Инди вздохнул и, разлив по чашкам чай, принялся рассказывать. История времени заняла порядком. О том, что Том изначально учился на пилотном и о ковчеге, и о том, как именно он был найден, о панике, о Реннере. Хэмсворт говорил все, о чем знал со слов отца и самого Тома.
- Реннер не отправил его на базу. Не подал рапорт об отчислении. Дауни волевым произволом нагрузил на него дополнительные курсы. Благодаря такому стечению обстоятельств – Том стал тем, кто он есть теперь.
Джойс помолчал, переваривая услышанное, а потом покачал головой:
- Ну, теперь понятно. Я бы на его месте тоже в лепешку расшибся, только б этих охламонов обратно вернуть. Интересно, а Джер это все проделал потому, что уже встречал Тома-взрослого? Насколько время циклично?
- Честно говоря, у меня тот же вопрос. Декан изыскателей на своих курсах меня гоняет за красивые глаза отца, или потому что я ему экскурсию дурно провел, - Инди отвел взгляд. Терзавшие его последние несколько часов мысли и эмоции всколыхнулись с новой силой. Равно как и сомнения. Как мало оказывается надо, чтоб выбить у него из-под ног опору. И чтобы хваленый контроль пошел трещинами, как паршивая керамика из туристического района Чайны.
Джойс расхохотался:
- Подозреваю, что и то, и другое. Ну и мелкая месть за то, что назад отправили. Не представляю себе, как это - одновременно учиться на двух факультетах. Это тоже наказанием было?
- Нет, - с улыбкой покачал головой Инди.
- Думаю, это как поощрение для особо одаренных кадетов, - предположил Хэйв.
- В точку, - кивнул Хэмсворт. – Двойное образование получает три процента кадетов с максимально возможными показателями вступительных и промежуточных тестов. Я вторую специальность начал получать на втором курсе. Эта практика в Академии была введена после того, как Том ее закончил. С отличием.
- То есть он и тут первооткрывателем стал? - Джойсу стало уже по-настоящему завидно. - А можно попросить отправить нас в то время, где он еще был мелким? Под бочок, так скажем. - Он улыбался, но с каждой минутой чувствовал себя почему-то все хуже. Словно воздух станции все больше густел. И сердце ломило какой-то не своей болью.
Точно ощутив его состояние, Хэйв обнял его за плечи.
- Теперь ты знаешь, мой прекрасный гений, как я чувствовал себя рядом с тобой.
- Кто бы говорил, но только не тот, у которого это слово табличкой на лбу написано, - фыркнул Джойс и подался вперед, в эти объятия. - Кажется, я переоценил свою стрессоустойчивость. Скажи, в какую сторону мне идти, чтобы добраться до комнаты, и я потихоньку поползу.
- Тадэри предположил, что вы можете захотеть остаться в одной каюте, - немного неловко произнес Инди, стараясь не встречаться взглядом с альфой.
- В одной, - твердо заявил Хэйв. – Он – моя альфа и я останусь с ним.
- Садист, - прошипел Джойс, обреченно застонав, но, тем не менее, так и не отпустив руки Хэйвена. - Мы можем отправиться прямо сейчас?
- Конечно, - Инди залпом допил свой чай. – Идемте?
Хэйв поднялся и потянул за собой Джойса, крепко обняв его пальцы своими. Все, чего ему хотелось – оказаться в тишине каюты. Тишине и безопасности маленького замкнутого помещения. Лечь, прикрыть глаза и обнять Джойса. И хоть ненадолго забыть о том, что с ними приключилось.
Каюта, а, вернее сказать, почти целая квартира, оказалась очень чистой, светлой и уютной. После короткого инструктажа, что где находится, Инди Гардиан Хэмсворт свалил, и Джойс незамедлительно этим воспользовался и рухнул на кровать, почти жалобно простонав:
- Я сейчас с ума сойду. Будущее, ласки, Дауни – ректор. Вот всегда знал, что из них двоих он самый хитрожопый.
- Прагматичный и меркантильный, - поправил его Хэйв. – Вся ситуация безумна. – По примеру альфы он вытянулся на постели и прикрыл глаза. – Нам нужно вернуться. И забрать твоего отца и братьев, иначе их в покое не оставят.
- От нас ничего не зависит, - Джойс кинул на него тяжелый взгляд и отвернулся, стягиваясь, сжимаясь в тугой комок. – Но от безделья я с ума сойду. Хотя в интересах Тома вернуть нас как можно быстрее, пока вездесущий и любопытный нос Джереми Реннера не залез в местный аналог Сети.
