Но сейчас все они были героями, сражавшимися отважно и рьяно, с общей целью и с непреодолимым желанием одолеть столь опасного и коварного врага. Ренджи, вооружившийся банкаем, Рукия, ловко справляющаяся с “танцами” своей Соде но Широюки, Чад умело орудовавший своей Бразо де Гиганте и Бразо дель Дьяболо беспощадно и безостановочно наносили удары по противнику, в стремлении вымотать того поскорее. Исида, в свою очередь, придумывал хитрые уловки с бесконечно новыми способностями из арсенала квинси. Даже Орихиме и та мастерски чередовала щиты для защиты друзей и посылала во врага точные удары со своим Цубаки. Все они сражались одухотворенно рядом со своим лидером, Куросаки Ичиго, восставшим из пепла их объединяющим солнцем, протянувшим свои лучи к ним невидимыми руками помощи, поддержки и защиты.
В этой битве Ичиго, на удивление, не действовала безрассудно. И хоть в крови закипал адреналин от каждого нового взмаха Зангетсу, она беспрестанно думала о безопасности остальных, прежде, чем предпринять ту или иную сокрушительную атаку. То ли пребывание в неповоротливом и все разрушающем Пустом преподало ей урок спокойствия, то ли предыдущая тяжелая и безрезультатная схватка с Кагерозой требовала от нее не привычного импульсивного размахивания мечом, а просчитанных осмотрительных действий. Возможно же, она медлила с уничтожением Юшимы, потому что все еще обдумывала в голове альтернативный план по спасению Нозоми. А, может быть, она наконец-то решила поберечь Гриммджоу, явно не заслуживавшего проходить вновь и вновь через ее смерть, ставшую для него персональным адом.
Так или иначе, промедление пока играло на руку Куросаки и друзей. Ее новых сил хватало с лихвой, чтобы парировать и наступать, атаковать и уворачиваться, приберегая банкай до того времени, когда им удастся хоть как-то вымотать Юшиму Око. Гриммджоу и Бьякуя, держась особняком от остальных, тем не менее, не отступали от Ичиго ни на шаг и способствовали этой ее вынужденной “обходительности”: вероятно только ее Тенса Зангетсу и Черная Гетсуга Теншоу станут решающими в борьбе против озверевшего рейгая. Но, поскольку никто из них не был уверен в этом на все сто процентов, оба мужчины были на стреме: стоило Куросаки в запале битвы только рот раскрыть для вызова банкая, как голубое сияние Гран Рей Серо или же розовый ворох лезвий-лепестков Сенбонзакуры вмиг оказывалось перед ней и уверенно бросалось в атаку вместо временной синигами с нестабильной реяцу, благородно спасая ее от случайной оплошности.
Не будь все происходившее столь серьезным, трагичным, значимым, Ичиго бы замечталась о том, что этот бой, пожалуй,стал для нее самым… волнующе-трогательным. Сражаться не против, а бок о бок, с сильнейшими своими прежде соперниками, а нынче союзниками, оказалось для нее истинным удовольствием. Она, арранкар и капитан – все трое читали друг друга с полуслова, и всегда дополняли атаки кого-либо из образовавшейся в авангарде троицы своим уместным подкреплением или же вовремя произведенным отвлекающим маневром. А ведь прежде, Куросаки не знала счастья действовать в бою с напарниками: как и любой синигами, она предпочитала одиночный поединок с врагом, полагаясь лишь на свои силы, сноровку, выносливость, удачу. Но за последние несколько часов, пережив собственное погребение в теле монстра вдали от всех, теперь воин-одиночка наслаждалась присутствием стольких близких людей рядом с собой. В эти важные для нее, как для прощавшегося с силой воина, минуты, она рада была делить поровну свой героизм и свой адреналин между друзьями и, прежде всего, между двумя достойнейшими мужчинами в ее жизни.
