Что из всего этого было правдой, а что нет, Саске сказать не брался. Но он доподлинно знал, что Древние колдуны существовали, что они умели заваривать пламя, и что секрет этого таинства они унесли с собой в могилу.
Наруто Учихе не ответил. Он стоял рядом с котлом, недалеко от кучи органических останков, и со слегка расширенными зрачками смотрел на будущий рабочий материал.
Саске прикрыл глаза рукой и тихо вздохнул. Мало того, что его господин оказался Стражем, так он еще и как-то был связан с могущественными Древними колдунами, хоть это и кажется слишком уж невероятным. Он был одним из немногих, кто умел заваривать и кристаллизовать пламя. Не уважать такого человека было просто невозможно. Если бы Саске только знал, что Наруто вообще ничего неизвестно о временах Перерождения и о том, что оно имело место быть. Если бы он хотя бы вспомнил о том, что об этом пресловутом «перерождении Земли» известно лишь единицам, которые не делились со смертными такой далекой, без сомнения интересной историей, возможно, ему было бы легче.
Если бы Узумаки знал, что всего двумя словами, вызванными его минутной прихотью, он очень ловко выбил из колеи своего личного демона, он бы был на седьмом небе от счастья. Но Наруто этого не знал и сейчас мысленно проклинал свой врожденный дар.
Когда Саске предложил магу поднять зомби и обо всем его расспросить, Узумаки не задумываясь согласился. Для него не имело значения, какую магию творить. Магу было очевидно, что ничего хорошего из этого не выйдет. Вот только Наруто как-то совершенно позабыл о том, что ему нет нужды поднимать зомби для того, чтобы расспросить его о его же жизни. Ведь все, что когда-либо было живым, всегда могло поведать ему свою историю. Он и раньше слышал нестройных хор самых различных голосов, но, думая над тем, как бы получше совершить колдовство, он не придавал ему значения. Эти голоса несчастных жертв наперебой делились с ним историей своей жизни, то и дело прерываясь на причитания или протяжные всхлипы.
— Я не хочу вас слышать, — пробормотал Узумаки. Голоса стали громче и настойчивее. От того, что все они говорили одновременно, Наруто не мог ничего понять. — Я не хочу вас слышать, — гораздо увереннее и громче повторил он, но это не помогло. Узумаки тяжело вздохнул и сел на пол. Раньше ему всегда удавалось заставить голоса замолчать. Но, видимо, не похороненным останкам было что рассказать, тем более, что у них впервые за долгие годы появился слушатель.
— Мой господин? — встрепенулся Саске, поняв, что Наруто говорит не с ним.
— Мы должны их похоронить, — Узумаки потер виски. — Иначе они не заткнутся.
— Я чего-то не понимаю, — Учиха недоуменно вскинул бровь. — Ты говоришь о каких-то голосах…
— Которых ты не слышишь, — усмехнулся маг. — Видишь ли, — он вздохнул, — мне не нужно поднимать зомби, чтобы с ним поговорить. Все, что живое или когда-то было живым… — Наруто невесело улыбнулся. — Со всем этим, — он махнул рукой в сторону останков, — я могу говорить.
— То есть, ты не будешь варить пламя, — Учиха все еще цеплялся за волнующую его тему.
— Буду, — медленно протянул Узумаки, заинтересованно рассматривая котел и пытаясь представить себе, как будет вариться огонь. Наруто понимал, что варить его на огне будет как-то… странно. Но на чем еще можно что-то сварить, маг понятия не имел. — Сначала мы похороним останки, — медленно протянул он. Сделав шаг в сторону все еще о чем-то кричащей кучи, он внезапно остановился, нахмурился и улыбнулся. — Нет. Мы не можем выбрасывать расходный материал.
Саске нахмурился. Заставив себя отвлечься от воспоминаний о далекой истории, он заглянул в мысли господина. Медленно осмыслив пока еще не озвученный и не воплощенный в жизнь план Узумаки, демон внутренне вздрогнул. Как такое могло прийти ему в голову? Неужели господину удастся воплотить свой замысел в жизнь? Если да, то… то Узумаки Наруто воистину гениальный маг. Если нет, то… плохо отзываться о господине запрещено контрактом.
