Еще несколько таких смешков – и он собирался разрядиться прямо в глотку инопланетчика.

Вот это был невероятный опыт.

Йонге снова часто задышал, но в груди не ломило, а перед глазами не плавали кровавые лохмотья. Он в кои-то веки почувствовал обычное человеческое возбуждение. Просто стояк – и ничего больше, никаких наведенных эмоций. Йонге вцепился в гриву и попробовал отнять инициативу. Сайнжа предупреждающе цапнул его когтями, но даже это пилота не остановило. Не разжимая рук, он продолжил двигать бедрами.

Гораздо лучше, когда сам определяешь, как глубоко вставлять и с какой частотой забивать сваи в сжимающееся горло. Закрыв глаза и оскалившись, Йонге лихорадочно двигался, ускоряя темп с каждой секундой, приближавшей его к оргазму. Еще немного, еще, самую малость…

Сайнжа резко отшатнулся, раскрыв пасть.

Йонге вздрогнул с головы до ног, распахнул глаза и оскалился уже от злости.

– Ты что, попутал, сучка? – прошипел он, сорвавшись на портовый лексикон. – Соси, блядь!

Сайнжа поднялся одним движением. С раскрытых клыков капала слюна, глаза сузились, но Йонге рассвирепел ничуть не меньше. Сайнжа взмахнул рукой, ударяя наотмашь. Йонге успел поймать его в блокировку. Мгновением позже яут ударил сбоку, и на этот раз Йонге подставил бедро.

Охотник пытался пробить его защиту, и всякий раз Йонге ловил молотоподобные удары. Он не мог сказать, что это давалось легко – завтра его ждали шикарные синяки – но он успешно оберегал самые важные органы и давал яуту понять, что люди ничуть не хуже.

Присев и пропустив над головой пудовый кулак, Йонге сцепил руки и прямым нижним ударом заехал Сайнже по челюсти. Голова яута вскинулась, клыки лязгнули, и охотник непроизвольно попятился. Йонге прыгнул, разворачиваясь боком, метя в широкую грудь плечом. Яут отскочил, пропустил его мимо, и Йонге пришлось пробежаться пару шагов, чтобы не упасть. Под скрежет чужих когтей он стремительно развернулся. Присев на корточки, Сайнжа тряхнул головой, картинно перекинул гриву из стороны в сторону и оскалился. Йонге показалось, что он довольно ухмыляется. Ничего хорошего в этом пилот не увидел.

Сайнжа прыгнул вперед. Йонге – вверх.

Яут вывернулся, удар локтем сверху пришелся не по хребту, да и вообще не в яута. Йонге впилился в пол. От режущей боли он приглушенно взвыл. Сайнжа тут же сомкнул объятия и перекатился, подминая пилота под себя. Йонге взвыл еще громче.

«Глупый поступок» – прокомментировал Сайнжа.

– Пошел ты, – прошипел Йонге. – Фелиция!

«Необходимо рассматривать действия… – почти с натугой выдал искин, – как… типовые и…»

Йонге на миг выпучил глаза. У пластиковых мозгов окончательно посыпались кластеры.

– Пусти, гнида!

Поскольку с голого плеча его переводчик давно свалился, диалога не получилось. Сайнжа хладнокровно ощупал руку пилота, невзирая на угрозы и ругань, а затем прямо из запястного браслета выщелкнул себе в ладонь шприц угрожающего вида.

– Эй, эй, не смей!

Йонге заорал так, что голос чуть не сорвался. Сайнжа всадил толстую иглу прямо в бицепс и нажал на поршень. Йонге рванулся, забыв про боль. Фантазия со скоростью десять гигабайт в секунду подбросила картины мутаций, болезней и разложения.

Сайнжа удержал его, а пострадавшая рука выпрямилась, выгнулась чуть ли не в обратную сторону и напряглась, дрожа мелкой дрожью. Очередной рев боли сотряс медотсек, и еще три секунды спустя у Йонге закончился воздух. А на вдохе он неожиданно понял, что локоть больше не болит.

Не выпуская его, Сайнжа заворчал.

«Лишние крики. Что сейчас?»

Йонге удивленно поднял руку и медленно повертел перед глазами кистью. Пальцы гнулись, запястье двигалось, локоть работал.

– Что это было? – он закашлялся.

Посаженные голосовые связки реагировали крайне неохотно и болезненно. Сайнжа пощелкал клыками, нахмурился, а затем вновь разразился ворчанием и шипением.

