Я лениво переключила телевизионный канал, наткнувшись на скучные Американские новости.
В центре Лос-Анджелеса был найден труп одного из самых известных... - раздавалось в левом ухе.
Ах черт, точно, Эмили, нет, я пожалуй обойдусь просто милкшейком. Нет, черт, вот же идиот! Оставь для него. - отдавалось в правом.
"Гарри, Гарри, Гарри" - отчетливо стучало в голове.
Мне вдруг стало непередаваемо холодно. Наверняка, Найл вновь пооткрывал все окна, как несколько месяцев назад, в колледже.
Перед глазами тут же всплыл образ того времени, когда Найл, совершенно убитый, пробрался в тот самый коридор, пооткрывав практически все окна колледжа.
Прикосновения Гарри на моей коже словно остались отпечатками того времени. Грубость и ни капли сожаления - вот, что я имела на тот момент.
Сейчас я не имею ничего.
Воспоминания сильнейшей волной накрыли мой разум, пришлось сцепить зубы и сжать кулаки, чтобы не позволить слезам выбраться наружу. Было слишком пусто без Гарри, роскошный люкс номер высшего класса без него казался серой норкой, а теплый воздух, царивший среди нас тогда, сейчас просто напоминал сгусток морозных молекул, каким-то образом пробравшихся внутрь комнаты.
Это Эмили. - неожиданно появился Найл рядом. - Поговоришь?
Я кивнула и выхватила телефон из рук Найла, прижав трубку к своему уху.
Привет, Эмили. - быстро выпалила я, уставившись в телевизор. - Как дела?
Чудесно, не считая того, что у меня не хватило муки на сырники для Зейна, на улице чертов ураган, мои волосы спутаны, а ты делаешь вид, что все здорово. - на одном дыхании протараторила Саммерс и ненадолго замолчала. - Может, стоит спрашивать "Как дела?" у кого-нибудь другого, Дейвидсон? Может быть, стоит, открыть глаза?
Я тяжело выдохнула, закатив глаза высоко к потолку.
Какого хрена? - спросила я, кажется, у самой себя, продолжая глядеть в потолок.
Я ничего не говорил! - тут же врезался Найл, посчитав, видимо, что это было обращено к нему.
Идиот.
Ты только что сдал самого себя, Хоран, с чем я тебя и поздравляю. - мрачно выдохнула я и вернула голову на прежнее положение. - Ну так что, Эмили, сырники не подгорели?
Немного есть. - прошипела подруга в трубку и на заднем фоне также послышалось шипение сковороды. - Найл рассказал мне, Рикка. Ты решила ничего не есть, оставаться на своей волне, молчать и делать вид, что все круто, просто потому, что Стайлс решил уйти? - Эмили громко рассмеялась в трубку, а затем тут же замолчала и смех прекратился. - Достаточно шуток, Дейвидсон. Не вздумай губить себя из-за какого-то... Из-за какого-то, черт его побери...
Хватит. - грубо оборвала я, вставая с дивана и направляясь в сторону коридора. Найл тут же встал со своего места и также пошел за мной, не отставая ни на шаг.
Побойся Бога, Эмили. - я уверенно схватила пальто и быстрым движением начала застегивать его, полностью проигнорировав возмущенный взгляд и возглас ирландца. - Он все прекрасно видит.
Жаль, что ты так ничего и не видишь. - расстроенный, приглушенный голос из трубки, заставляющий сердце просто напросто сжаться в один единственный, миллиметровый комочек.
А мне плевать. - неожиданно для самой себя я громко рассмеялась; так громко, что глаза Хорана мгновенно наполнились кровью, а сильные руки несдержанно затряслись, точно под конвульсиями. - Мне плевать на все, веришь мне, Эмили? Все то, что у меня было, я уже потеряла. И бояться теперь мне, поверь, совершенно нечего.
Я отстранила телефон от уха и резко отпустила электронную вещь из руки. Она с грохотом повалилась на пол, буквально разлетевшись на куски.
Хоран громко сглотнул, проводив взглядом расколотую вещь, а затем с испугом посмотрел на меня; его кадык вновь дрогнул, а голубые глаза в бешенстве забегали по моему лицу, словно требуя остановки внезапно начавшегося спектакля.
Перестань, Рикка, что ты делаешь? - он старался сохранять спокойствие, однако небольшое потрясывание полностью выдавало его.
