В бетонном окружении хорошо и далеко расходилось эхо, отражаясь от голых каменных стен и разлетаясь во все стороны даже от малейшего звука, так что коридоры постоянно были полны отзвуками каких-то сторонних шумов. Некоторые из них Рейвен узнавала, некоторые нет, но полная картина складывалась все яснее и понятнее. Где-то здесь находился тир, где тренировались бойцы, отстреливавшие по движущимся мишеням целые батареи зарядов, чуть дальше был тренировочный зал довольно больших размеров, где-то ли бегали, то ли отрабатывали боевые приемы. Там же где-то гудели мощные генераторы, обеспечивающие комплекс электричеством, доносились вполне узнаваемые звуки работающей оружейной. Сейчас, судя по шуму электрических разрядов, там накачивали батареи для гаусс-пушек или для чего-нибудь подобного, сложно сказать точно.
А сразу за дверями начинались жилые помещения, для наиболее доверенных бойцов Горлодера, отвечающих за его безопасность. Небольшие комнаты с двумя двухъярусными кроватями занимали по четыре человека, едва помещаясь в такой тесноте, но бойцам Горлодера это особо не мешало. Все, что не влезало в небольшое пространство комнатки, выносилось в коридор. Из-за этого вдоль стен выстроились груды непонятных коробок, оружейных ящиков, наполовину разобранного или поломанного оружия, боеприпасов, деталей снаряжения и всего прочего. Из-за плохо работающей вентиляции везде стоял плотный и тяжелый смрад грязи, немытых тел, машинного масла и озона, сразу бивший в нос, но уже привычный для местных.
Рейвен вели дальше, через жилую часть комплекса по аварийной лестнице, поскольку, как заметила девушка, проходя мимо, лифты давно отключены, и никто не собирался их ремонтировать. Здесь даже никакого света не было, ее охранникам пришлось включать фонари, чтобы разглядеть старые стертые ступени и нигде не споткнуться. И в коридоре гораздо прохладнее, системы центрального отопления тоже, получается, была отключены.
Она пыталась представить масштабы этого комплекса, но получалось с трудом, поскольку ее уводили все глубже и глубже вниз, уровень за уровнем, мимо распахнутых дверей, откуда веяло теплом, вонью и самыми различными шумами, от звуков стрельбы до пьяного ора. На других дверях, намертво заколоченных, были нарисованы знаки опасности, третьи вообще никто уже давным-давно не открывал, и они успели проржаветь настолько, что хлопья ржавчины полностью облепили и косяки, и тяжелые петли. Вопросов задавать не разрешали, единственная попытка о чем-то спросить привела к тому, что ее сильно ударили прикладом в спину, так что она чуть не покатилась по лестнице. И только спустившись на пятнадцать или двадцать уровней, девушка все равно со счета сбилась, зашли в распахнутую настежь дверь, около которой стояла еще одна бочка с костром внутри. Рядом грелась пара охранников, которые даже не стали задерживать их небольшую группу, просто лениво скользнули взглядом по лицам и кивнули головой, разрешая пройти.
Такой же узкий бетонный коридор с устоявшимся запахом плесени, сырости и дыма уже через несколько метров утыкался в очередную гермодверь, но в этот раз тщательно вычищенную до зеркального блеска. Около входа их встретил еще один солдат Горлодера, но в этот раз снаряженный в полноценную панцирную броню черного цвета, только на правой части груди красовалась небольшая красная эмблема в виде растопыренной пятерни с когтями.
— Она? — спокойным голосом поинтересовался охранник у бандитов, мгновенно оробевших под взглядом визоров этого человека.
— Она, — кивнул старший и толкнул Рейвен к охраннику. — Это… броню мастеру пришлось отдать, иначе он отказывался ее снимать. И что-то там еще говорил про обезболивающее… В общем, это… передай Горлодеру, что у мастера к нему вопрос остается. Я уже предупредил, чтобы он лично с этим разбирался, мы свою задачу выполнили, — девушка пыталась понять, почему эти бойцы так боятся человека в черной броне, но, вероятно, для этого были причины. Больше всего он напоминал бойца из личной стражи Горлодера, а этот человек наверняка подбирает в свое ближайшее окружение таких же психопатов, как и он сам. И разрешено таким, наверное, гораздо больше, чем рядовым членам банды.