Учиха хмыкнул. На самом деле ему очень нравилось наблюдать за магическими ритуалами. Будучи практически неограниченным в Силе, ему не требовалось никаких предметов для творения своего волшебства. Достаточно было просто представить желаемое, и оно тут же являлось перед ним. Были, конечно, и ритуалы, требующие определенных действий и, вполне возможно, даже жертв, но вряд ли их когда-нибудь придется применять. Уничтожать мир, в котором существует так много интересного и необычного, не хотелось. К тому же, такая затея могла не понравиться отцу, а ссориться с ним Саске не собирался. Разве что господин пожелает устроить конец света. Впрочем, вряд ли у него когда-нибудь возникнет такое желание, да и маловероятно, что если вдруг ему взбредет в голову все уничтожить, магу потребуется для этого чья-то помощь. Если, конечно, он все-таки сумеет заварить пламя и осуществить задуманное.
Наруто заткнул пальцами уши, плотно зажмурил глаза и постарался сконцентрироваться на воспоминаниях. В какой-то из Академий на одном из занятий практической магии они что-то варили. Как ни странно, ему удалось задуматься ровно настолько, чтобы не слышать навязчивые голоса. Но вот с самими воспоминаниями было как-то туго. Узумаки хотел вспомнить, что именно варилось в старом обшарпанном и местами обгоревшем котле, но не помнил ничего, кроме лопающихся пузырьков. Ах да, от варева исходил такой смрад, что все маги стояли от котла на расстоянии вытянутой руки, дабы помешивать варево. В тех случаях, когда в котел нужно было добавить новый ингредиент, маги использовали либо левитацию, либо ловкость рук. Руки Узумаки никогда не подводили. Усмехнувшись воспоминанию, Наруто открыл глаза и обнаружил, что ничего ровным счетом не изменилось. Разве что голоса от кучки останков умолкли, да Саске смотрит на него с плохо скрываемым любопытством.
— Что? — насторожился маг.
— Ты так много думаешь, — уважение, проскользнувшее в голосе Учихи, показалось Наруто насмешкой.
Узумаки нахмурился, думая о том, что бы ему сказать. Вспомнив, что Саске развлекается тем, что читает его мысли, маг недовольно фыркнул, встал со своего места, бросил недоверчивый взгляд на подозрительно молчащие останки и, подойдя вплотную к котлу, с детским любопытством заглянул в него. Гладкие отполированные бока сосуда наверняка бы сверкали, будь в помещении чуть больше света. В круглой ровной поверхности дна отражалось размытое отражение мага. Наруто хмыкнул. Котел ему нравился. Для полного счастья не хватало только очага. Но, к счастью, создавать из ничего огонь его научили. И это, как ни странно, у Наруто получалось очень даже хорошо.
Маг соединил ладони на уровне груди, закрыл глаза и, представив себе теплое яркое алое пламя, произнес про себя необходимые, но совершенно непонятные ему слова. В тот же миг Узумаки буквально на секунду окружил мягкий рыжий свет, предостерегающе звякнул браслет, и на каменном полу, как будто на нем лежал сухой хворост, вспыхнул огонь.
Саске, неотрывно наблюдающий за господином, покачал головой. Он слышал слова, которые произнес Узумаки. Маг просил кого-то помочь ему. Фраза была произнесена на одном из устаревших языков, и Учиха был готов поспорить на что угодно, что господин понятия не имеет не только о том, что только что сказал, но и о языке, на котором он говорил. Ведь имей он хоть малейшее представление о сирине, он бы никогда не сделал столько смешных ошибок. Впрочем, Саске было не до смеха. Узумаки обратился невесть к кому за помощью, и помощь к нему пришла. Учиху это задело. Задело то, что волю господина выполнил не он, а кто-то другой. Пусть этот некто достаточно стар, раз говорит на сирине.
Саске недовольно фыркнул и тряхнул головой. В памяти сам собой всплыл мало что значащий исторический факт: сирин был государственным языком Тэндо. А на диалекте, на котором только что говорил Наруто, Стражи обычно разговаривали с… Внезапная догадка вызвала у Учихи кривую усмешку. Конечно! Узумаки Наруто — Страж, в этом нет сомнений, что бы сам господин по этому поводу не думал. И, как и у любого стража, у него просто обязан быть… хм… спутник.