Сильные, быстрые, ловкие, гордые, благородные, честолюбивые, красивые... Куросаки могла придумать для этих двоих бесконечное количество схожих эпитетов, но больше всего ей нравилось определение “прекрасные воины”. Грациозный пластичный Пантера с безупречным владением рукопашного боя и опасно-превосходящими силами Эспады. Не менее изящный и даже утонченный мастер фехтовального боя Кучики-тайчо с проницательным умом и жесткой точной рукой с верной Сенбонзакурой. Они оба сражались храбро и дерзко, упиваясь собственным мастерством и превосходством, но, тем не менее, как и Куросаки, в этой битве они не забывали помогать остальным. Бьякуя неоднократно приходил на подмогу Рукии и Ренджи, отчего очень походил на вечно всех опекавшего отца. Похоже, у него в бою чудодейственным образом появилось несколько пар глаз, стремительно реагировавших на любую опасность приходившуюся на долю кого-то из дорогих его сердцу людей. Гриммджоу, в свою очередь, хоть и не был настолько внимательным, но блистал в скорости, благодаря которой вовремя выдергивал отчаянную Куросаки из беды и спасал зазевавшуюся Иноуэ. Слабость к рыжим, очевидно, играла с Королем Пантер глупую шутку, а, возможно, он просто привязался к обеим девчонкам еще со времен их злоключений в Уэко Мундо.
Только Чад и Исида были предоставлены сами себе, но первый не уступал никому в грубой мощной силе, а второй – в невероятной ловкости и гениально изворотливом уме. Урюу – единственный, кто догадался о том, как освободить Нозоми из тела ее рейгая – нанести точный удар по сакецу, пока, судя по всему, души плюс еще не успели окончательно слиться воедино в теле Юшимы. Он же устроил излюбленную пятиконечную ловушку из Зеле Шнайдер, которая должна была ослабить зеленоволосого этим оружием квинси через поглощение реяцу из ловко нанесенных Гриммджоу и Бьякуей двух ран на спине врага.
- Мерзкие букашки! Разве вы не понимаете?! Вам не победить меня! – Юшима Око, взбешенный до крайности, взревел, и, собрав, достаточное количество реяцу, ударил в землю своим занпакто. – Хаджоукури!
От острия стали расходиться различные лучи реяцу, которые принялись выстраиваться в замысловатый замок над землей. Новая примененная атака принялась поглощать всю энергию из окружившей его ловушки, которую впустили в Зеле Шнайдер четверо сильных синигами и не менее сильный квинси.
- Немыслимо... – Прошептал измученный Исида. – Он поглощает все частицы вокруг себя...
- Плевать! Это не означает, что он бессмертен. – Король Пантер вызвал рейши из когтей и запустил Десгаррон в устрашающе возвышавшийся все выше и выше замок из реяцу.
- Хихио Забимару!!! – Не стал оригинальничать Абарай и запустил из Змеиной головы серообразный сгусток энергии тоже.
- Придурки, что вы делаете? – Возмутилась Рукия, завороженно наблюдая, как две мощные атаки подпитывали примененную технику Юшимы еще больше.
- Реяцу пустых вроде же не подвластна ему... – Прошептала Куросаки.
- Не на сей раз... – Заметил Бьякуя.
Зеленоволосый победоносно расхохотался. Спрятавшись за оградой своего выстроенного замка, он с наслаждением наблюдал за испуганными лицами и взглядами своих врагов, которые, даже, сплотившись, были неспособны устоять перед подобным величием силы его одного.
- Ради кого вы сражаетесь? Ради друзей? Ради близких? Ради любимых? Что за вздор! Каждый из нас лишь одиночка! Каждый сам рассчитывает на себя!
- Ложись! – Прокричал Кучики, завидев набирающий силу сгусток энергии посреди замка, но прогремевший мощный взрыв заглушил его слова...
Сметающий все на пути вихрь разбросал всех друзей на холме Сокьоку в разные стороны, кого куда, лишая чувств большинство из них, остальных же оглушая и обездвиживая...
Сам же Юшима, весь потрепанный, в разорванном в клочья косоде и сбившимися опаленными волосами, со следами множественных ран и ушибов, тем не менее, вмиг оказался подле ненавистной временной синигами, с легкостью найдя ту в учиненном хаосе по рыжей лохматой голове.
- Я тут подумал, Куросаки Ичиго... – Носком он вскинул подбородок лежавшей ниц девушки, заставляя ту взглянуть ему в прямо глаза. – Наверное, просто убить тебя – это слишком банально. – Зеленоволосый присел на корточки и вкрадчиво выложил ей все свои планы, точно сообщнику: – Что, если я заставлю пройти тебя через все, что я прошел однажды… У меня не было друзей. А у тебя их много… Хм, твои друзья, – Юшима оглянулся, – сейчас многие из них без сознания и добивать человеческих доходяг мне не интересно... Но вот тех, кто при памяти, я, как раз, прикончу с превеликим удовольствием! – Он резко поднялся: – И начну, пожалуй, с голубоволосого. Кажется, он тебе особенно небезразличен?..
