*

Открыть глаза удалось с большим трудом, поднять, словно чугунную, голову с подушки оказалось еще сложнее. Взгляд медленно сфокусировался на часах, которые показывали 15:07.

«Сколько?» – Малфой еще раз взглянул на часы: время на них не изменилось.

Драко осторожно потер виски: странно, но он совершенно не помнил вчерашнего вечера.

– Твинки! – позвал Драко, и тут же в его поле зрения появился домовой эльф.

Твинки был слишком маленького роста даже для домового эльфа, абсолютно лысый, одетый в широкую чистую наволочку.

– Хозяин! – пропищал эльф.

– Скажи, во сколько я вчера вернулся?

– Около часа ночи, мой господин.

«Значит, я проспал около четырнадцати часов. И сколько же я выпил?».

– Почему ты не разбудил меня раньше?

– Вы сами мне приказали не будить меня. Хозяин приказал мне! – пропищал Твинки, уже намереваясь наказывать себя.

Драко нетерпеливо вырвал из рук эльфа лампу и отправил его работать на кухню, думая о том, что надо хотя бы умыться.

Малфой потрясенно уставился в огромное круглое зеркало, стоявшее в его ванной комнате. Отражение, мягко говоря, пугало: один глаз заплыл, под другим красовался фиолетовый синяк, губа разбита.

Пиджак, рубашка, брюки были в засохших пятнах грязи и крови. Драко быстро скинул грязную одежду, в которой, оказывается, спал. На теле красовалось множество синяков разной формы, кровоподтеки, царапины.

«Что же вчера было?» – подумал Драко.

Странно, но у него ничего не болело. Ответ на этот вопрос нашелся быстро: в раковине валялся пустой пузырек из-под обезболивающего зелья.

Малфой сжал виски. Голову пронзила адская боль.

«Я хочу предложить вам сделку».

«Власть, сила, новые магические способности».

«Ты умрешь сегодня».

«Стойте. Вы арестованы».

«Тварь! Авада Кедавра».

«Ты не плохой человек, но и не хороший».

«Теперь грим ты».

«У тебя нет выбора. И даже смерть тебе не поможет. Твоя очередь носить мантию Грима».

«Ты станешь гримом ровно на один год, а затем умрешь».

Драко очнулся на холодном кафельном полу в собственной ванной. На автомате включил душ и встал под горячие струи воды.

«Я умер и воскрес. И теперь я Грим».

Мысли в голове путались. Это все не могло быть реальностью, ведь в нем ничего не изменилось.

Бред. Однозначно бред.

Действие обезболивающего зелья заканчивалось, и каждое падение капли воды на тело Драко отдавалось болью.

Он выключил воду и обернулся полотенцем. В зеркале промелькнуло что-то. Малфой резко повернулся к зеркалу спиной, пытаясь рассмотреть, что же привлекло его внимание. Во всю спину красовалась угольно-черная татуировка: огромное солнце и полумесяц, объединенные в круг.

– Твинки!!!

Эльф материализовался в ванной. Взглянув на лицо хозяина, домовик испуганно затрясся.

– Твинки ничего плохого не делать!

– Вчера я приносил с собой что-либо?

– Да, хозяин приносить старую мантию и приказать Твинки вычистить её.

– Где она?! – рявкнул Малфой.

В руках эльфа появился сверток.

– Твинки не до конца вычистить мантию. Я наказывать себя!

Эльф начал исступленно биться об кафель.

Драко со сдерживаемой яростью наблюдал за домовиком.

«Нужно на него Петрификус Тоталус наложить, а то убьётся. Где моя палочка?»

И тут Твинки сам самой застыл, его тоненькие ручки прижались к бокам, ноги сцепились вместе, и он рухнул на пол.

«Колдовать без волшебной палочки, так, кажется, говорил тот старик!» – вспомнил Малфой, взяв выпавшую из рук домового эльфа мантию.

Мантия была обыкновенная, черная, сделанная из плотной и в то же время легкой и струящейся ткани. Пошарив в карманах, Драко обнаружил записку.

«Мантия заговорена. Она надежно защищает своего обладателя от посторонних глаз. Мантия может быть снята только своим хозяином или с его разрешения. Это отличная защита от тех, кто слишком рьяно попытается узнать истинное лицо Грима».

