— Ты смотри, как они близко стоят! — возмущенно произнес Рон. — И как Гермионе не противно?

— Только не иди туда. Гермиона не приглашала бы его на танец ради самого танца. Так что, пока он ведет себя прилично, не вмешиваемся.

Рон нехотя согласился. Его и Джинни отвлек Перкинс, старый друг семейства Уизли. Спустя минуту они оба весело хохотали, начисто забыв о слизеринце. Гарри же наблюдал за танцующими парами.

В центре озера танцевал Министр Магии со своей женой, улыбчивой чернокожей волшебницей в длинном серебристом платье. Гарри готов был поклясться, что заметил в ухе Кингсли Бруствера золотую серьгу в форме кольца, напоминающую времена, когда он был мракоборцем. Рядом с министром танцевали мистер и миссис Уизли. Непривычно было видеть Артура в смокинге, а не в поношенной мантии волшебника, Молли в вечернем платье и на каблуках, а не в цветастом платье и фартуке. Казалось, какое-то неведомое волшебство преобразило их, сбросило с плеч груз забот и прожитых лет, с сердца — печаль.

Пока Гарри разглядывал чету Уизли, обстановка на танцполе изменилась. Гермиона буквально летела к выходу. Малфой остался стоять на озере, но стоило Гарри моргнуть — и он исчез: то ли трансгрессировал, что было здесь невозможно, то ли затерялся в толпе.

«Если он обидел ее, убью подонка!»

Гарри подождал десять минут, но Гермиона не появлялась.

— Я сейчас, хочу подышать воздухом, — сказал он Джинни.

— До Нового года пятнадцать минут, не опаздывай, милый.

Снаружи свирепствовал ветер, лицо и руки обожгло холодом. Гарри мгновенно пожалел, что не надел пальто.

Гермионы нигде не было.

«Трансгрессировала домой?» — подумал Гарри, намереваясь проверить свое предположение и переместиться в дом Грейнджеров, но остановился, заметив недалеко темный силуэт, выделяющееся на белоснежной пелене снега.

Это был человек. Гарри осторожно перевернул его, с содроганием узнавая Малфоя.

Пульса не было. Гарри поднес ладошку к лицу слизеринца — Драко не дышал.

«Черт! Что же делать?»

Гарри оглянулся: из арки выходил очередной гость. В темноте зажегся кончик сигареты.

— Помогите! Здесь человек ранен! — закричал гриффиндорец.

Послышались невнятные ругательства и маленький тучный мужчина засеменил к Гарри, по колено утопая в снегу.

— Зови мракоборцев! — завопил он, и Гарри узнал мужчину, с которым Малфой разговаривал у барной стойки. — Я в Мунго, может, мне еще удастся…

Окончание фразы гриффиндорец не услышал, Рэй вместе с Малфоем растворился в ночном воздухе.

Гарри проскочил арку и снова оказался среди веселящейся толпы. Незнакомые люди мелькали перед глазами, многие из которых что-то кричали Поттеру, пытались обнять его.

— Кого-то ищешь, сынок? — спросил Бруствер, положив руку на плечо парня.

— Кингсли! — почти радостно закричал Гарри, забыв, что не пристало ему при всех обращаться к Министру Магии на «ты». — Малфоя… Малфоя-младшего убили!

Улыбка сползла с лица министра. Гарри снова видел перед собой опытного, прошедшего закалку в войне и многочисленных операциях, мракоборца.

— Ты видел убийцу?

— Нет. Гермиона выскочила на улицу, а она танцевала с ним, — сбивчиво объяснял Гарри. — Я забеспокоился и тоже решил выйти. А там недалеко от арки лежит Малфой с ножом в спине.

— Надо срочно доставить Драко в лечебницу, возможно, его еще можно спасти.

— Стойте, друг Малфоя перенес его в Мунго.

— Какой еще друг? — вскричал Кингсли. — Это мог быть убийца!

— Нет, этот друг сидел рядом со мной почти весь вечер.

— Я предупрежу мракоборцев. Надо незамедлительно организовывать поиски убийцы.

— Бедный Малфой, — потрясенно пробормотал Гарри.

— Да, жаль парня, — согласился Кингсли и жестом подозвал к себе одного из гостей, — так ты говоришь, он пошел за Гермионой? Придется им ее проверять.

