- Они прелестны, правда? – прошептала мать Ки, глядя на детей глазами, полными обожания.
Взгляд Джонхена медленно упал на одного из малышей в колыбельках.
В первую же секунду, когда он увидел розовенькую кожу крошечной ручонки, торчащей из под голубого одеяльца, его виденье размылось от вступившихся слез. Он не мог больше сдерживаться. Его нижняя губа задрожала, и брюнет всхлипнул. Он прикрыл рот рукой, чтобы заглушить свои рыдания.
Мать Ки улыбнулась его реакции, и сама тоже пустила несколько слез.
- Ты собираешься весь день так плакать, или возьмешь их на руки?
Джонхен пустил смешок между рыданиями:
- А м-можно?
- Они – твои малыши, – улыбнулась она, поднимаясь. – Я оставлю вас наедине.
Джонхен кивнул и вытер слезы тыльной стороной своей ладони, слыша как дверь в комнату закрылась. Он снова перевел взгляд на детей в колыбельках.
Их темные глазки с любопытством смотрели на него, маленькие ручонки шевелились, хватаясь пальчиками за одеяльца. На их маленьких головках уже были темные волосы, которые торчали в разные стороны.
Малышка под розовым одеяльцем издала коротенький звук, от чего Джонхен растерялся. Слезы новым потоком покатились по его щекам.
Эти прелестные малыши...были его. Все происходило на самом деле, они были от него и Ки...
- А-аппа здесь, – прошептал он, протягивая руку в одну из колыбелек и кончиком пальца поглаживая щечку крохотной девочки, которая, казалось, была заинтересована новым человеком перед собой.
Она издала еще один звук и, прикрыв глаза, задвигала ручонками.
Сердце Джонхена таяло от умиления. Он улыбался, как идиот, и ничего не мог поделать с этим. Его взгляд перепрыгивал от одной колыбельки в другую. Он хотел взять их на руки, но боялся...ведь они были такими маленькими! Что, если он причинит им боль? Что, если они начнут плакать? Нет, нет, нет, его сердце не выдержало бы этого.
Он всхлипнул, издав счастливый смешок, когда маленький мальчик решил пососать кончик его пальца.
Они были идеальными...такими прелестными... Он не мог найти слов, чтобы описать то, что чувствовал в данный момент.
Мышцы вокруг его рта уже начали побаливать из-за не сходящей с лица улыбки.
Он был отцом...отцом близнецов!...
Первое, что помнил Кибом, когда пришел в сознание, было его собственное имя.
Ему приснилось это? Почему после того, как впал сон, он слышал Джонхена, выкрикивающего его имя?
Где он находился? Он все еще был беременным? Или? С детьми все было в порядке? Они остались живы? Или умерли? Почему он чувствовал такую сильную боль?.. Если он ее чувствовал...то, значит, был жив?
- А-аппа здесь.
Ки нахмурился в полудреме. Почему ему все еще снился Джонхен?!.. За что, даже во сне, он продолжал мучаться?
Тем не менее...голос казался таким реальным...
Но это было нереальным, не могло быть. Он же не хотел их.
И что это были за звуки? Кто-то плакал и всхлипывал. Может, он и вправду умер...
Погодите, раз он умер, как тогда мог слышать что-либо вообще?
Ки попытался слегка приоткрыть глаза. Он мог чувствовать свое тело, оно подчинялось ему. Значит, он был жив. Тогда...его малыши умерли?! Кто-то плакал, потому что...они были мертвы?!
Ки резко распахнул глаза и увидел перед собой белое. Сначала, ему показалось, что он уже был в раю. Но тень от окна дала ему понять, что это был потолок комнаты.
Черт...где же он слышал эти рыдания раньше? Он был уверен, что они были знакомыми.
Он зажмурился и снова открыл глаза, осматриваясь по сторонам. Действительно, комната. То есть, больничная палата. О, Боже...в его вену была воткнута игла. Огромная.
Он попробовал присесть, но не смог сдвинуться даже на миллиметр. Боль была режущей!.. О, черт...что это было?! Они, что разрезали его и оставили рану вскрытой?!
Его мама...Где она была? Ему нужно было знать, что с детьми все в порядке!..
- М-маам.. – Боже, было такое ощущение, что он не разговаривал целую вечность...во рту все пересохло...
-Ки?..
Этот голос...
Нет, этого не могло быть, ему все мерещилось. Воображение играет с ним в злую шутку. Жестокую, ужасную шутку.
