– Я обновил модуль, – бодро сказал механик. – По идее, больше мозги взбалтывать не должно. Но точнее определимся, только если на КРУ остановимся.

– Это что?

Йонге было настолько дико видеть то, что находилось прямо перед ним, что он даже не спешил хвататься за легкое оружие, наконец-то повешенное на пояс, или взывать к «Фелиции» с требованием немедленно уничтожить заразу.

Простоял он перед арт-объектом добрых пять минут. Наверное, если бы Рудольф не явился так вовремя, то объект все же подвергся бы карательному расстрелу.

– Это? Это трофей, – уверенно сказал Рудольф.

– А по мне – свидетельство странного слабоумия, охватившего половину экипажа.

Йонге повернулся к Рудольфу. Осмотрев механика с ног до головы, он убедился, что Рудольф с виду сохраняет нормальность. Но тем хуже – тихие сумасшедшие в итоге оказываются куда опаснее. Ничем иным как помешательством Йонге не мог объяснить присутствие огромного яйца наездника прямо на чертовом демонстрационном столе. Прямо в рубке!

– Сайнжа сказал, что за яйцо их клыкастая братия отвалит уйму денег, – объяснил Рудольф.

Рациональность довода стояла на высоте, но Йонге по-прежнему не мог смириться. Яйцо наездника, это надо же!

– А ты подумал, что будет, если эта гадость решит вылупиться, не спрашивая одобрения Сайнжи и всех его сородичей? – почти ласково спросил он.

– Да не переживай, – Рудольф ухмыльнулся. – Я не идиот. Обеспечил всю необходимую безопасность.

– Ты даже куполом его не накрыл! – наконец-то сорвался на крик пилот.

Рудольф вздохнул и протиснулся мимо разъяренного напарника к яйцу. Из дальнейшей лекции следовало, что яйцо находится в защитном контуре, заодно к нему подведены трубки с жидким азотом, сверху все это дополнено электрической сеткой, и поэтому беспокоиться совершенно не о чем. Кроме, разве что, легкого запаха.

Йонге полминуты боролся с желанием выкинуть яйцо, Рудольфа и Сайнжу заодно в калисейские пески, но потом взял себя в руки.

– Сам сюда приходи на дежурство и целуйся с этой хренью, – буркнул он. – Пусть, если что, в тебя откладывает эмбрионы.

От двери раздалось рычание, и напарники синхронно обернулись. Сайнжа торопливо прошел к ним. В его присутствии небольшой мостик казался совсем маленьким.

– Нет, это полное неуважение… – начал Йонге.

Сайнжа взревел.

«Просьба не трогать уникальный экземпляр, – бесстрастно перевела машина. – Высочайшая ценность и стоимость».

– Вон с моего мостика! – гаркнул Йонге. – И яйцо свое забери!

Очередной взрыв оглушительного рева заполнил мостик.

«Невозможно перемещение, вероятное преждевременное раскрытие»

Йонге обернулся к Рудольфу и сжал губы так, что они заболели.

– Вот, пожалуйста, – наконец, сказал он, стараясь сохранять спокойствие. – Смотри, до чего вы допрыгались. Если мы будем тыкать в это дерьмо, оттуда вылезет это говно.

– Ты знаешь столько синонимов, – похвалил Рудольф. – Эй, не надо прожигать меня взглядом. Давай заставим Сайнжу тут торчать?

Йонге пожевал губы, стиснул челюсти и коротко кивнул.

– Ты, – он уставил палец на яута. – Будешь сидеть здесь и следить. Отлучаться можно только в сортир.

Яут протиснулся мимо них, поочередно отдавив обоим ноги, и закрутился вокруг яйца, едва не обнюхивая его. Посетителя тут же слегка стукнуло током, и яут уважительно заворчал. Затем он оглянулся и направился к креслу пилота.

– Э нет, – быстро сказал Йонге и хлопнул в ладоши. Прозрачная сфера поднялась и закрыла кресло. – Это мое, – пояснил он обернувшемуся охотнику. – Извини, тебе остается только сесть на пол. Учти, здесь всюду системы слежения.

Яут переступил на месте и демонстративно сел, прислонившись к консоли.

– Чокнутый, – беззлобно прокомментировал Рудольф.

– На кой хрен ему эта дрянь, – буркнул Йонге, направляясь к выходу.

