Однако крепкие руки вмиг легли ей на плечи со спины. Молниеносный капитан, оказавшийся за Куросаки в мгновения ока, теперь требовательно повернул девушку к себе. Его серые глаза впились острым лезвием в зрачки синигами и решительно держали ее внимание.

- Не упрашивать. Попробуй убедить меня другими способами... – Его длинные тонкие пальцы нежно пригладили ее подбородок и подтянули его к себе. Невиданная смелость для ледяного капитана! – Тебе ведь дорог твой арранкар, – прошептал он, обжигая лицо рыжеволосой не теплым желанием, а дерзким приказом, – а я... я бы, пожалуй, сумел его спасти, если ты... – Бьякуя заглянул в карие глаза совершенно обезоруживающе и подчиняюще, – будешь немного поласковей со мной, Куросаки Ичиго...

Кучики принялся неуклонно приближаться к губам желанной женщины, но та вдруг отпрянула, будто пронзенная электрическим током насквозь. В глазах заплясали страх и... прозрение.

Ичиго мигом вылетела из кабинета на улицу и встретилась лицом к лицу с дожидавшейся ее тут же Рукией. Она схватила ту за плечи:

- Рукия, давай живо уходить отсюда.

- Что? Почему?

- Потому что твой брат – это не твой брат. Не он на самом деле.

Синие глаза расширились от шока, но тут внезапно скользнули за спину Куросаки.

- Хм, я удивлен, Куросаки Ичиго, – раздался спокойный, как всегда, голос Бьякуи. – Признаться честно, никогда не считал тебя проницательной.

Она рванулась рукой за занпакто, но ее остановил упершийся в грудь Забимару.

- Ренджи? – Уставилась на него Куросаки.

- Йо, Ичиго, давненько не виделись. – Лейтенант Абарай хищно смерил взглядом временную синигами.

- Что здесь происходит? – Она инстинктивно подалась назад, но в спину уперся еще один клинок – на сей раз, Соде но Широюки.

- Рукия, ты?

- Не пытайся уйти, Ичиго. – Синие глаза прищурились в опасном предостережении.

- Что?!

- Куросаки Ичиго, Вы арестованы, – Сенбонзакура, выбравшаяся с лязгом из ножен, третьим острием уперлась в шею рыжеволосой. Она сглотнула.

Капитан Кучики с нескрываемым наслаждением осмотрел с ног до головы попавшего в западню сильного соперника. Его взгляд вспыхнул синим сиянием, и, к ужасу Куросаки, Ренджи и Рукия отозвались таким же светом в глазах.

- Да, что здесь вообще творится?..

Бьякуя с брезгливостью бросил ей под ноги удостоверение временной синигами.

- Куросаки Ичиго, Вас обвиняют в диверсии против Разделителя миров и подозревают в исчезновении четырех капитанов Готея 13, покинувших Сейрейтей несколько дней назад.

====== LXXIII. ДУРМАНЯЩЕЕ СПАСЕНИЕ: КОГДА САКУРА ТАНЦУЕТ ======

Ичиго впервые была в таком месте – темном, холодном, унылом и ограниченном. Собственно говоря, сравнивать не приходилось – она вообще в первый раз находилась в темнице и не где-нибудь, а в Сейрейтее. Хорошо еще хоть не в Башне Раскаяния – так, по крайней мере, оставались хоть какие-то надежды на ее оправдание Советом 46-ти, вернее, на должное осознание проводниками душ, что временная синигами ничего противозаконного прежде не совершала, и даже до Джагерджака еще не дошла.

«Гриммджоу, где ты?..» – Не уставала Куросаки терзаться этим вопросом. Пришла одна спасти его, называется, а теперь, стала такой же узницей, что и ее арранкар. «Сделали ли они что-то с тобой? – Ее голова уперлась в тонкие частые решетки в одиноком окне. – Если – да, то я никогда не прощу себе этого! Ведь это из-за моей слабости и беспечности, я оказалась запертой в тюрьме, тогда, как ты находишься вообще не весть где...»

