Отец Тихон кивнул:

– Верно, верно, Антон. Ты я, вижу, зря времени не теряешь. Изучаешь храмы Московского Кремля? Молодец!

Антон даже зарделся от похвалы.

– А я вот что хотел вам сказать, – продолжил отец Тихон. – 26 июня, это 9 июля по гражданскому календарю, Русская Церковь празднует день Тихвинской иконы Божией Матери. Наша сельская администрация хочет устроить большой праздник, с ярмаркой и различными увеселениями. Так было заведено в нашем Петровском еще с XVIII века. Ныне этот обычай решено возродить. На празднике мы и расскажем сельчанам о восстановлении их старинного храма! Было бы хорошо, если там выступят с представлением ваши старые знакомые из бывшей петровской лесной коммуны. Кажется, у них есть хорошая концертная программа?

Антон обрадовано ответил:

– Еще какая! Кстати, сейчас Игорь Бекетов и его ребята из интерната готовят новый спектакль. В нем рассказывается о событиях, которые случились в нашем Петровском два года назад. Я думаю, всем местным жителям будет очень интересно на это посмотреть!

– Прекрасно, – обрадовался отец Тихон. – Можете приглашать своих друзей!.. Но я позвал вас и по другому, более важному делу.

Священник обвел рукой стены храма.

– Как вам нравятся наши иконы, ребятки?

– Очень нравятся! – восхищенно сказал Родик.

– Да, они классные! – поддержал его Тёма. – То есть, действительно очень красивые. Так сияют – глаз не оторвать!

Антон промолчал, и отец Тихон вопросительно взглянул на него.

– А ты что молчишь?

– Ну… не знаю, – неуверенно промолвил Антон. – Конечно, эти иконы красивые, слов нет. Но… уж больно они новые! В других храмах, где я бывал вместе с родителями, всегда рассказывали о старых особо чтимых или даже чудотворных иконах. А у нас их нет. Обидно как-то.

Отец Тихон вздохнул.

– В том-то все и дело, ребята! В старом петровском Успенском храме находились десятки прекрасных икон. Перед тем, как церковь взорвали в 1939 году, многие иконы разобрали по своим домам петровские жители. Времена тогда были тяжелые, богоборческие, и потому далеко не все рискнули поставить иконы в красный угол своей избы. Наверное, их просто схоронили где-нибудь на чердаках. Прошло семь десятков лет, многие иконы наверняка погибли, а те, что уцелели, петровские жители давно считают своими семейными реликвиями… Увы, нам не удалось вернуть в наш храм ни одной из них!

– Но ведь самые ценные иконы спас бывший настоятель старой церкви, разве не так? – неожиданно сказал Антон.

Отец Тихон даже вздрогнул от неожиданности.

– А ты откуда знаешь? – изумленно спросил он.

И тогда Антон рассказал о том, как год назад АРТ встречались со сторожем дачного кооператива Иосифом Давыдовичем. Он-то и поведал троим друзьям о том, как однажды в детстве вместе с приятелями забрался в подвал поповского дома, но вместо еды обнаружил там только многочисленные темные доски, стоявшие на стеллажах. Это были иконы!

Отец Тихон вдохнул.

– Вот, оказывается, кто мог бы нам помочь… Очень жаль, но Иосиф Давыдович преставился этой весной. Я отпевал его здесь. Ах, если бы вы рассказали мне эту историю про иконы прошлой осенью! Я бы тут же встретился со стариком.

Родик развел руками.

– Ну мы же не знали, что это так важно… И к тому же, Иосиф Давыдович говорил, что иконы толком не разглядел. Он искал в подвале священника банки с медом да вареньем, ему было не до икон – ребенок же! Да и стояли они боком на полках, словно книги, а в подвале было темно…

Батюшка еще раз вздохнул, а потом горько улыбнулся.