- Кибоми...ты в порядке?..
Голос казался реальным. Почему это звучало как по-настоящему? Почему это звучало так...будто он был тут? Он не мог быть тут, он отказался от них, он не знал, где они находились...ему было все равно...
- Кибом...поговори со мной, пожалуйста...
Нет...нет...
Этого не могло быть...
НЕТ!
Ки снова открыл глаза, неравномерное дыхание отдавалось болью в груди. Было тяжело дышать!..
Его взгляд встретился со взглядом хорошо знакомых щенячьих глаз. Джонхен. Ким Джонхен.
Это не было сном. Он был тут. Он стоял рядом с двумя колыбельками...
- Прочь... – еле выдохнул Ки.
Джонхен осторожно подошел к нему. В его глазах читалась тревога.
- Тебе больно? Я позову твою маму!..
- Отойди прочь от моих детей... – прошептал Ки. Прозвучало слишком слабо для крика, но достаточно сильно, чтобы показать свою ненависть. Он пришел забрать его малышей!.. Ки был уверен в этом!.. Зачем они понадобились ему сейчас?!
Глаза Джонхена расширились:
- Ки, пожалуйста, успокойся, я не собираюсь-..
- УБИРАЙСЯ ПРОЧЬ ОТ МОИХ ДЕТЕЙ! – закричал Ки, от чего начал задыхаться. Было слишком больно!.. – Не забирай их!..Не забирай..пожалуйста!..
Джонхен в шоке уставился на то, как Ки зарыдал, глубоко дыша и задыхаясь.
Волна панического страха охватила все его существо. Он побежал было к двери, чтобы позвать на помощь, но дверь сама открылась. Мать Ки ворвалась в комнату, подбегая к своему сыну.
- Выйди! – закричала она, прикрыв руками лицо своего сына, пытаясь успокоить его. – САМАНТА, СКОРЕЕ!
В палату зашел отец Ки, и сразу за ним – темная крупная женщина, подбегая к другой медсестре.
- Действие болеутоляющих уже прекратилось? Я приготовила новую дозу. Кибом, дай мне свою руку.
Ки никого не слышал, его тело продолжало трястись. Взгляд, полный ярой ненависти, был направлен на Джонхена:
- Вон...Выходи вон!.. П-прочь от моих детей!.. прочь от..моих-..
- Кибом, дай мне свою руку! – Саманта попыталась схватить руку парня, пока тот упрямо метался на кушетке.
Дети начали плакать. Джонхен не знал, что делать: уйти или успокоить детей? Он был страшно напуган. Ему совсем не нравилось, как плакали его малыши!.. Ему не нравился этот взгляд в глазах Ки! Его тело будто приросло к полу. Ки ненавидел его...он слишком сильно ненавидел его...
- Джонхен, выйди вон! – снова закричала мама Ки.
Внезапно сильные руки схватили его за плечи и начали выталкивать за дверь.
Он успел увидеть, как блондину ввели успокоительное, и его тело начало расслабляться.
- Она велела тебе выйти! Ты, что, оглох?! – огрызнулся отец Ки, оттаскивая его за дверь.
Джонхен не ответил.
Ки ненавидел его...
Что только что произошло?.. Он же не был виноват!..
- Боже, почему дети плачут? Их слышно отсюда, – послышался незнакомый голос.
Джонхен, сидевший на той самой скамейке, где раньше был папа Ки, посмотрел вверх. По направлению к нему шли Тэмин, Минхо и старая женщина, с наполненными сумками в руках.
Минхо взволнованно приподнял бровь:
- Что случилось? Что там происходит?
- Кибом очнулся, – со вздохом ответил старший мужчина.- Он не обрадовался, увидев этого в своей палате.
Минхо и Тэмин посмотрели на Джонхена, который снова вытирал свои слезы.
- А, это тот, который похож на Майки, – старушка указала пальцем на него, от чего Тэмин хлопнул ладонью по рту, чтобы не залиться смехом.
- Ты заходи, я посижу с Джонхеном, – сказал Минхо Тэмину, усаживаясь рядом со старшим парнем, который выглядел совершенно разбитым.
Зайдя в палату, Тэмин и Салли увидели Ки, который при помощи Саманты пытался уравновесить свое дыхание. Мать Ки наклонилась над колыбельками, успокаивая малышей, чтобы те снова заснули.
