— Имя!
Она попыталась придвинуться, но он отошёл.
Негодование. Невысказанная мольба.
Не смотри на меня так, Грейнджер!
Он перевернул её животом вниз, пригнул к самому столу, раздвинул ей ягодицы и уткнулся в неё членом.
— Ну же, Грейнджер, это всего лишь моё имя!
Ввёл головку и снова вынул, когда она подалась назад. Шлёпнул её по заднице.
— Имя, Грейнджер!
Драко, пожалуйста!..
— Нет, скажи это вслух.
Он снова вошёл и начал двигаться так мучительно медленно, что она не выдержала.
— Драко, ну пожалуйста, ДРАКО!
Он заполнил её так резко и до конца, что у неё перехватило дыхание. Знакомые и такие желанные волны возбуждения снова начали накатывать, сжимая его член всё сильнее, вводя их обоих в сладкое безумие.
Драко так и не поцеловал ее. Зато Гермиона произнесла его имя. Ещё дважды.
========== 26 глава. Rebirth ==========
For you, for you
I would bring down the heavens on this earth
For you, for you
I would even trust the devil for rebirth
Ради тебя, ради тебя
Я бы обрушил небеса на эту землю.
Ради тебя, ради тебя
Я бы даже доверился дьяволу ради возрождения.
Poets Of The Fal — Rebirth
Марсела Меццоджорно разгладила несуществующую складку на платье и, наверное, в сотый раз за день взглянула в зеркало. Длинные черные волосы были уложены в высокую прическу, как у кузины Алисии, мочки ушей оттягивали бриллиантовые серьги, худую девичью фигуру облегало тяжелое платье из золотой парчи.
«Я не обладаю и сотой долей красоты Алисии», – горько решила Марсела.
Сколько она себя помнила, Алисия была недостижимым идеалом. Ее длинные волосы отливали на солнце золотом, голубые глаза в обрамлении длинных ресниц сияли внутренним светом, фигура позволяла выглядеть соблазнительной в любой одежде. В ноябре Алисии исполнилось девятнадцать, и она была самой завидной невестой их круга.
Марселе через две недели исполнится пятнадцать. Ее трудно назвать симпатичной или милой, она маленького роста, худая и нескладная, с большими серыми глазами, которые отец, шутя, называл глазами испуганного олененка. В ее возрасте Алисия была красавицей, а не тощей девчонкой.
До недавнего времени старшая кузина и вовсе не замечала Марселу, ее восторженно-обожающего взгляда, но после одного декабрьского дня возненавидела сестру до глубины души. До недавнего времени про Марселу редко вспоминали.
Все началось в ноябре, когда Марсела впервые узнала о существовании Анабель Меццоджорно (старшей сестры ее матери) и о ее смерти, подслушав разговор собравшихся родственников в кабинете деда, который свято верил, что одному ему известно о потайной комнате. Сквозь специальное зеркало Марсела видела обеспокоенные, но не расстроенные лица, никто не интересовался, нашли ли убийц, где и кто похоронил их сестру, дочь, свояченицу. Беспокойство сводилось к единственному вопросу: «Кому достанется дар Анабель?» Родственники спорили, в ярости тыкали пальцами и волшебными палочками в гобелен, на котором раскинулись ветви генеалогического древа семьи Меццоджорно, кричали о правопреемственности поколений и гендерном аспекте. В конечном счете, они пришли к выводу, что магический дар покойной Анабель достанется ее старшей племяннице – Алисии. Осталось дождаться, когда семейная реликвия, украденная паршивкой Анабель, как называл ее дед, вернется в их дом.
В первую неделю декабря в доме появился необычный гость, и с его приходом жизнь Марселы кардинально изменилась. Высокий светловолосый волшебник с яркими голубыми глазами был самым красивым мужчиной из всех, что доводилось встречать Марселе. Ее сердце дрогнуло и забилось быстрой птицей в груди в то мгновение, когда ласковый взгляд незнакомца коснулся ее лица, а мягкий обволакивающий голос произнес:
– Марсела, наконец-то я могу познакомиться с тобой.