– Ту икону он наверняка бы увидел. Не знаю, как именно, но увидел! Не глазами, так сердцем…

Заметив недоумение на лицах ребят, отец Тихон объяснил:

– Вот об этом я и хотел с вами поговорить, ребятки. Восстановление древнего храма – дело непростое, оно займет года два, не меньше. Но когда-нибудь храм Успения Пресвятой Богородицы вознесет свои три купола над Москвою-рекой, и состоится его торжественное освящение, и в нем вновь будут совершаться божественные службы, к нему потянутся ваши односельчане. Не только мне, но и всем нам очень хочется, чтобы в иконостас возрожденного храма вернулась наша древняя Тихвинская икона Божией Матери! Вы что-нибудь слышали о ней?

Ребята смущенно пожали плечами. И тогда отец Тихон открыл перед ними еще одну страницу истории Петровского, о которой друзья прежде не подозревали.

Оказалось, что дед боярина Петра Прозоровского, Семен Васильевич, был прославленным воеводой. В начале XVII века, в Смутное время, он по приказу царя Михаила Федоровича возглавил русское войско в борьбе со шведскими отрядами, которые вторглись на Русь. Одним из самых тяжелых сражений этой войны стала оборона города Тихвина. Это старинный русский город на реке Тихвинка сейчас стоит в двухстах километрах к востоку от Петербурга, которого тогда еще не было. Несколько дней продолжалась битва русских полков с превосходящими их силами противника. Горожане, от мала до велика, принимали участие в обороне родного Тихвина. Они знали: если враг все-таки победит, кровь мирных людей рекой потечет по улицам!

Так бы и случилось, но военный талант Семена Васильевича Прозоровского помог русским войскам одержать победу над противником. Шведы бежали, и на улицах Тихвина воцарилось ликование. Все славили русское войско и его мудрого полководца. А затем в подарок Прозоровскому вручили список (то есть копию) со знаменитой чудотворной иконы Тихвинской Богоматери – одной из самых почитаемых святынь Русской Православной Церкви.

История этой реликвии воистину удивительна! В Сказании о Тихвинской иконе Богоматери, написанном в XVI веке, говорится, что чудесно явившаяся на реке Тихвине икона есть на самом деле Одигитрия Константинопольская, одна из самых почитаемых в Византии икон. Именно тогда на Руси окончательно оформилась государственная идеология, что Москва – это третий Рим! Икона Богоматери Одигитрии Тихвинской стала олицетворением живой преемственности святости и покровительства Божией Матери от Палестины, Рима и Константинополя в православном российском царстве. Вот какую священную реликвию помог спасти воевода Семен Прозоровский!

Семен Васильевич с триумфом вернулся в столицу. Его военные заслуги были высоко оценены царем Михаилом Федоровичем, и Прозоровский трижды в опасные моменты назначался осадным воеводой в Москве.

Перед кончиной боярин Семен Прозоровский подарил список с Тихвинской иконы своему сыну Ивану, первому владельцу Петровского. В 1665 году тот построил деревянную церковь, освященную в честь Тихвинской иконы Божией Матери, с которой была связана одна из славных побед его отца. Сам Иван Семенович был полковым воеводой. В 1670 году он возглавил оборону Астрахани против Степана Разина, но бунтовщики овладели городом в результате измены стрельцов. Раненый в бою воевода был захвачен в плен и сброшен с городской стены…

После смерти Ивана Семеновича Петровское перешло к его сыну Петру. Он принял решение построить новую, каменную церковь Успения Пресвятой Богородицы. И главной святыней в ней стала Тихвинская икона Богородицы, которую с тех пор стали особо почитать. Очень скоро она тоже была признана чудотворной, и в петровский храм потекли сотни верующих людей из всех окрестных деревень и даже из самой Москвы, чтобы поклониться образу Заступницы рода христианского, помолиться Ей и попросить Ее о помощи.

Так было до тридцатых годов прошлого века, когда петровский храм был закрыт. Говорят, что Тихвинскую икону спас последний ее настоятель, отец Серафим. Через пару лет после взрыва церкви началась война. Настоятель исчез, возможно, умер, и следы чудотворной иконы потерялись…

– Вот такая грустная история, – закончил свой рассказ отец Тихон и пристально посмотрел на притихших парней. – Но я уверен, что эта история не закончилась! Где-то наша Тихвинская икона должна храниться… Чудотворные иконы не тлеют, не тонут, и не горят! Если как следует заняться ее поисками, то рано или поздно они принесут плоды.