в мокрый мох. В конце концов Люда развернулась обратно - нужно обойти это болотце. Они выбрались на сухое место и наощупь стали продвигаться вокруг низинки. Вдруг Варя, шедшая чуть позади, схватила девушку за рукав.

- Ты чего, Варь?

- Тихо! Слышишь?

Они встали неподвижно и прислушались. Невдалеке трещали кусты. Шум приближался. Снова бабахнул выстрел, уже немного ближе. Но путницы не шевельнулись - со стороны болотца, судя по звукам, наперерез им двигалось кабанье стадо. Уже можно было различить сквозь треск ломающихся кустов короткие похрюкивания и взвизги. Люде показалось, что животных было много, больше десятка. Она шагнула за ствол ближайшей сосны и дернула к себе Варю.

- Стой тихонько! - шепотом приказала она девочке.

Шум нарастал, кабаны шли прямо на них. Чавкая по болотцу, треща ветками, взволнованно перехрюкиваясь, стадо с топотом уходило прочь от выстрелов. Путницы вжались в дерево, стараясь слиться с ним, небольшие елочки, темневшие в свете звезд, немного прикрывали их от кабаньего семейства. Люда с ужасом вспоминала все, что знала о диких свиньях. Секачи очень опасны, матки с поросятами тоже. Но сейчас уже нет маленьких поросят, а взрослые кабаны пугливы. Если им удастся остаться незамеченными, стадо спокойно пройдет мимо. Как ни вглядывалась Люда в темноту, кабаны проходили совсем рядом, но ничего разглядеть было невозможно. Тяжелые животные сминали на своем пути подлесок и шпыняли друг дружку, повизгивая. Внезапно огромный черный зверь вышел на полянку прямо перед деревом, за которым прятались перепуганные путницы. Мгновение он стоял в свете звезд, здоровенный, словно гора. Каким-то внутренним чувством Люда поняла, что кабан смотрит прямо на убежище и видит их. В следующую секунду раздалось громкое гортанное хрюканье и мамонтоподобный зверь бросился прочь, а за ним ломанулось сквозь кусты все стадо. Когда шум утих вдалеке, они осторожно выбрались из-за дерева. Выстрелов больше не было слышно.

Еще полчаса они устало бродили вокруг болотца, время от времени крича, надеясь, что их услышат стрелявшие. Но лес молчал.

Когда им удалось выбраться на сухое место, небо заволокло облаками и под деревьями сгустилась совершенно непроницаемая тьма. Варя первая не выдержала, села прямо на землю и всхлипнула: