Love hurts, love scars,

Love wounds and mars,

Any heart not tough or strong enough

To take a lot of pain,

Take a lot of pain

Love is like a cloud

Holds a lot of rain

Love hurts…

Ooh, ooh love hurts

I’m young, I know, but even so

I know a thing or two

I learned from you

I really learned a lot,

Really learned a lot

Love is like a flame,

It burns you when it’s hot

Love hurts…

Оoh, ooh love hurts

Любовь причиняет боль, любовь ранит,

Любовь оставляет рубцы и шрамы.

Не все сердца столь сильны и крепки,

Чтобы выдержать столько боли,

Столько боли

Любовь похожа на тучу,

Полную дождя,

Любовь причиняет боль,

Ооо, причиняет боль…

Я молод, я знаю, но все же

Я знаю кое-что,

То, чему научился у тебя.

Я и правда узнал многое,

Правда узнал многое

Любовь похожа на пламя,

Она обжигает тебя, разгораясь,

Любовь причиняет боль,

ооо, причиняет боль…

Nazareth — Love Hurts

23:48, 22 августа 1994 года, после Чемпионата мира по квиддичу

Отчаянно хотелось курить, но дезиллюминационные чары не распространялись на сигаретный дым, и Магистр с сожалением засунул пачку обратно в карман. Знакомиться с обычными женщинами иногда представлялось нелегким делом, а ему предстояло подружиться с четырнадцатилетним подростком. В полночь. В лесу.

Со стороны лагеря послышались чьи-то голоса, и мимо Магистра пробежало трое ребят. Один из них споткнулся о выступающие из земли узловатые корни старого дуба и растянулся на земле.

— Споткнулся, — сердито объяснил он своим друзьям, вновь поднимаясь на ноги.

— Ну, с ногами такого размера это немудрено, — произнес насмешливый голос позади них.

Подростки обернулись, и свет, льющийся из волшебных палочек, осветил фигуру Драко Малфоя. Сквозь прогалину в деревьях он наблюдал за событиями в лагере.

Издевательства над маглами не вызывали у мальчика поощрения, но и отвращения тоже. Он равнодушно взирал на пьяные выходки бывших Пожирателей, вследствие чего Магистр заключил, что Грим не ошибся в выборе будущего преемника.

Тем временем рыжеволосый мальчик от души и в простых словах дал Малфою совет, на который вряд ли бы осмелился сказать в присутствии взрослых.

— Выбирай выражения, Уизли. Не лучше ли вам убраться отсюда? Тебе не понравится, если заметят ее, верно?

Магистр встрепенулся, отмечая про себя, что Малфой пытается предупредить девчонку — маятник качнулся в сторону света. Возможно, его равнодушие напускное?

Со стороны поля послышался грохот, словно взорвалась бомба, и вспышка зеленого света на мгновение озарила деревья вокруг.

— И что это должно значить?

— Грейнджер, они ищут маглов, — ответил Малфой. — Не хочешь похвалиться своими панталонами между небом и землей? Если не против, составь компанию вон тем, они как раз движутся сюда, а мы все дружно повеселимся.

— Гермиона — колдунья, — огрызнулся мальчик в круглых очках.

— Думай себе что хочешь, Поттер, — злобно улыбнулся Малфой. — Если полагаешь, что они не отличат грязнокровок, оставайся стоять, где стоишь.

Рыжеволосый парень едва не кинулся на Малфоя с кулаками, но девочка по имени Гермиона вовремя остановила его.

С другого края леса раздался грохот, раздалось несколько испуганных вскриков. Малфой подавил смешок.

— Легко пугаются, верно? — лениво протянул он. — Полагаю, твой папочка велел вам всем спрятаться? Кстати, он что, кинулся спасать маглов?

— А где твои родители? — воскликнул Гарри с нарастающим гневом. — Там, в масках, я не ошибаюсь?

Малфой повернулся к Гарри, по-прежнему улыбаясь.

— Ну… если бы они там и были, вряд ли бы я тебе сказал, согласись, Поттер?