Гарри хотел было возмутиться, но тут Бруствер привалил его к полу. Раздались испуганные крики. Что-то просвистело в воздухе, разбрасывая искры магического огня. Кингсли встал и рывком поднял за собой Гарри. В руках обоих магов уже были волшебные палочки.

Огненная плеть взметнулась в Гарри, он успел отклониться, но другому гостю повезло меньше: пылающая цепь коснулась его, и он растворился в воздухе. Бруствер кричал какие-то заклинания, и лассо, пущенное в него с другой стороны, отскочило к потолку.

Гарри успел заметить, как милая светловолосая барменша, несколько минут назад восхищавшаяся модным платьем Джинни, занесла руку для следующего удара пылающей плетью.

— Протего! — закричали Гарри и какой-то пожилой волшебник рядом.

Огненные цепи одновременно взметнулись с двух сторон и, попав в магические щиты, срикошетили один в озеро, другой — в потолок.

Вода в озере взметнулась волнами, мощный электрический заряд пронзил всех, кто находился на танцполе. Магия потолка рассеялась — свет погас, оставив толпу ничего не понимающих испуганных людей в темноте. Кто-то ломился к выходу, кто-то выкрикивал защитные заклинания, кто-то кричал, что антитрансгрессионый щит исчез вместе с потолком и волшебники могут переместиться.

Мелькали вспышки заклинаний, огненные лассо разворачивались снова…

А над всем этим звездные часы отсчитывали последние секунды до Нового года.

========== Часть II. Пролог ==========

Всеобщая эйфория витала в вечернем воздухе – счастливые лица, веселые улыбки. Они были ощутимы даже с экрана старенького телевизора Филипс. Диктор в шапке Санты Клауса радостно подводил итоги тысяча девятьсот девяносто восьмого года. Закончился страйк работников общественного транспорта, самый крупный за всю историю современной Великобритании, премьер-министр разработал новую программу развития образования, на Зимних Олимпийских играх в Ногано была завоевана единственная бронзовая медаль, картина британского режиссера «Влюбленный Шекспир» получила семь премий Оскар.

Смотритель маяка на острове Уэстри налил себе еще эля. Стрелки часов неминуемо приближались к двенадцати, отсчитывая последние минуты уходящего года. Через три минуты будет двадцать восемь лет, как город Тарбет превратился в город-призрак, как исчезла Мария с обещанным праздничным пудингом, как исчез покой на этой грешной земле.

Часы на Биг-Бэне отсчитывали последние секунды до Нового года. Старик вместе с многотысячной толпой перед главными часами страны отсчитывал секунды.

– Три, два, один! – прерывающимся голосом прошептал он.

Мир вокруг взорвался ослепительно ярким белым светом. Смотритель испуганно упал ничком на пол, закрывая глаза ладонями. Но даже сквозь старческие ладони и морщинистые веки белый клинок света нещадно резал глаза.

«Я ослепну!» – пронеслось в голове смотрителя, и сознание покинуло его.

Он очнулся в полной темноте с отчаянным страхом, что действительно ослеп. Но через минуту обожженные глаза привыкли к темноте, и он различил силуэты отдельных предметов. Кряхтя, смотритель тяжело поднялся на ноги, нашел на обычном месте в шкафу спички и зажег свечу.

Слабый огонек осветил небольшую комнату, погасший экран телевизора и циферблат часов, показывающий двадцать минут первого.

«Опять в Тарбете что-то происходит!» – подумал старик.

Впервые в жизни уверенность в своей правоте не обрадовала его. Он надел старую дубленку, укутался в шарф, присланный ему в подарок от дочери сестры, взял ружье и фонарик.

Все повторялось, как и двадцать восемь лет назад.

Он дошел до указателя с табличками «г. Тарбет» и «Собор святого Ренгвальда Оркнейского – 7 миль» за неполные двадцать минут, что в его годы было посильно далеко не каждому. Вокруг стояла тревожная тишина, которую нарушил щелчок зажигалки смотрителя. Старик с удовольствием затянулся.

Ничего необычного он так и не увидел и не услышал, но на всякий случай пошарил фонариком по сторонам. Снег вокруг мерцал белизною и был тронут лишь следами птиц и зверей. Смотритель уже готов был идти обратно, как заметил на земле в метрах тридцати от него очертания какого-то предмета. На камень или пень это было непохожим. Луч фонаря не достигал всего расстояния.