Блюбелл звонко рассмеялась, глядя в испуганное, ошарашенное лицо подруги. На секунду в ванной повисла тишина, и благодаря этому девушки смогли отчётливо услышать звонок в дверь. Хатори медленно повернулась к Юни. Та напряглась, слегка нахмурившись, и подняла глаза на подругу.

— Я никого не ждала, — с волнением в голосе ответила Хатори, и в её глазах отчётливо показался испуг.

— М-может, это Аоки? — с надеждой в голосе предположила Юни, хотя сама знала, что это не так.

— Нет, этого не может быть, — голос Хатори немного дрогнул, когда её рука упала на ручку двери ванной комнаты. — Мы разговаривали по телефону пятнадцать минут назад, он не собирался приходить.

На секунду Блюбелл остановилась, слегка нахмурив брови.

— Ты ведь думаешь совсем не о нём, да? — спросила, обернувшись к Юни, девушка. — Я точно знаю, о ком ты думаешь. Немедленно вылезай и иди наверх, если что, сможешь спрятаться в шкафу.

Джиглионеро испугано кивнула, тут же выскакивая из ванны и закутываясь в полотенце. Хатори вышла из ванной, опасливо оглядываясь по сторонам, прежде чем раздался очередной звонок в дверь. Юни, переглянувшись с Блюбелл, кивнула и быстро скрылась на втором этаже дома, потерявшись из виду. Блюбелл, прерывисто выдохнула и подошла к двери, виновато растрепав волосы на затылке. Не дожидаясь третьего звонка, Хатори открыла дверь, и её сердце боязно замерло. На пороге, как и ожидалось, стояла Ария. Её синие, вечно весёлые глаза теперь были красными и опухшими от слёз.

— Б-блюбелл-тян, — дрожащим голосом окликнула девушку женщина, с огромным трудом заставив себя растянуть губы в подобии улыбки. — Я разбудила тебя, п-прости.

— Ничего страшного, Ария-сан, — слегка улыбнулась Хатори в ответ и изо всех сил попыталась сделать менее виноватый вид.

Блюбелл с самого начала была против того, чтобы обманывать эту добрую, отзывчивую женщину, но Юни стояла на своём, не желая поддаваться на уговоры. Всякая ложь всегда раскрывается, хочешь ты того или нет, и эта раскроется, и тогда ни Юни, ни Блюбелл не смогут просто спрятаться в шкафу. И Блюбелл приходилось нагло врать, смотря матери Юни прямо в глаза. Девушка терялась, чувствовала себя крайне паршиво и одновременно боялась всё испортить своим неуверенным видом.

— Её телефон всё ещё недоступен, — потрагивающим голосом ответила Блюбелл на не прозвучавший вопрос, отводя лживый взгляд. — Я пыталась, но…

Девушка закрыла лицо руками и театрально заплакала, сгорая со стыда. Юни сидела у двери и, прижавшись к ней ухом, слушала что происходит снаружи. Девушка и сама понимала, что так испытывать нервы матери было непростительно, но она точно знала, что Ария ничего не сможет сделать с собой, а если и решится, что Гамма всё равно остановит её. Юни требовалось время, чтобы смириться с тем, что теперь ей придётся делить кров с тем, кого она всё ещё любит, и звать его отцом.

— Не плачь, Блюбелл-тян, — Ария приобняла девушку за плечи и сама тихо заплакала, поднося и без того влажный платок к глазам. — Юни-тян обязательно вернётся. Она не может бросить нас.

С этими словами женщина потрепала Хатори по голубым волосам и скрылась за дверью, оставив Хатори в одиночестве стоять на пороге и виновато смотреть в пол, иногда всхлипывая.

— Ненавижу тебя, — закрыв дверь, сказала Блюбелл, немного нахмурившись.

— Я тоже себя ненавижу, — грустно улыбнулась Джиглионеро, останавливаясь рядом с расстроенной подругой.

***

Фран лениво брёл по вечернему Намимори, изредка любуясь яркими огнями бесчисленных вывесок, что вечно висели чуть ли не на каждом здании в центре. Дойдя до парка, что располагался недалеко от центра города, парень остановился и перевёл взгляд изумрудных глаз в чёрное небо, выдыхая небольшое, почти незаметное облачко пара, которое тут же развеялось лёгким ветром.

— “Я добился лучших условий для себя… — думал, медленно направившись в парк, Фран. — Тогда почему мне так паршиво?”