Лихорадивший от волнения и негодования лоб девушки с удовольствием ощутил успокаивающий холод металла решеток. Она надеялась, что он не заколдован очередным кидо и не является «собратом» секки. Меньше всего к отчаянной беспомощности Куросаки хотела добавить еще и окончательную утрату реяцу, которая и без этого уже не била из нее фонтаном. Урахара был прав, как всегда, – нечаянно подаренной духовной силы Гриммджоу хватило ненадолго, впрочем, это мог быть и критический результат последовательного использования двух банкаев подряд. И стоило же поддаться искушению, чтобы вызвать сокрушительную для себя же мощную форму? Ведь она могла, должна была справиться без него: разобраться с офицерами 11-го отряда и уйти от Катотсу – не такая уж сложная задача, прислушавшись она к себе повнимательнее. Реяцу Гриммджоу пульсировала-таки непомерной силой и скоростью в ее венах, в ее душе. И чем-то это всепоглощающее ощущение напоминало ей собственного пустого.

«И-чи-го…» – Проскрежетало на дальнем фоне… Зангетсу? Хм, показалось... «Это всего лишь жалкие призрачные отголоски моей души, которую Айзен своим появлением разрубил на три разбросанных в разные стороны осколка…» Фантом не поверженного врага злорадно расхохотался где-то на задворках ее мозга.

Куросаки тряхнула головой – рыжая челка накрыла глаза, скрывая пробужденную печаль и неуместную задумчивость. Она скучала по родным голосам в ее голове, по свыкшемуся присутствию двух частичек в ее душе, дополнявших ее как никто иной...

- Та-а-ак, соберись, Куросаки, тряпка! – Наверное, так бы подтрунил над ней Хичиго, заставляя сконцентрироваться на происходящем, а не наматывать на кулак сопли. Да, нужно было непременно во всем разобраться, чтобы представлять что и как делать дальше. Стратег из нее, конечно, никакой, но за неимением иных занятий и желая избавиться от тяжких дум, Ичиго попыталась сконцентрироваться на проблеме.

Итак, что за абсурд творился в Сейрейтее? Речь не шла о нелепом обвинении, которое, как полагала, вернее, надеялась, Куросаки совсем скоро снимут с нее. Ведь она точно ничего не сделала с Разделителем миров после схватки с Айзеном, и уж, тем более, не трогала никаких капитанов.

Определенно в переходе что-то творилось. Внезапное появление восстановленного Катотсу оказалось не только неожиданным, но и угрожающим. Однако куда более угрожающим оказался аргумент, повлекший ее заключение под стражу – удостоверение временного синигами. Как оно могло оказаться у псевдо-Бьякуи, если она потеряла его максимум несколько часов назад, да еще и собственными глазами видела, как его пожрал тот же Катотсу?

«Псевдо-Бьякуя», – Куросаки помимо воли хмыкнула возникшему в ее голове определению для того самозванца, так дерзко и недопустимо выдававшего себя за капитана Кучики в его же кабинете. Столько наглости и столько пафоса, точно он, на самом деле, являлся настоящим, а прежний Бьякуя – лишь его копией или несовершенным двойником.

«Ну, уж нет, меня так просто не обманешь», – подумала Куросаки и тут же запнулась: а Рукия-то, или кто там был-то вместо нее, смогла-таки провести ее и причем не одну. Урахара Кисуке, приютивший в доме самозванку, тоже ведь не просчитал ее. И это с его-то разумом, до которого самой Ичиго грести, как до Гималаев… А ведь лже-Рукия явно заявилась с определенной целью – заманить временную синигами в Общество душ и устроить весь этот фарс с обвинением. Да еще и причину какую хорошую нашла – плененный Джагерджак сработал идеально в качестве наживки для наивной влюбленной дурочки, побежавшей в Сейрейтей без плана, без страховки, без выяснения правдивости данных... «Глупая Куросаки», – небось потешаются сейчас ее обидчики, торжествуя.

Впрочем, не такая уж она и глупая, чтобы не заметить самое важное – во всех, кто встречался ей сегодня можно было выделить главные особенности: нетерпимая агрессия и заоблачное хвастовство. Совершенно не присущие качества для истинных синигами. Вспоминая поведение «фальшивых» Иккаку, Юмичики, Абарая, той же Рукии и даже Бьякуи, можно было сделать вывод – уж больно дерзко и самоуверенно вели они себя, точно являлись не убиваемыми солдатами или бессмертными богами.

«Стоп… Не иначе, как вирус Айзеновского богоподобия растекался ядовитым газом по Сейрейтею, отравляя сознания синигами и застилая их глаза противоестественным синеватым туманом, посверкивавшим убийственными искорками». Жуткое зрелище, если вспомнить: налицо приступ общей эпидемии или массового психоза и, Ичиго вполне бы удовлетворилась этим диагнозом, поставленным так опрометчиво для всей столицы, если бы не одно «но».