С того самого мгновения Марсела готова была следовать за Кристианом Марлоком и в рай, и в преисподнюю. Лишь бы видеть ласковую улыбку идеально очерченных губ в ответ на выполненную просьбу. Лишь бы быть рядом с ним.
*
Гермиона сидела в глубоком мягком кресле, с наслаждением потягивая чай, крепкий, горячий, сдобренный домашним вином: Рэй посоветовал, заметив, как она шмыгает носом, вернувшись после очередного визита в больницу Святого Мунго. Гермиона действительно чувствовала себя неважно: в груди засела ледяная змейка простуды. Но ее болезненные симптомы были совершенно тривиальным случаем, не сравнимым с состоянием, в котором продолжал пребывать Рон. Гарри неделю назад сочли возможным перевести из палаты в Мунго в засекреченную квартиру. Но Рон оставался в больничной палате. Физически он был здоров, но сознание, обезображенное неизвестной магией, не поддавалось традиционному лечению.
– Без изменений? – осторожно спросил Рэй, присев в противоположное кресло.
– Целители говорят, что надежда есть.
– Конечно же, мы так говорим, – недоверчиво хмыкнул Рэй. – Янус Маккинси был лучшим в области психических заклинаний, нынешний же глава Психиатрического отдела – безмозглый дилетант.
– Спасибо, Рэй, обнадежил, – «поблагодарила» Гермиона.
– Я выразил свое профессиональное мнение, – пожал плечами Рэй. – Но как Магистр (о, мое самолюбие обожает этот титул!) добавлю, что Янус был отъявленной сволочью. И его опыты зачастую были не во имя науки. Еще до его гибели я заинтересовался чудовищной статистикой самоубийств в его отделении, а после того, как Драко отдал мне его дневник, мракоборцы начали расследование.
– Зачем ему было столько трупов?
– Сердце – потрясающий орган, он требуется для самых темных обрядов, включая вызов демона. Драко не рассказывал?
– Нет. Он старательно оберегает меня от подробностей, включая его загадочные «вылазки» с Бенедиктом в поисках одержимых демонами.
– О таком, скажу тебе, не хочется рассказывать, – поддержал друга Рэй. – Немногие выживают после изгнания. А тот, кто выживает, полностью теряет магические силы и лет двадцать жизни.
– И как избавиться от этой заразы?
– Первостепенная задача – не дать нашим врагам найти Ключ. Но из-за чертовой дуры Марселы мы топчемся на месте вторую неделю. «Пока не найдете Кристиана, я не буду вам помогать!» – тоненьким голосом передразнил Рэй.
– Идиотка, – подтвердил Малфой, появившейся за спиной Гермионы. Наклонившись, он поцеловал Гермиону в щеку и устало опустился на диван.
– Как успехи?
– Паршиво, – ответил Малфой. – А твои?
– Ни следа Кристина. Ума не приложу, как заставить Марселу сотрудничать с нами.
– Нас же ты заставил, даже не посвятив и в десятую часть всего «действа».
Рэй окинул Малфоя оценивающим взглядом.
– А что бы ты хотел узнать?
– Как связано убийство моей матери с делами Ордена? Ты обещал рассказать.
Рэй вздохнул, обвел внимательным взглядом Гермиону и Драко и, уразумев, что отвертеться не получится, сказал:
– Ее убийство стало чудовищным стечением обстоятельств. Кристиан рассказал мне, что по альбому вы определили примерный состав Ордена. Всего нас семеро: маг, оборотень, вампир, эльф, великан, гоблин, вейла. Семь народностей, в далекие времена являющихся самыми многочисленными в магическом мире. Следуя древним записям, остальные разумные существа, как кентавры, сфинксы, русалки, появились в нашем мире позже.
В седьмом веке нашей эры один чернокнижник изобрел ритуал прорыва завесы между мирами и вызова демонов. Главным ингредиентом являются сердца семи первых магических существ. Чем сильнее было существо при жизни, тем больше прорыв завесы. По всему миру прокатилась волна убийств вейл, оборотней и других существ в угоду чьим-то безумным интересам.
Их было такое дикое количество, что завеса едва не пала по всему миру. Катастрофу ценой огромных усилий предотвратил Орден, который появился в ответ на угрозу уничтожения магических народностей.