«Универсальный источник регенерации. Протестирован на сорока восьми видах»

– А на нашем? – страшно просипел Йонге, наливаясь бурым цветом от гнева.

«Что изрекаешь?»

– На нас! – Йонге ткнул себя в грудь. – На нас тестировался, жаба?!

«Протестирован на вашей форме существования», – понятливо уточнил Сайнжа.

– Ну ничерта себе…

Йонге все еще прислушивался, ожидая страшных последствий, поэтому упустил момент, когда яут вновь перешел к обустройству личной жизни. Ерзанье неподъемной туши Йонге в первую очередь воспринял как личное оскорбление, и только потом распознал в этом сексуальные посягательства.

Короткая и ожесточенная схватка к победе не привела: лежа на спине, он был лишен основного преимущества – маневренности. Сайнжа от большого энтузиазма едва не приложил его головой о стойку дезинфектора, но в итоге опять вернулся к тому, с чего начинал.

На этот раз он предусмотрительно закинул ноги Йонге себе на плечи, сжал бедра пилота мертвой хваткой и снова заглотил успевший обмякнуть член. Переход от драки к эротике был таким резким, что Йонге снова показалось – кругом галлюцинация. Невозможная, наркотическая, безумно яркая. Правда, обычно в галлюцинациях дойти до оргазма так и не получалось, а вот с яутом…

– А-а…

Сдавленно застонав, Йонге инстинктивно приподнялся. Пальцы впились в прохладный пол. Почти электрическая дрожь пронзила его живот, заставляя мышцы пресса напрягаться и каменеть. Пульсация собственного члена была такой острой и приятной, что вытерпеть дольше пары секунд не было никакой возможности.

Оргазм вспыхнул коротко и ярко, заставил сжать ноги до дрожи.

Медленно угас, оставив удовлетворенную слабость.

Йонге разжал пальцы и широко развел руки. Несколько раз глубоко вздохнув, он заставил себя открыть глаза и посмотреть на яута.

Охотник выпустил его член и с сосредоточенным видом крутил башкой. Йонге был готов поклясться, что Сайнжа дегустирует. Хреновы инопланетяне, не поймешь их.

Тупая боль пришла позже. Йонге с неудовольствием обнаружил, что проклятый яут ухитрился погрызть ему бедра. Толстые клыки из желтоватых окрасились в слегка розоватый. Яут хлюпнул, и Йонге немедленно вновь закрыл глаза, убеждая себя, что длинный раздвоенный язык ему только померещился. Но память о прикосновениях уверенно твердила – не померещился.

– Большое спасибо, – вяло сказал Йонге. – Я проклят межрасовой связью.

«Записать факт проклятия, первый пилот?»

«Дура!»

Синхрон обиженно дернулся.

Сайнжа тоже ворохнулся и сел на пятки. Пойманные ноги не отпустил и потянул Йонге еще чуть выше, вновь наклоняясь. Йонге заворчал, упираясь в пол едва не одними плечами и шеей. Жесткие ладони стискивали ягодицы, яут согнулся и все-таки лизнул его под яйцами. Йонге вздрогнул. В крови растекалась чужая химия, и поэтому, только поэтому он не возражал против повтора, а может даже против третьего раза…

Яут планомерно запихивал язык ему в задницу.

Йонге открыл глаз и лихорадочно начал обдумывать ситуацию. Специально он яутов не изучал, но мог представить, что в кастовом сообществе односторонний обмен интимными ласками не приветствуется. Снова мелькнула перед глазами картина – растрепанный Рудольф на столе диагноста, упирающийся обеими руками в столешницу Сайнжа…

– Эй, давай я тебе в обратную подрочу? – безнадежно предложил он.

Сайнжа не отозвался, язык никуда не исчез, и Йонге в панике завертел головой, отыскивая переводчик. Ему повезло – неприкаянный приборчик, с виду даже целый, валялся под брюхом дезинфектора. Выгнувшись и вытянувшись изо всех сил, Йонге достал его кончиками пальцев. Сайнжа приглушенно заворчал, обдавая задницу пилота горячим дыханием, и потянул на себя. Переводчик остался недосягаем. Йонге в отчаянии вывернулся, сжимая ноги, едва не свернул себе шею, рванулся и все-таки достал переводчик. Сайнжа потянул на себя, Йонге вновь развернулся и слегка приложился затылком об пол.