Спасибо компенсаторам, иначе пришлось бы корячиться.

Дойдя до границы стыковки, все трое остановились. Сайнжа поднял ладонь, сделал витиеватый жест, и оба часовых ответили ему тем же. Сайнжа двинулся дальше, увлекая за собой Йонге. Рудольф держался к ним вплотную, охраняя мини-процессию. На чужой территории их встречали еще двое, пропустившие церемонию и пристроившиеся в хвост. Все как один носили маски.

Бесконечно длинный стыковочный хобот вел их дальше и дальше, температура в нем поднималась.

«Как-то быстро все», – пробормотал Рудольф.

«Как-то очень тяжело!»

Рудольф негромко фыркнул, и далеко за спиной глухо щелкнул стыковочный шлюз посадочного кластера. За диафрагмой зашумело. Процессия остановилась перед очередным шлюзом. Медленно и торжественно сегменты развернулись – и вот за ними уже Йонге увидел чужой космопорт. Сайнжа опять двинулся вперед.

Под ногами глухо застучало покрытие. Над головой взлетали гигантские конструкции. Красно-оранжевое свечение вспыхивало в полотнах силовых полей. А прямо по курсу их ожидала грузовая платформа. И вместе с ней – толпа яутов того самого варварски-первобытного вида. Некоторые даже были разукрашены.

«Ну вот и встреча…»

Дальше глейтерная связь мягко пошла в понижение.

В посадочной зоне, как и полагалось, работали глушилки, отсекающие искусственные шумы. Яуты к искусственным не относились, и дружно загорланили, едва увидев покрытое инеем тело с присосавшимся наездником.

Йонге оглянулся. «Фелиция» казалась совсем маленькой и удивительно одинокой. Но Сайнжа буквально тащил всю процессию за собой, и на ностальгические размышления времени не осталось.

Платформа тоже выглядела древней, словно прямиком из докосмической эпохи.

Под горловые протяжные вопли, быстро сливающиеся в ритмичные стоны духовного экстаза, Йонге приложил все усилия, чтобы помочь непринужденно взгромоздить Седого на выделенное транспортное средство, и наконец-то с облегчением расправил плечи.

– Ну, либо нас сейчас попробуют принести в жертву, либо все обойдется, – пробормотал Рудольф.

Стоявший рядом сопровождающий глухо фыркнул, повернулся к нему и погрозил пальцем.

– Чего? – удивился механик.

– Понирра-ать… стандаррх…

– Вообще-то у нас есть переводчик.

Подкрепляя свои слова, Рудольф развернул наплечный микротранслятор.

«Различаю ваш язык. Никаких жертвоприношений».

Рудольф даже не пытался поглядеть на экран, и Йонге сообразил, что хитрый берлинец вывел себе трансляцию на сканер. Ни о чем подобном пилот не подумал, поэтому приходилось как малость двинутому смотреть на плечо напарника.

«Вверх», – сказал часовой.

Пожав плечами, Йонге полез на платформу. Рудольф крякнул и тоже штурмовал борт. Следом поднялись, один за другим, сопровождающие лица, и пандус поднялся. Горловые стоны-вопли сделались еще протяжнее. Йонге внутренне поежился. И впрямь выглядело так, что еще чуть-чуть религиозного экстаза — и их всех прирежут во славу монстра.

Платформа двинулась с места. Вокруг трупа явственно начал разливаться холодок. Йонге с трудом поборол желание подойти ближе и освежиться. Например, сев на вытянутую ногу.

Сайнжа возвышался на носу платформы сжимая копье. Оранжевый блик прочно занял самый кончик лезвия, пылая тревожным маяком. Красно-оранжевое сияние местного солнца тут же заставило пожалеть, что «Фелиция» не встроила парочку кондиционеров в костюмы. Пристанывающие яуты быстро рассыпались в два крыла и по мере продвижения платформы заходили в хвост. Один из часовых присел рядом с телом, сноровисто раскатывая поверх него тонкую пленку. За полминуты труп был тщательно упакован по самое горло.

– Ну и пекло, – пробурчал Рудольф, отражая мысли напарника.

Йонге по-прежнему чувствовал себя не лучшим образом, когда ему в затылок дышали под полсотни хищников. Даже Рудольф, непринужденно несший не только лайнер, но и две батареи к нему, мало спасал ситуацию.