Замолчи, мальчик, прошу тебя, замолчи. - практически шепотом промолвила я, зашнуровывая зимнюю обувь на толстые шнурки. - Хватит слов, их слишком много.
Не долго думая, Хоран мгновенно сдвинулся со своего места и тут же схватил куртку, на ходу надевая ее и выдвигаясь за мной.
the pretty reckless – just tonight
(на репит до конца главы, да-да, вы просто обязаны.)
Уйди. - прошептала я, стиснув скулы и закрыв глаза от порывистого ветра.
Давай вернемся, Рикка, это просто безумие, это просто ерунда какая-то, это просто... - парень уверенно шел за мной, стараясь догнать меня и встать рядом. - Это действительно глупости, ну к чему эти истерики, давай просто поговорим, давай просто все решим, давай уедем, если хочешь, мы можем просто уснуть, а на утро...
Да заткнись ты! - истерично выкрикнула я, оборачиваясь на полу пути и с силой согнувшись пополам. Ноги запутались в друг друге и я чуть не упала в сугроб, если бы не равновесие, которое вовремя вспомнило, что оно вообще существует. - Ради всего святого, Найл, замолчи!
Парень в ступоре застыл на месте, точно не веря своим ушам. В его теплых глазах появился испуг, мгновенно порозовевшие щеки пылали на пронизывающем ветру, а поднятая наверх осветленная челка так и горела желанием упасть на лоб.
Я приехал к тебе, чтобы быть рядом. - он протянул руку мне навстречу, а затем выделил указательный палец и уверенно показал им на меня. - А ты ведешь себя так, точно тебе 5 лет. И тебе явно не хватает разума для обдуманных действий.
Его голос был спокойным, однако что-то выдавало его. Какая-то тревога, и даже паника, боль в глазах отражала внутреннее состояние его души. Он чувствовал себя разбитым, в одну минуту ощущая себя нужным и ненужным одновременно.
Я приехал, чтобы быть рядом. - он медленно начал подходить ко мне, а я тут же выставила руку вперед, не позволяя подойти ближе. - Потому что я не такой, Рикка, клянусь тебе, я не такой, как этот твой...
Нет. - я истерично замотала головой из стороны в сторону, двигаясь спиной вперед. - Нет, Найл, нет. - по глазам тут же покатились соленые слезы; застывая на ветру, они разрывали кожу. Становилось непередаваемо больно, хотя, казалось бы, куда еще больнее?
Нет, нет, нет. - я повторяла это слово, как заклинание, все также мотая головой то влево, то вправо. - Ты ошибся, малыш. Я одна, я совсем одна.
Но я, мать твою, я же здесь! - выкрикнул он на всю улицу так пронзительно громко, что из рядом стоящего дома появилась любопытная голова, с интересом высунувшись из окна. - Я с тобой, вот он я, и я не могу оставить тебя, просто потому что есть такая вещь - она называется дружба, Рикка, она называется поддержка и опора, о которой ты даже не догадываешься! Я, черт возьми, не прав?!
Я глотала соленую воду большими глотками, кусая губы на холоде, то и дело облизывая, облизывая, и вновь облизывая их. Постоянно двигаясь вперед спиной, я не позволяла ему подойти ко мне.
Я не хотела его рядом.
Мне не нужен никто, Хоран. - хрипло промолвила я, обращаясь к замершему парню. При минусовой температуре он был одет лишь в тонкий джемпер и такие же широкие брюки, в осенних кедах и без шапки на голове - он шел навстречу пронизывающему ветру, боясь опустить протянутую мне навстречу руку.
Просто возьми ее. - перебил он меня, смело протягивая ее вперед. - Что мешает тебе, Рикка, что я сделал не так? Я здесь, чтобы дать тебе руку. Чтобы ты поняла, что ты не одна. Ведь я с тобой.
Пронзительный хрип вырвался из моего горла; я подняла голову к звездному небу и зажмурила глаза так крепко, что те самые звезды каким-то образом оказались внутри меня.
А где-то он, такой теплый и такой спокойный, со своей вечной усмешкой и глупым прищуром, по-детски невинными ямочками на щеках и прожигающим напрочь бирюзовым взглядом; пахнущий чем-то сладким, слишком сладким для своего характера. Вечно ухмыляющийся, без единой капли сожаления и чего-либо еще, но все такой же свой, такой же мой, мой и только - с любимыми ладонями и мягкими кудрями, от которых так вкусно веет медом и орехом, с покусанными губами и возлюбленными татуировками.