— Плевать на мастера, — лаконично ответил охранник, хватая Рейвен за плечо и подтягивая к себе, — если ему что-то понадобится от шефа, то пусть сам и приходит. У Горлодера есть другие заботы, кроме выслушивания претензий сумасшедших стариков. Так… откуда у нее синяки? — голос сразу стал намного холоднее, когда переключил внимание на Рейвен, заметив на ее теле следы многочисленных побоев. — Вам что, непонятен приказ? Чем вы вообще слушали?
— Да это у нее и было! — бандиты, приведшие ее сюда, синхронно сделали шаг назад, испугавшись стали в голосе человека в черной броне. — Мамой клянусь, так и было, мы ее даже пальцем не трогали. Может, мастер чего наделал, когда броню с нее снимал… Да она в таком виде уже была, когда ее вытаскивали из машины, честное слово! — не видя ответной реакции от охранника, бандиты торопились объяснится, взглядами ища друг у друга поддержки.
— Так и было, говорите? — охранник грубо схватил Рейвен за подбородок, повернув лицом к себе. Девушка попыталась дернуться, уже устав от того, что относились к ней как к вещи, но человеку в броне это явно не понравилось. Удар кулаком под ребра оказался настолько сильным, что показалось, будто ее пневматическим молотом приложили. Она согнулась пополам, пытаясь справиться с приступом адской боли, буквально парализовавшей тело, но охранник дернул ее вверх, глядя в лицо своими ничего не выражающими визорами. — Некоторые ссадины совсем свежие… Вам, отбросам, приказы вообще не понятны?
— Нет, все понятно… — начал было старший из группы, но вместо окончания предложения получилось только захрипеть и забулькать. Охранник в черной броне активировал модульное оружие на налокотнике, прострелив металлическим дротиком провинившемуся бандиту горло. Остальные, округлив глаза от удивления и страха, замерли, боясь того, кто из них может оказаться следующим.
— Заберите этот труп и проваливайте! — рявкнул им охранник. — А ты теперь пойдешь со мной, — добавил, обращаясь к Рейвен, удивленной произошедшим не меньше всех остальных. Несмотря на кажущуюся анархию в банде, порядки здесь оказались жесткие. В регулярных городских структурах никого не расстреливают без целого ряда всевозможных бюрократических проволочек, в отличие от бандитов Горлодера. И, что еще немаловажно, рядовые бойцы даже не пытались возмутиться по этому поводу, а наоборот, только поторопились сбежать с глаз подальше.
Приложив ладонь к считывающему элементу, охранник открыл гермодверь и зашел внутрь, толкая Рейвен перед собой. Небольшая шлюзовая камера, тоже вычищенная до блеска, интересная только тем, что в открытом шкафчике по правую руку висело несколько защитных костюмов разного уровня изношенности и среди них тот, в котором девушка запомнила Горлодера на площади.
А вот уже за дверью словно начинался другой мир. Здесь было тепло, а воздух, в отличие от всего остального комплекса, хорошо фильтровался, только слабо пахло чем-то приятным. Большое помещение, похожее на безвкусно обставленную гостиную в богатом доме, хозяин которого явно кичится собственным богатством. Дорогая мебель из разных наборов, от классицизма до техно-модерна, безобразно смешанная в сплошную кучу, весьма вероятно, стащенная после разбойничьих набегов банды на поселения и конвои, когда Горлодер выбирал из общей добычи то, что ему больше всего понравится. Пол был выстелен вычищенными и яркими разноцветными коврами, за которыми явно внимательно следили, поскольку даже ее охранник не торопился по ним ступать в своей тяжелой металлической обуви, оставшись на небольшой мраморной площадке перед дверью. А в углу Рейвен сразу заметила вычищенный до блеска боевой костюм городского спецназа, собранный на манекене, со штурмовой винтовкой в руках, видеть здесь подобные трофеи было неприятно.
Почти сразу же после того, как они вошли внутрь, показалась одна из служанок Горлодера, практически обнаженная, потому что почти ничего не закрывающие кожные шнурки назвать одеждой было сложно. Боясь даже поднять взгляд, она торопливо подбежала к ним, но тут же получила от охранника пощечину. Удара хватило, чтобы девушка повалилась на пол, охнув от боли, но почти сразу же поднялась и поспешила вверх по металлической лестнице, наверное, предупредить своего хозяина.