Платформа медленно прокатилась сквозь защитное поле и оказалась посреди нигде. Йонге невольно поднес руку к глазам, прищуриваясь. Коричневая и оранжевая, степь простиралась, куда ни глянь, и только далеко впереди к полыхающему небу взлетали пронзительно-четкие шпили. Яуты замолчали, и слышен был только шорох множественных шагов да звяканье.

Йонге снова оглянулся, уткнулся взглядом в титаническую постройку и не рискнул выворачивать шею еще дальше, чтобы посмотреть, как она уходит в небо. Сейчас даже дышать приходилось аккуратно, хотя эндокомпенсаторы почти все делали за него, незаметно и слаженно управляя организмом.

Рудольф удивленно хмыкнул. Йонге развернулся всем телом.

Весь торжественный ход приближался к еще более торжественному и удивительному транспорту. Первое ощущение прошло, и Йонге наконец разглядел, что по правую руку от космопорта тянутся явно индустриальные строения, среди которых торжественно кивали длинными стрелами башенные краны. Из космопорта выныривал и разбегался лучами десяток направляющих рельс.

И на одной из таких полос стоял вагонный наземный транспорт. Не современный аэроэкспресс, а что-то гораздо более древнее, демонстративно тяжелое и бронированное, украшенное с все тем же варварским размахом.

– Это же поезд! – наконец сказал Рудольф. – Докосмический!

В тишине голос прозвучал невероятно громко. Механик слегка втянул голову в плечи.

Сайнжа обернулся, но ничего не сказал и вновь устремил взор в раскрывающиеся перспективы. Рудольф опять хмыкнул, на этот раз выражая отношение к слишком зазнавшимся невольным навигаторам. Стоящий чуть позади часовой тихонько заворчал, и на экране переводчика деликатно засветились строчки, заставив Йонге несолидно вытянуть шею: «Единственный экземпляр древнего транспортного средства. Используется торжество мероприятий. Высокое почетность».

– Спасибо, – вежливо и так же негромко отозвался механик.

Платформа обогнула поезд и встала на рельсы. Йонге с ужасом вообразил, как им придется ехать на открытой всем ветрам колымаге, где нет даже поручней. Когда задняя стенка вагона опустилась, образуя пандус, он вздохнул с облегчением.

Яуты проходили мимо, и Йонге машинально считал. К его удивлению оказалось их на борту совсем не много — всего двадцать пять. А в грузовом вагоне осталось всего двое: Сайнжа и тот самый образованный часовой. Йонге не особо осматривался: ему хотелось сесть, причем на что-нибудь мягкое. Пока же он настраивал собственный микротранслятор, вшитый в рукав, а затем развернул еще и наплечный проектор. Самый последний, третий вариант транслятора, выполненный в виде планшетника, надежно скрывался в одной из пластин, вмонтированных в материал куртки.

Подгрузкой словаря в визор можно было заняться и позже. Как минимум, когда Рудольф перестанет ехидно посматривать на все манипуляции со вспомогательными устройствами.

Как только поезд тронулся, Сайнжа выудил из набедренного кармана ранее отданный ему транслятор и пояснил, что им предстоит несколько часов поездки до перевалочного узла.

– Почему нельзя быстрее? – почти взвыл пилот.

«Ждет несколько остановок. Приветствия и почести», – с удовольствием ответил яут.

– А кормить нас будут? – более практично осведомился Рудольф.

Сайнжа подвис на несколько секунд. Часовой насмешливо заворчал. Сайнжа обернулся к нему и выразительно сжал руку на зубчатом диске, подвешенном на бедро.

«Мы заготавливать заранее», – сообщил часовой.

Йонге моментально почувствовал симпатию к этому представителю расы яутов. Сайнжа, наоборот, потерял очки. Видимо, почувствовав это, охотник, проходя мимо Йонге, сделал быстрый жест и неуклюже, но с большим чувством разлохматил волосы пилота.

Йонге проводил его остекленевшим от удивления взглядом. Рудольф, очевидно исчерпав на сегодня запас многозначительных звуков, промолчал. Часовой смотрел вслед Сайнже и, едва закрылась дверь, обернулся к напарникам.