- Джер может, - так же вздохнул Хэйвен, а потом прижался к нему, обнимая поперек груди. – Я никуда от тебя не денусь, Джойс. И мои эмоции не изменились ничуть.
- Я тебе верю. Я не верю в себя, - хрипло произнес тот, напрягаясь еще больше. – И ты мне жизнь ничуть не облегчаешь. Наверно, все-таки стоит попросить разные каюты, иначе… я не железный, Хэйв. А боль – это последнее, что я хочу тебе причинить.
- Я омега, ты мне сделаешь больно, если бить начнешь. Ногами, - фыркнул Хэйвен. – К тому же… нам не обязательно заводить ребенка. А проверить насколько мы друг другу подходим – не помешает.
Джойс замер в его руках, а потом вдруг рванулся прочь.
- Ты даже не представляешь, о чем говоришь! Ты хотел подождать, я дал тебе слово!
- Я смотрел на наших хозяев и видел… я видел нас. Когда я понял, что если мы останемся здесь, тебе не грозит «Свершение», - омега смотрел на него из-под полуопущенных ресниц. – Я понял, что не нужно ждать и бояться. Они друг друга десять лет мучили. Я так поступать в отношении тебя не хочу.
- Я справлюсь, если дело только в моей выдержке, - Джойс скатился с кровати и, рванув рубашку, направился к двери душевой комнаты.
- Джек, - окликнул его Хэйвен. – Я так хочу.
Джойс замер, обмяк. А потом с глухим стоном рванул дверь душевой на себя.
- Я хочу быть чистым. Для тебя.
Хэйвен свернулся на постели, глядя в сторону компактного душа. Там, за дверью, негромко зашелестела вода. Забавность: воздух и вода в космосе – огромная ценность, а здесь их расходуют, особо не задуряясь. Здесь много чего не так. Не так, как в Академии. Не так, как на Бете. Непривычно. Но очень просто и легко. Взять хотя бы их хозяев. Хэйме Хиддлстон, судя по всему, просто гений. А капитан Хэмсворт за малым не стряхивает с него каждую пылинку. И если все так, как рассказал его сын, то этому союзу только позавидовать можно. Так самоотверженно отдаваться друг другу и так бесконечно любить!
Он совсем не знал в своей жизни любви. Знал добро. Знал уважение. Знал даже гордость. Но любовь… разве что то, что сейчас медленно зреет меж ним и Джойсом однажды расцветет в чувство.
Они цепляются друг за друга. И если у Джойса где-то есть любящий отец и маленькие братья, которых он пока не знает, то у него самого в жизни есть только Джойс. И больше ничего.
Джойс – умный, сильный, чертовски красивый. Джойс, по причине близости которого у него дрожат руки и все переворачивается внутри. Джойс, при взгляде на которого он начинает таять. И да… за взгляды на которого ему хочется порвать всех окружающих на лоскуты.
Так странно. Пугающе странно и хорошо. Здесь нет места «Свершению». Здесь Джойса не запихнут в высокотехнологичный гроб. Здесь их ни к чему не станут принуждать. Здесь они смогут жить спокойно. Просто жить, не опасаясь явления Голоса и возвращения на Бету.
Вода шумела долго. И не нужно было быть гением, чтобы понять почему. Джойс растерян, почти испуган и, стоя сейчас по душем, пытается взять себя в руки.
Но всему приходит конец. И вода шуметь перестала, а через несколько долгих томительных минут дверь открылась и в комнату вошел Джойс в одном полотенце, обернутом вокруг бедер. Капельки воды стекали по коже, очерчивали рельеф груди и мускулы рук, собирались в ямочках ключиц.
- Прости меня, пожалуйста, я не должен был… - начал говорить Хэйв и замер, уставившись на альфу. Во рту пересохло мгновенно, а внутри стало жарко. Невыносимо жарко. И мучительно хорошо. – Загонять тебя в угол… - выдохнул он, глядя на альфу. Слишком красив, чтобы быть настоящим. Куда там бете Хэмсворту до него. Ни в какое сравнение не идет.
- То есть ты передумал насчет общей каюты? – Джойс нервно хмыкнул, отводя глаза. Взгляд Хэйвена он чувствовал так, словно это были пальцы. Надо было одеться в душе. Или куда-нибудь сбежать прямо сейчас, пока он не опозорился. Малыша вряд ли обрадует стоящее палаткой полотенце.
