— Корнелиус, могу я с вами поговорить? — внезапно спросил Дамблдор.

— Э… Конечно, Альбус. Прошу, — протянул Фадж, уступая дорогу директору.

— Сириус, веди себя прилично, — посмотрев на мужчину поверх очков, попросил Дамблдор прежде, чем скрыться в зеленом огне.

Фадж поспешил следом, бросив последний нервный взгляд на Сириуса.

Как только камин потух, Сириус тяжело выдохнул и громко, лающе рассмеялся.

— Лорд Блэк! — сквозь смех пробормотал он. — До чего я дожил! Какой кошмар! Он пытался назвать меня Орионом!

Лайон услышал, как трое гриффиндорцев облегченно выдохнул, и сам невольно улыбнулся, наблюдая за отцом. Вот что значит маска. И никто не в состоянии понять, что за этой маской скрывается. Ему до такого умения еще точно очень и очень далеко.

— Я уж думал, что не выдержу, — чуть успокоившись, пробормотал Сириус, подняв на них глаза, в которых прыгали какие-то черти. — А вы четверо так забавно выглядели, — снова расхохотался он. — Неужто я вам не по нраву взрослый и серьезный, мисс Грейнджер?

Гермиона немного покраснела и уткнулась взглядом в пол. Лайон приободряюще обнял ее за плечи, тихо хмыкнув. Все же он не ошибался, Сириус всегда развлекается. А сейчас он просто издевался над Фаджем. И над ними заодно.

— Сириус, больше никогда так не делай, — попросил Рон. — Это просто ужасно!

— Вы просто не были знакомы с моим отцом, — хмыкнул Сириус, немного успокоившись. — Полагаю, у вас ко мне очень много вопросов.

— Мягко говоря, — буркнул Гарри, бросив взгляд в сторону Лайон.

— Да, я обещал все объяснить, — вздохнул Сириус. — Все просто: Лайон мой сын.

В кабинете повисла напряженна тишина. Лайон тяжело вздохнул и, решительно сняв кольцо, встал рядом с отцом. Гермиона с открытым ртом смотрела то на него, то на Сириуса, словно совершенно не веря своим глазам. Рон недоуменно чесал затылок, во все глаза рассматривая друга.

— Но почему ты сразу об этом не сказал? — воскликнул Гарри, шагнув к крестному. — Зачем надо было так долго молчать? — воинственно сверкнув глазами, спросил он.

— Помнишь, я говорил о том, что мне стерли память? — как-то устало спросил Сириус, потерев переносицу. — Мне стерли все воспоминания, связанные с Мелоди. Я четырнадцать лет не помнил о том, что у меня есть сын, что я спас брата, что я, в конце концов, должен был стать мужем. Я не помнил на подсознательном уровне. Стоило только взять в руки карандаш, и на бумаге постоянно вырисовывался ее портрет. Стоило просто увидеть Лайона, и мне стало просто невыносимо больно. Я знал, что забыл что-то важное, но не мог вспомнить, что. — Сириус уже ходил по кабинету, с жаром объясняя им все. — Да, мне было плохо все лето. Когда тебя оправдали, олененок, я не мог радоваться со всеми остальными из-за головной боли. Конечно, всем было проще решить, что я не хочу отпускать тебя в Хогвартс. А мне было выгодно, чтобы они и продолжали так думать, лишь бы не лезли со своей помощью и жалостью, — последнее словно он чуть-ли не выплюнул, болезненно скривившись. — Все дело не в Азкабане и даже не в дементорах. Все дело в безумии, которое передается каждому в нашей семье. Всю жизнь боялся стать безумцем… Знаете, мой отец разговаривал со спиртными напитками. Считал их живыми, поэтому и скупал все подряд, но никогда не пил. Со стороны это выглядело ужасно. И я боялся, что стану таким же…

— А почему нельзя было отправить его на лечение? — осторожно спросила Гермиона.

— Потому что Блэков не лечат, — хмыкнул Сириус. — Нам положено быть сумасшедшими!

— Бред какой-то, — фыркнула Гермиона. — Это должно лечится. Всего лишь…

— Наследственность, — закончил Сириус. — Пытались! Многие пытались! Но это не лечится. Просто, какой-то наш далекий предок экспериментировал с зельями и заклинаниями, в итоге, он как-то повлиял на структуру своего ДНК. Это можно считать мутацией, или просто наследственной болезнью, наподобие Синдрома Дауна. Разве это лечится, мисс Грейнджер? Ваши родители ведь врачи, вы уж точно должны знать наверняка!