Как только Драко дочитал записку, бумага воспламенилась и за считанные секунды превратилась в горсть пепла.

– Хозяин? – робко спросил Твинки.

– Ты ничего не видел и не слышал. Это приказ.

Малфой вышел из ванной и начал поспешно одеваться.

«Что там еще говорил старик? Трансгрессировать в любую точку мира, превращаться в любое животное, иметь безграничную силу…»

Драко накинул на себя мантию Грима, на секунду задумался и трансгрессировал.

И вот он стоит в Косом Переулке, в толпе волшебников. У магазина «Все для квиддича» столпилась куча мальчишек, рассматривающих новую скоростную метлу. Около входа во «Флориш и Блоттс» негде яблоку упасть: сегодня в книжном магазине презентация очередного бестселлера.

Секунда – и Драко на платформе 9 и 3\4. Пространство перед поездом было забито множеством волшебников с сумками, чемоданами, клетками с ухающими и недовольными совами. Раздался свисток, и поезд начал отходить от платформы. Последние пассажиры запрыгнули в вагоны, отчаянно махая на прощанье своим родственникам и друзьям.

И снова картина меняется. Еще секунда – и Малфой на Астрономической башне Хогвартса, в месте, куда нельзя трансгрессировать. Из груди Драко вырвался победный крик.

Ощущение безграничной силы, свободы пьянило лучше любой порции огневиски или медовухи, выдержанной в дубовых бочках.

Драко разбежался и прыгнул с башни, уже в воздухе перемещаясь.

***

Маг оказался в лесу, находящемся неподалеку от ирландского поместья Малфоев. Здесь когда-то он играл с соседскими детьми – чистокровными волшебниками в десятом поколении. Это было в его последнее лето перед началом учебы в Хогвартсе.

Драко вдохнул аромат леса. Пахло хвоей, древесиной и детством – его беззаботными деньками.

Начинало темнеть, последние лучи солнца едва проникали сквозь плотную листву, лишь на верхушки деревьев попадал неяркий золотистый свет. Пара минут – и они погрузились во тьму.

В лесу царила тишина, лишь ветер шелестел листвой. Драко Малфой стоял, прижавшись спиной к вековому дубу. Сейчас он как никогда ощущал себя живым. Он дышит, он живет, он чувствует. А ведь еще вчера он мог утратить свою жизнь.

Малфой не знал, сколько времени простоял в своеобразном оцепенении, пока не услышал далекие голоса:

– Остолбеней!

– Импедимента!

– Не уйдешь, тварь!

Голоса приближались, и вместе с ними надвигалось еще что-то. Сдавленное рычание, тяжелый топот лап. От каждого шага этого существа содрогалась земля.

И с каждым шагом содрогался Малфой. Он чувствовал, как его сознание наполняют чужие, совсем чужие эмоции и желания, становящиеся с каждой секундой все сильнее.

Рвать… Уничтожить… Загрызть… Убить…

Чужие эмоции переполняли Драко, вызывали вереницу кошмарных образов в мозгу. Они контролировали его. С губ молодого человека сорвалось глухое рычание.

Существо пробежало совсем близко от него, всего в десятке метров. На миг эмоции полностью возобладали над Малфоем. Рот наполнился слюной в предвкушении «еды», которая бежала, выкрикивая бесполезные заклинания.

Рвать… Уничтожить…

«Нет!» – беззвучно закричал Малфой, выталкивая из своего сознания чужие эмоции. Молодой человек тяжело дышал, облокотившись на дерево. На коре было пять глубоких борозд: похоже, их оставил он.

Темноту на миг разорвали вспышки: кто-то выкрикивал боевые заклинания.

Малфой решил подойти ближе. На поляне находились двое: маг и оборотень, имя которого наводило ужас в волшебно мире – Фенрир Сивый. Животное, которое Драко за последний год видел слишком часто.

На миг Малфоя снова захлестнули эмоции оборотня, но в этот раз он был готов и моментально вытиснул их из своего сознания.

– Ты убил мою жену, сволочь! Остолбеней!

– Ха! Тебе не справиться со мной без твоих дружков! – злобно выкрикнул Сивый, с легкостью увернувшись от заклинания. – Ты слабак. Не смог спасти свою женушку.