– Все просто, – охотно отозвался напарник. – Я уже расспросил. У них культ охоты, и эти вот наездники мутируют в супермонстров, на которых наши клыкастые друзья устраивали сафари. Но потом все резко вымерли. Страшная потеря.

– Как по мне, лучше некуда, – вздохнул Йонге.

Путь обоих закончился в камбузе. Особых кухонных агрегатов тут не было, кроме раздатчика универсальных пище-брикетов. Но все же приятнее было есть почти безвкусную биомассу в специальном помещении, используя для этого столовые приборы. Рудольф периодически даже умудрялся готовить по-настоящему, если ему было не лень лезть в морозильную камеру.

На этот раз он выдернул из белого чрева пару бутылок и пакет ластоногов.

Закинув тот в самодельный подогреватель, Рудольф выждал тридцать секунд, извлек пакет и жестом фокусника разорвал прочную упаковку. Йонге невольно принюхался.

Рудольф бухнул пакет на стол, свинтил горлышко на бутылке и толкнул ее к Йонге.

– Ну, за нашу удивительную добычу, – сказал он.

– За деньги яутов, – хмыкнул Йонге, ответно поднимая стеклянный сосуд.

Церемонно чокнувшись, оба припали к алкогольным дарам Родезии и морским деликатесам Салии.

Пару минут на камбузе царил сосредоточенный хруст, а потом напарники одновременно откинулись в креслах и расслабились.

– Ну?

Рудольф поиграл бровью, поэтому Йонге не понадобилось прилагать лишних мозговых усилий, чтобы понять, о чем сейчас пойдет речь.

– Давай без сплетен, – категорически сказал он.

– Как обычно, на корабле товарищ Далине суровый капитан, – ухмыльнулся Рудольф. – Мне больше нравится твоя версия вне корабля.

– Мне тоже больше нравится версия товарища Вебера вне корабля, она не такая болтливая, – не остался в долгу Йонге.

Рудольф съехал по креслу еще сильнее, поднял вылущенную скорлупу и швырнул в напарника. Тот хладнокровно уклонился. Рудольф вооружился второй скорлупкой.

– Хорошо, – Йонге сложил руки на груди. – Нормально было.

– А есть с чем сравнивать? – обрадовался Рудольф.

– Грехи прошлого… – неопределенно сказал Йонге.

– Но согласись, что этот язык…

Торжественную речь Рудольфа прервали самым бесцеремонным образом.

Сначала Йонге обрадовался, но уже секунду спустя проклял все на свете. Ворвавшийся на камбуз яут занимал слишком много места.

«Питание есть!» – провозгласил переводчик, исправно превращая рык и шипение в понятные фразы.

Сайнжа хлопнул обеими ладонями по столу, перенес на руки весь свой немалый вес и раскрыл челюсти, переводя взгляд с одного человека на другого.

– Будет, не ори, – обычным тоном сказал Рудольф и тут же, не вставая, потянулся к полке с сухпайком.

– Ты его еще и нашим НЗ угощаешь? – возмутился Йонге.

– Пока ты сутки валялся в отключке он, между прочим, работал. Яйца давил.

«Яйцо – ценный предмет», – предупредил переводчик.

Йонге заткнул уши. Сайнжа пару раз кашлянул и умолк.

– А еще он тебя мыл, – весело сказал Рудольф. – Опа!

Рудольф метко швырнул распакованный брикет, и Сайнжа поймал его одним движением внешних челюстей. Вытащив надкусанный брикет изо рта, он осмотрел его, кивнул и с треском отгрыз сразу половину. Оглянувшись, он не нашел третьего стула, что было вполне закономерно на корабле для экипажа из двоих людей. Не растерявшись, яут присел на край стола. Железо скрипнуло, пластик едва слышно пискнул, однако вся конструкция с честью выдержала непредусмотренную нагрузку.

– Всю жизнь мечтал общаться через чужую жопу, – холодно сказал Йонге, к которому жопа и была повернута. – Что значит мыл?

– Вы, дорогой товарищ, иногда выражаетесь удивительно двусмысленно, – погрозил ему Рудольф.

– То есть?

– Хотя, уместнее было бы использовать другое слово. Например, хер.

– Не понял.

– Общение между нами происходило через его хер, – пояснил Рудольф, бесцеремонно тыкая в бедро яута. – А мыл из шланга. Типа, смывал тяготы пути.