— Патологические заболевания пока не лечатся, — отозвалась Гермиона. — Но вполне возможно, что… — Она вдруг резко замолчала и нахмурилась. — Откуда ты знаешь, что мои родители врачи? И откуда ты знаешь о Синдроме Дауна?

— Мелоди как-то писала исследовательскую работу, связанную с наследственностью, когда выяснила, что только полностью здоровые дети способны быть волшебниками, — пожал плечами Сириус. — Я всегда был очень любопытным. Тем более мои вопросы не раз ей помогали. А с Эдвардом и Джейн я знаком лично. Джейн считала меня очень мрачным и бездушным человеком. А Эдвард очень удивлялся тому, что я езжу на мотоцикле зимой.

Гермиона не нашлась с ответом, пораженно рассматривая мужчину. Лайон подумал, что она просто потеряет сознание, когда узнает, что Леопольд Уайт это Регулус Блэк. Она ведь не мало с ним общалась, спорила и слушала то, что он сочинял.

— Хорошо, ты ничего не помнил, — вздохнул Гарри. — А почему ты ничего не говорил? — Он повернулся к другу.

— А когда мне это нужно было рассказать? — поднял брови Лайон. — Когда ты хотел убить его? Мне надо было сказать: «Гарри, понимаешь, Сириус Блэк мой отец и его просто подставили. Может, ты не будешь его убивать?» — Лайон заметил, как Сириус закусил губу, стараясь не рассмеяться. — Или мне стоило сказать это, когда ты готовился к Третьему Испытанию? Примерно так: «Гарри, ты же понимаешь, что тебе придется поделиться? Просто Сириус мой отец. Но ты можешь погибнуть в этом лабиринте, если делиться не хочешь». — Гермиона не удержалась и рассмеялась. — Или ты хотел узнать столь радостную новость перед слушанием? А может, когда ходил на отработки к Абридж? И потом, мне мама запретила что-либо рассказывать. Она сказала, что пока Сириуса не оправдают, так будет безопаснее.

— И правильно сказала, — хмыкнул Сириус. — Я ее просил не снимать колец до тех пор, пока я не разрешу. Мне совершенно не хотелось рисковать вашими жизнями. Но я не предполагал, что все так получится. Хоть и знал, что в Азкабане мне посидеть придется.

— Ты знал, что попадешь в Азкабан? — скептически подняла брови Гермиона. — Ты что, предсказатель?

— Я просто ненавижу прорицание, — прорычал Сириус. — Человек сам кует свою судьбу! Она зависит только от нас самих, а не каких-то туманных пророчеств. Вы знаете, я только сегодня все окончательно выяснил. Волан-де-Морт решил убить тебя, Гарри, только потому что один из его Пожирателей подслушал пророчество, в котором говорилось о том, что в конце седьмого месяца родится ребенок, способный одолеть Темного Лорда.

— Он убил моих родителей лишь потому, что поверил в какое-то пророчество? — сглотнув, тихо переспросил Гарри.

— Самое забавное, что исполнение этого пророчества, лишь совпадение случайностей, — хмыкнула Сириус, снова меряя шагами кабинет директора. — Во-первых, под пророчество подходило три ребенка. Это ты, Гарри, Невилл Долгопупс, который родился на день раньше тебя, и Лайон…

— У меня день рожденье первого августа, — возразил Лайон. — Так что, я не подхожу.

— На самом деле ты родился за несколько минут до начала августа, — покачал головой Сириус. — Джейн, да и Мелоди решили, что какая-то минута ничего не меняет. У Мелоди роды начались как раз после того, как родился Гарри. Признаться, я потом залпом выпил целую бутылку виски. Сначала Алиса, потом Лили, а за ней Мелоди…

— Как ты умудряешься все успевать? — воскликнул Лайон. — Признайся, у тебя есть Маховик Времени.

— В сутках двадцать четыре часа. Этого достаточно, чтобы кардинально изменить ход истории, — пожал плечами Сириус. — Я говорил о пророчестве, — потряс головой он. — Итак, трое детей…

— А выбрал именно меня, — буркнул Гарри, невольно коснувшись шрама.

— Ну, про Лайона никто не знал, — заметила Гермиона. — А значит, выбор был только из двоих.

— Лили и Джеймс были сильными магами, как и Фрэнк с Алисой. Но Том считал Поттеров опаснее, — вздохнул Сириус. — Но он искал и Долгопупсов. Думаю, он собирался убить обоих. — Он провел пальцами по волосам. — Во-вторых, если бы тот Пожиратель не услышал пророчество и не рассказал бы о нем своему хозяину, Том не стал бы искать ребенка и убивать его. Поскольку в пророчестве сказано, что Темный Лорд отметит его, как равного себе. Он отметил тебя, Гарри.