Друзья переглянулись. Лёша сказал:

- Ну народ, ну мастак! Так бы во всём, как в слове!

После бани они ещё долго бродили по городу, увлеченно беседуя, и расстались только в полночь.

***

Утром Виктор проснулся, как всегда, в половине седьмого. И это несмотря на баню, на позднюю прогулку с другом. Не зря говорится, привычка - вторая на­тура. Вчерашняя баня и несколько часов, проведённых с Лёшей, принесли облег­чение - словно бы сузилась, затянулась ледком пробоина в ауре, которую сделала ему своим звонком Нелли Георгиевна. И если ещё вчера он думал только о себе, о своих переживаниях из-за потери любимой, то сегодня впервые подумал о ней, о том, что она чувствовала эти три года, скрывая от мужа и сына свою отдельную жизнь. Понятно, что такие отношения имеют предел, и она его достигла. Время покажет, действительно ли это конец, или только остановка, чтобы перевести дух и вместе двинуться дальше. Но, странное дело, в этом «дальше» он видел не толь­ко Нелли Георгиевну, но и Елену Владимировну, с которой познакомился неделю назад и которая уже начинала утверждаться в его сознании. Он вспомнил слова маминой любимой песни: «На тебе сошёлся клином белый свет...». Но, кроме этих слов, никаких других вспомнить не мог. Он не стал задумываться, на ком из двух женщин для него сошёлся клином белый свет, сбросил одеяло и выскочил из постели.

Легко позавтракал и собрался в деревню. Всё нужное он приготовил с вечера, а вспомнив женщину с цветами у парапета, купил в киоске три тёмно-бордовых розы, попросил завернуть их в непрозрачную бумагу и отправился на вокзал.