Малфой отчасти восхищался отцом и тем страхом, который он навел на толпу вместе с остальными Пожирателями, — маятник качнулся в сторону тьмы.

Пока магистр размышлял над душевными качествами, необходимыми для принятия мантии Грима, трое ребят растворились в ночной темноте. Совсем близко мелькнули чьи-то тени, и за ними последовали вспышки огненных заклинаний. Трава под ногами Магистра загорелась, одновременно с тем он услышал чей-то стон. Обернувшись, он увидел, что Драко прижимает к груди обожженную руку.

Сбросив с себя дезиллюминационные чары, Магистр подбежал к Малфою и произнес:

— Я помогу тебе.

6 февраля 1999 год. Астрономическая башня Хогвартса.

— Мисс Грейнджер, вы мешаете нам доставить мистера Малфоя в управление.

Драко мягко попытался отстранить от себя Гермиону.

— В чем вы его обвиняете? Он спас жизнь Рону!

— Мы не отрицаем, но он совершил несанкционированное проникновение на охраняемую территорию, что является уголовным преступлением. Также мистер Малфой должен дать показания по другим делам.

— Дайте мне еще одну минуту! — попросила Гермиона и прошептала на ухо Драко: — Ты попал в Хогвартс через камин в моей комнате. Можешь сказать им, что мы встречаемся, ты заколдовал меня, или любую другую чушь.

— Не сомневайся, я умею хорошо врать.

— Я не сомневаюсь.

Около полутора часов Гермиона провела в кабинете директора, давая показания. Мракоборец дотошно выспрашивал у нее не только подробности сегодняшних событий, но и заставлял вспоминать первые дни в Хогвартсе, странности в поведении Рона и Гарри, ссору с Роном, о которой в свое время пронюхали журналисты, в очередной раз рассказывать о новогодней вечеринке и взрыве ее дома. Беспокойство за жизнь друзей изводило Гермиону, мешая сосредоточиться на вопросах и воспоминаниях. Выжав из Гермионы все соки, мракоборец наконец отпустил ее в больницу Святого Мунго.

Воспользовавшись каминной сетью, Гермиона трансгрессировала в приемной отделение больницы, где толпилось множество волшебников с самыми разнообразными недугами: от сорокалетних тетушек, издающих звуки кипящего чайника, до молодого мужчины, воображающего себя собакой.

Очередь двигалась медленно. Общий шум, неторопливость, а иногда и откровенная тупость посетителей, спорящих о природе своего недуга, довели Гермиону до крайне нервного и раздраженного состояния.

— Здравствуйте, — устало произнесла Гермиона, когда, наконец, добралась к столу привет-ведьмы. — К вам должны были доставить Гарри Поттера и Рона Уизли.

Блондинка удостоила ее коротким оценивающим взглядом и заглянула в одну из книг на столе.

— Гарри Поттера и Рона Уизли в данный момент обследуют целители. Вас не пустят. Но вы можете подождать в буфете. Шестой этаж, — посоветовала блондинка.

Гермиона коротко поблагодарила ведьму, прошла через двойную дверь, затем по узкому коридору, увешанному портретами знаменитых целителей и освещенному хрустальными шарами, и начала подниматься по лестнице. Мимо нее сновали волшебники и волшебницы в светло-зеленых халатах, из приемных отделений раздавались приглушенные стоны и чей-то плач, вырывались клубы тошнотворных запахов.

На пролете пятого этажа из отделения, специализирующегося на недугах от заклятий, выбежал целитель в окровавленном халате и закричал что-то об инфекционном параличе своему коллеге, поднимающемуся по лестнице, и тогда Гермионе стало совсем плохо.

Она представила, что это кровь Гарри, его не смогли спасти. И почему она не бросилась сразу же искать его в Запретном лесу? Он ведь говорил ей о Воскрешающем камне, говорил о новых кошмарах. Почему она была так слепа? Почему не осознавала масштабов его проблемы?

А если бы она не отдалилась от Рона, то, возможно, смогла бы заметить странности в его поведении и не стояла бы сейчас на лестнице в больнице Святого Мунго, борясь с приступом паники.