На мгновение замерев перед входом в гостиную, из которой доносится голос Римуса, Сириус пытается собраться с мыслями и цепляет на себя маску гостеприимного и радушного хозяина. Ему кажется, что его улыбка сошла бы за оскал, или улыбку безумца, а потому он перестает улыбаться и тяжело вздыхает. Придется импровизировать.

Решительно войдя в гостиную, Сириус с удивлением замечает, что Римус привел не одну Гермиону, как планировалось, а еще и какого-то парня. Мальчишка скучающим взглядом осматривает гостиную, нетерпеливо постукивая носком ботинка по полу. Руки у него спрятаны в карманах черных джинс, а сверху на нем распахнутая черная байкерская куртка. И Сириус с удивлением видит эмблему группы Led Zeppelin на его футболке. Невероятно приятно знать, что молодежь еще слушает их песни. Но самое необычное во внешности парня это его волосы. Длинной до плеч, они были черными у корней, но чем ниже, тем светлее они становились, кончики волос были белого цвета.

— Добрый день! — наконец вспоминает о правилах приличия Сириус, чем привлекает к себе внимание всех присутствующих. — Гермиона, не стоит так внимательно слушать инструктаж Лунатика, он говорит очень много лишнего.

— Может, ты проведешь его лучше? — недовольно спрашивает Римус.

— Конечно, — улыбается Сириус. — В этом доме разрешается все. Но советую не трогать то, что очень хочется потрогать, здесь полно темномагических артефактов. В коридоре лучше не шуметь, если не хотите оглохнуть, а заодно пополнить словарный запас весьма интересными выражениями. И еще одна просьба, не взрывайте дом, он пока нужен Ордену.

— Что за Ордену? — наклонив голову, спрашивает парень.

— Ордену Феникса, — тут же отвечает Сириус, словно дожидаясь этого вопроса. — Это тайная организация, основанная Дамблдором в период первой войны с Волан-де-Мортом… — Он резко замолкает, потому что встречается с любопытным взглядом синих глаз мальчишки.

И эти глаза кажутся ему до жути знакомыми. Такие синие, бездонные омуты, в которых можно вечно тонуть. А в них прыгают смешинки, но они всегда широко распахнуты, в них всегда есть какой-то детский восторг и наивность, а еще доверие. Бесконечное доверие и покорность. Но это не глаза мальчика.

Откуда взялись эти глаза? Чьи они? Сириус не помнит, но он их видел. Он точно их видел. И почему-то очень больно думать об этих глазах. Так больно, что хочется завыть.

— Как тебя зовут? — Сириус словно со стороны слышит собственный вопрос.

— Лайон Уайт! — сразу же отвечает парень, внимательно глядя на него.

— Лайон, — тихо повторяет Сириус, пытаясь вспомнить, где мог слышать это имя.

Вдруг с кухни доносится звон разбившейся тарелки. Сириус и Римус одновременно посмотрели на дверь, затем друг на друга.

— Только не говори мне, что на кухне Дора, — произнес Римус.

— Хорошо, не скажу, — усмехнулся Сириус.

— Это просто невозможно! — вздохнул Римус, покидая гостиную.

— Давайте я лучше покажу вам ваши комнаты, — повернувшись к подросткам, сказал Сириус, выдавив улыбку.

— Собаки так скалятся перед нападением, — насмешливо хмыкнул Лайон.

Гермиона не смогла подавить смешок, а улыбка Сириуса стала более естественной после его слов.

— Обычно я не кусаюсь, — усмехнулся Сириус, подходя к чемодану Гермионы.

— Да, думаю, Рон это хорошо помнит, — не смогла удержаться девушка.

— Я же говорю, что обычно, — пожал плечами Сириус. — Знаешь, Гермиона, совсем не обязательно всюду таскать домашнюю библиотеку, — со смешком прибавил он, чем явно смутил девушку. — А где твой чемодан?

— У меня все здесь, — подняв с пола рюкзак, ответил Лайон. — Чемоданы вечно ноги давят, — тихо буркнул он.

— Именно по этой причине я их ненавидел, — понимающе хмыкнул Сириус. — Пойдемте, только в коридоре потише. Я точно уже оглох от ее криков.

