— Я вспомнил, где видел этот символ! — воскликнул Сириус, резко отстранившись от зельевара, который пытался вытащить из рукава свою волшебную палочку. — На могиле! Точно на могиле Игнотуса Певерелла! Я не могу ошибаться. Это было летом перед пятым курсом. Мы с Сохатым изучали его родословную, узнали, что у него в предках есть Певереллы. А Батильда уверяла, что Игнотус Певерелл жил в Годриковой Впадине. И мы тогда решили найти его могилу. И мы ее нашли! — расхаживая по комнате, бормотал он.

— Что творится у тебя в голове? — уже не пытаясь что-либо понять, спросил Снейп. — Какого дьявола ты меня обнюхивал?

— Совал нос не в свои дела, — поправил его Сириус. — Брось, Снейп! Если бы в прошлом у меня не хватило терпения, я бы тебя не только обнюхивал, — весело подмигнул он.

Снейп несколько секунд большими глазами смотрел на него. Потом зажмурился и что-то пробормотал себе под нос, видимо, проклинал сумасшедшего хозяина этого дома. А Сириус только ухмыльнулся, опустившись в кресло. Пусть Снейп его больше не возбуждает, это вовсе не значит, что Сириус не может не повеселить себя небольшой шалостью.

— Так, что там с Волан-де-Мортом? — поторопил Сириус. — Сильно он страдал?

— Понятия не имею, — прорычал Снейп, отойдя от стены. — Он заперся в комнате и не выходил из нее, как только я принес ему обезболивающее. — Он опустился в кресло напротив Блэка, вытащив на всякий случай волшебную палочку. — Объясни, как ты об этом узнал? И при чем тут твой Поттер?

— Гарри был крестражем, — вздохнув, ответил Сириус.

— И как ты об этом узнал? — нахмурился Снейп.

— Я дал ему кольцо, чтобы защитить его разум, — рассеянно ответил Сириус, рассматривая стену. — Это кольцо раньше было заколдовано. Но считалось, что чары уже давно иссякли. Как выяснилось, все просто позабыли первичную функцию этого кольца. Оно является временным хранилищем души. Позволяет вытащить часть чужой души, которая оказалась в человеке, и потом этот осколок можно переместить в предмет, поскольку человек не является надежным хранилищем души, как своей, так и чужой. А поскольку волан-де-Морт воспользовался кровью Гарри для воскрешения, это позволило вернуть этот осколок изначальному хозяину. Подозреваю, что только из-за того, что Гарри оказался крестражем, между ними существует связь. Но с уверенностью утверждать данный факт не возьмусь.

— А разве человека можно сделать крестражем? — словно спрашивая самого себя, пробормотал Снейп.

— Снейп, я похож на человека, который знает все о столь Темной магии? — несколько раздраженно спросил Сириус. — Все, что я смог выяснить, это то, что человек может стать крестражем при особых обстоятельствах. Сама душа должна быть нестабильна и… расколоться от… не знаю, от чего там душа раскалывается. Но как только это происходит без желания ее хозяина, то осколок этой самой души проскальзывает в живое существо, которое находится поблизости. Такая вот дрянь!

— Ты хочешь сказать, что еще ничего не нашел об этих крестражах? — как-то недоверчиво спросил Снейп. — Неужели в этой библиотеке о них ничего нет?

— Блэки не настолько сумасшедшие, — передернул плечами Сириус. — Они изобретают способы бороться с бессмертием, а не к его достижению. В нашей семье никто не боится смерти. Некоторые даже стремятся к ней. Если сравнить историю нашей семьи с другими семьями, то можно легко заметить, что среди Блэков самоубийц намного больше.

— Спасибо за подробности, — фыркнул Снейп. — Теперь я знаю причину безумия твоей семейки.

Сириус пожал плечами и начал нетерпеливо постукивать пальцами по подлокотнику.

— Так, мы еще долго будем болтать? — поднял брови он.

Снейп дернул плечами и, тяжело вздохнув, поднялся на ноги. Сириус откинулся на спинку кресла.