Через некоторое время, взгляд Айроне наткнулся на лавочку, стоящую в безлюдном месте на тропинке среди деревьев. На ней, обхватив колени руками, сидела красивая девушка, опустив взгляд вниз. Фран остановился, на секунду засомневавшись, а затем приблизился к лавочке и сел на неё рядом с девушкой.

— Что ты чувствуешь сейчас? — спросила девушка, положив щёку на колени и посмотрев на парня.

— Разочарование, — спокойно ответил юноша, не глядя в сиреневые глаза. — Пустоту в душе. Вину.

Айроне сам не знал почему, но Хроме Докуро — единственный человек, которого он не хотел видеть сейчас. Не хотел видеть эти грустные фиолетовые глаза, эти бледные губы, эту белую кожу. И, тем не менее, только ей он мог сейчас открыть свою душу.

— Твоя очередь, — сказал Фран, опустив глаза вниз. — Расскажи о своих чувствах.

— Разочарование, — уверенно ответила Хроме, моргнув. — Пустоту в душе. Горечь от предательства.

— Прекрасный букет эмоций, — неожиданно даже для себя ответил Айроне, усмехнувшись.

Докуро спустила ноги вниз и развернулась к парню, спокойно, даже немного безразлично глядя в его глаза. Фран послушно не отводил взгляд, глядя в затуманенные глаза подруги. Хроме пододвинулась ближе и подалась вперёд, без труда поймав губами холодные губы парня. Айроне закрыл глаза, отвечая на поцелуй также безразлично, словно был уверен в том, что всё произойдёт именно так. Докуро немного наклонила голову и углубила поцелуй, отчего щёки юноши вспыхнули бледным румянцем.

— Зачем? — спросил Айроне, отстранившись от девушки. — Ты не должна этого делать.

— Мне надоело, — ответила Хроме, не позволяя парню отодвинуться ещё дальше. — Надоело это чувство. Чувство того, что я непременно обязана объяснить все свои поступки, какими правильным или нет, они бы не были, словно я — единственная на всей земле, кто живёт неправильно. Надоело, понимаешь?

Фран не ответил. Он снова перевёл взгляд на девушку, глаза которой по прежнему не отражали никаких эмоций. Приблизившись к её лицу, парень поцеловал её, прикрыв глаза. Хроме снова ответила, как-то отчаянно схватив его за руку. Фран знал, что он и эта девушка никогда не будут вместе. Знал, что она любит другого. Знал, что это из-за него она сейчас в таком состоянии.

До этого момента он верил, что если долго добиваться — всё получится. Наверное, это понятие не относится к такому человеческому чувству, как любовь. Наверное, нет никакой логики, когда речь идёт о любви.

========== Когда отдыхают ангелы ==========

Глава 28

Суббота, 14 марта.

Фран медленно, словно нарочно растягивая минуты, шёл по тротуару, опустив голову вниз. Случайно подняв взгляд на пробежавшего рядом мальчика, который едва не сбил его с ног, Айроне заметил на остановке знакомую фигурку. Хроме стояла и терпеливо ждала, как показалось Франу, свою электричку, робко сцепив руки перед собой в замок. Девушка выглядела немного грустно, постоянно вздыхала и иногда незаметно оглядывалась по сторонам, словно намеренно ища кого-то в толпе проходивших мимо людей. Айроне прерывисто выдохнул, закусив губу, и спрятал руки в карманы, невольно отводя взгляд. Докуро обернулась как раз в тот момент, когда парень был в нескольких шагах от неё. Как только Фран подошёл и остановился рядом, брюнетка покраснела и стыдливо отвела взгляд сиреневых глаз в сторону.

— Доброе утро, — тихо отозвался Фран, принципиально не глядя на “свою красавицу”, как часто называл её Аоки.

— Д-доброе утро, — робко ответила Хроме, кинув мимолётный взгляд на парня, когда он отвернулся посмотреть, не едет ли поезд.

Айроне же, как только Докуро опустила голову вниз, чтобы посмотреть на свою обувь, кинул на неё такой же заинтересованный взгляд, не представляя, что делать дальше. Втянув в себя чуть прохладный утренний воздух, парень прикрыл изумрудные глаза, отчаянно вцепившись в лямку рюкзака.

— Прости, — замерев в таком положении, сказал вдруг Фран, стараясь не смотреть на Хроме. — Не думал, что… всё выльется в это.

— Ч-что?.. — Докуро непонимающе подняла глаза на парня, который внезапно повернулся к ней и несильно сжал её предплечья в своих ладонях, глядя в сиреневые глаза.