Оба подростка только кивнули и бесшумно последовали за ним, когда он направился к выходу из гостиной. Сириус невольно отметил, что Лайон ходит практически бесшумно, словно кот, или пес на мягких лапах. А если точнее, то его шаги почти не отличаются от его шагов, такие же крадущиеся, едва слышные. А вот Гермиона, хоть и старается идти тихо, все равно довольно громко топает. Хотя, может ему это лишь кажется из-за обостренного слуха.

Остановившись напротив двери в комнату, которую Молли выбрала для девочек, Сириус небрежно толкнул ее носком ботинка, успев заметить недовольный взгляд Гермионы. В комнате было относительно чисто, поскольку Молли недавно в ней убиралась. Две кровати стояли в разных углах, между ними один стол и стул. Пара шкафов и пустой стеллаж дополняли картину. Поставив чемодан у стены, Сириус перевел взгляд на Грейнджер, которая изучающе осматривала комнату.

— Ну, располагайся, — сказал Сириус.

— Не хмурься, всезнайка, все могло быть и хуже, — усмехнулся Лайон, который стоял, прислонившись к дверному косяку.

— Через полчаса ужин, если его, конечно, никто не сжег, — прибавил Сириус, прежде чем выйти из комнаты. — Не советую открывать окно, а то придется жить без него.

Гермиона проводила его каким-то странным взглядом, которому Сириус решил не придавать значения. Бросив на Лайона задумчивый взгляд, Сириус побрел к комнате, которая представлялась ему самой подходящей для этого мальчишки. Он очень сильно напоминал ему его самого. Такой же самоуверенный и несколько наглый. И это тоже маска. Маска беспечности, за которой пока еще не ясно, что скрывается.

— Я так и не спросил, как зовут тебя, — вдруг произнес Лайон.

— Найди хоть одного волшебника, который не знает моего имени, — невесело усмехнулся Сириус.

— Маглорожденные первокурсники. Иностранцы, — тут же нашелся с ответом Лайон. — Тебе стоит четче формулировать вопросы!

— Ты точно не маглорожденный первокурсник и не иностранец, — фыркнул Сириус. — Но я все же рад, что ты не обращаешься ко мне по фамилии и на «вы».

— Мне показалось, что тебе это не понравится, — пожал плечами Лайон.

— Ты же не гриффиндорец, верно? — спросил Сириус.

— А ты общаешься только с гриффиндорцами? — с каким-то вызовом спросил Лайон.

— Нет, мне просто интересно, — отозвался Сириус. — Я и со слизеринцами некоторым общался. — Резко замерев, прибавил он.

А ведь точно общался. Даже дружил, кажется. Или это он лишь пытается заполнить пустоту своими выдумками?

— Я учусь на Когтевране, — вывел его из мыслей голос Лайона.

— Римус мог бы учиться там же. Только по какой-то причине он попал на Гриффиндор, — двинувшись дальше, заметил Сириус. — Надеюсь, ты умеешь пользоваться бытовыми заклинаниями…

— Если не скажешь об этом Гермионе, то умею, — перебил его Лайон. — А то она с ума сойдет, узнав, что я нарушил запрет о колдовстве несовершеннолетних.

— Ты говоришь это человеку, который пережил шторм по имени Лили, — улыбнулся Сириус. — Поверь, я знаю, что стоит говорить пай девочкам, а что нет.

— Поверю на слово, — хмыкнул парень. — А ты интереснее Люпина. Тот такой же занудный, как Гермиона.

— Знал бы ты этого зануду в школьные годы, — расхохотался Сириус. — Вот твоя комната.

Сириус, прикрыв глаза, наблюдает за своей двоюродной племянницей, которая недовольно сопит, сверля взглядом спину Римуса, стоявшего у плиты. Сириус старается подавить улыбку, в которой так стараются растянуться губы. Римус ведь даже не подозревает, что эта ходячая катастрофа умеет неплохо готовить. А Сириус знает, он видел, даже ел и остался жив. А еще Римус не знает, что она старалась только ради него. Не зря же она вчера весь день выспрашивала у него, что любит есть Люпин.

— Надо во всем видеть плюсы, — тихо говорит Сириус.

Тонкс поворачивает в его сторону голову и вопросительно поднимает бровь.

— Тебе не надо будет беспокоиться, не оголодал ли он, потому что он сам неплохо готовит. И сам поест, и тебя накормит, — улыбается Сириус. — Глядишь, еще и завтрак в постель будет носить. Лунатик ведь такой романтик в глубине души, — не удержавшись, прибавляет он.