— Легилименс…

Слишком чисто, слишком много зеленого и слишком много белого мрамора. Но разве его мнение кого-то интересует? И потом, он тут не живет. И уже давно успел привыкнуть к этому скучному интерьеру. Нарцисса сидела напротив, сосредоточенно намазывая тост своим самым нелюбимым, клубничным джемом. Домовой эльф огромными глазами наблюдал за действиями хозяйки, но вмешиваться не спешил. Сириус тоже не вмешивался, сделав несколько глотков уже остывшего зеленого чая. Если в этом мире и было что-то противное, то это холодный зеленый чай. А все остальное можно пережить.

— Как думаешь, все это когда-нибудь закончится? — как-то устало спросила Нарцисса, неопределенно помахав рукой.

— Ничто не может длиться вечно, — меланхолично ответил Сириус, отодвинув от себя подальше кружку с чаем. — Все рано или поздно закончится.

— О чем ты? — тут же нахмурилась Нарцисса, намазывая поверх клубничного джема куриный паштет.

Сириус подпер голову рукой и зевнул. Это место навевало уныние. Он всегда начинал мыслить как-то пессимистично в этом доме. Наверное, все дело в мраморе.

— Когда-нибудь тебе надоест мое общество, — пробормотал Сириус. — Когда-нибудь прекратятся эти посиделки.

— Но мне нравится проводить с тобой время, — рассеянно произнесла Нарцисса. — С тобой можно поговорить о чем угодно!

— Именно поэтому ты и взяла с меня Непреложный обет о том, что никто от меня не узнает, о чем мы тут болтаем, — хмыкнул Сириус.

Нарцисса пожала плечами и откусила кусок от тоста. Сириус с интересом ожидал ее реакции на подобную порчу еды. Но женщина осталась вполне довольна и быстро прикончила тост. Домовик ударился головой об ножку стола, видимо, пытаясь справиться с истерикой. Сириус подумал, что мрамор действительно неплохо влияет на органы пищеварения, потому что он бы вряд ли смог съесть подобное.

— Я тебе так и не рассказала главную новость! — произнесла Нарцисса, когда убедилась, что клубничного джема больше не осталось.

— Горю от нетерпения, — пробормотал Сириус, обводя взглядом гостиную.

В этой комнате никогда ничего не менялось. Разве что у зеркала лежит крупный перстень с камнем. На камне выбит странный, какой-то смутно знакомый символ, похожий на треугольный глаз. Как сказала Нарцисса: «Белла вчера над ним сидела колдовала, но кажется, ничего не добилась».

— Я еще даже Люциусу не рассказала, — говорила где-то рядом Нарцисса, пока он обводил гостиную рассеянным взглядом. — Он видите ли, слишком занят для того, чтобы выслушать меня, — недовольно фыркнула женщина.

На книжной полке лежал черный дневник. Сириус сильно сомневался в том, что Малфой мог вести дневник. Может, его начала вести Нарцисса? Ей всегда нужно кому-то выговариваться, а он в последнее время редко бывает у нее. Постоянные дежурства в Ордене, работа, Регулус с Мелоди, Пожиратели…

— Я беременна!

— Поздравляю! — улыбнулся Сириус, переведя на нее взгляд. — Раз я был первым, кто об этом узнал, выполни мою просьбу.

— Я и не сомневалась в том, что услышу это, — хмыкнула Нарцисса. — Хорошо, если это будет мальчик…

— Дай ему имя связанное с драконом, — ухмыльнулся Сириус. — Видишь ли, судя по всему, он родится в июне. Единственное необычное приключение, которое со мной произошло близко к июню, это то, что я покатался на драконе.

— Ты ездил на драконе? — недоверчиво переспросила Нарцисса.

— Оттолкнул Джеймса, а пока уворачивался, запрыгнул этому дракону на спину. — Сириус невольно пошевелил лопатками, вспомнив, что ему досталось на память об этом приключении. — Дракон взлетел в воздух, а я не удержался, соскользнул. А он еще когтем меня задел.

— Не доведет тебя до добра твоя жажда приключений, — покачала головой Нарцисса. — Хорошо, если это будет мальчик, то я назову его Драко!

— Только чур я расскажу ему, почему у него такое имя, — заявил Сириус.

— Это, между прочим, не твой ребенок, — притворно возмутилась Нарцисса.

— Мне кажется, Бродяга останется без щенков, — пробормотал Сириус, взлохматив волосы. — И вообще, мне пора, — бросив взгляд на часы, прибавил он, чтобы не пришлось объяснять своих слов.

— Уже? — вздохнула Нарцисса.