Следовательно, если я докопаюсь до правды, хозяевам «Леопарда» придется постараться, чтобы уйти от уголовной ответственности.

А учитывая, что прокуратура и вообще все официальные власти нашего региона тесно сотрудничают с папой -то шансов у Ивана и Тайпана ноль.

И единственный способ посадить папу на короткий поводок -это я.

Кто для него дороже -мертвая бывшая жена или живая дочь?

Ответ очевиден.

========== 25. ==========

Блюдце с тонко нарезанным лимоном, ломтики сырокопченой колбасы, чашечка с черными и зелеными оливками, плитка кое -как разломанного молочного бельгийского шоколада -на еду я смотрела без воодушевления, но время от времени кидала что -нибудь в рот, совершенно не ощущая вкуса, а только для того, чтобы запить очередной глоток мартини.

-Не спишь? -на пороге кухни возник Юрий. Оглядев меня, с ногами сидящую на подоконнике, с которого открывался потрясающий вид на ночной город, он перевел взгляд на ополовиненную бутылку, вздохнул и опустился на барный табурет, по ходу щелкнув кнопкой электрического чайника, который тут же засветился синим.

-Не сплю, -покладисто согласилась я, лениво вертя в пальцах оливку перед тем, как отправить ее в рот.

Мне и правда не спалось.

Квартира казалась какой -то… неприветливой. Тени расползались по углам, а на каждый звук -будь то собачий лай с лестничной площадки или звяканье случайно задетого мной графина с водой -я реагировала почти испуганным вздохом.

С Глебом было не так -его присутствие вселяло в меня какую -то болезненную уверенность.

Но сейчас отчима поблизости не наблюдалось -я обошла всю квартиру, но кроме маминых вещей не обнаружила ничего. Глеб забрал все, что могло хоть как -то о нем напоминать -и мне от этого было страшно.

Отсутствием своих вещей Бейбарсов словно подчеркнул тот факт, что теперь эта квартира официально моя и он на нее совершенно не претендует.

А я так не хотела.

Эти стены помнят наши поцелуи.

Помнят мое сбитое дыхание.

Помнят его пальцы, которые скользили по моей коже.

Помнят мои губы, которыми я прикасалась к нему.

-Паршиво, да?

Я подняла глаза на начальника службы безопасности, который выглядел малость непривычно -в обтягивающей тренированный торс футболке и светло -серых джинсах. Вроде бы и по -домашнему, но одновременно и так, словно случись что -и он будет тут же готов к схватке.

-Терпимо, -я спрыгнула на пол, чуть пошатнувшись. -Сварить тебе кофе? -заметив, что его рука потянулась к початой банке «Нескафе», внесла я предложение.

-Пожалуй. Если тебе не трудно, -кажется, меньше всего Юрий ожидал того, что я вызовусь что -то для него сделать.

Кивнув, я потуже стянула на талии пояс короткого маминого халата из темно -синего шелка, отделанного по краям черным кружевом, и привстала на цыпочки, чтобы забрать с верхней полки кухонного шкафчика банку с молотыми кофейными зернами.

Будет неправдой, если я скажу, что Юрий на меня не смотрел.

Смотрел.

Смотрел одновременно и жадно, и тоскливо, и нежно -от его взгляда, скользившего по моему телу, меня бросало то в нервную дрожь, то в какой -то почти страх.

Я понимала, что он видит не меня.

Они все видели не меня.

Что Глеб, что Юрий.

Мама оставила свой отпечаток на каждом из них.

Даже папа иногда так на меня смотрел, что дыхание перехватывало.

Чертов синий цвет -не зря я словно всю жизнь интуитивно его избегала, предпочитая какие угодно оттенки, но не этот.

Словно чувствовала, что синий -это мамино.

А в этой квартире избегать не получалось -в гардеробе вещи этого цвета просто преобладали.

Включив плиту, я взялась за ручку джезвы, внутри которой дробленые кофейные зерна были залиты холодной водой.

Кофе, Таня.

Сосредоточься на кофе.

Не думай о том, что халат, в который ты облачена, едва длиной достигает середины бедра, а на груди и вовсе почти расходится, давая увидеть бусинки, которыми расшиты чашечки бюстгальтера.

Это же Юрий.

Он тебя не тронет.

Между вами незримая черта, которую по своей воле этот мужчина никогда не переступит.

И мне действительно очень жаль, что мама никогда не допускала даже мысли о том, что ее молодой охранник может стать для нее кем -то большим, чем просто цепным псом.

И не ради мамы -ради Юрия.

Он заслуживает быть хоть немного счастливым.

Что у него есть?

Семья отсутствует точно.

Он пожертвовал собственной жизнью ради папы.

И ради меня.

Каково ему было смотреть, как я расту, по мере взросления становясь до отвращения похожа на ту, чувства к которой, я уверена, исчезли не до конца?

Может быть, он именно поэтому всегда относился ко мне с крайним недовольством, даже раздражением?

Понимал, что сознательно отрезал себе все пути назад, чтобы только быть с той, которую одновременно любил и ненавидел?

-Кофе!

Я вздрогнула, резко оборачиваясь и хватаясь за ручку джезвы, над которой уже виднелась коричневая пористая шапка пены.

Это ж надо так задуматься -чуть не прозевала момент, когда напиток начал заливать варочную панель.

-Задумалась, -пояснила на вопросительный взгляд начальника службы безопасности, приближаясь к барной стойке и наливая дымящуюся густую массу, от которой исходил горьковатый запах, в чашку.

Как можно это пить?

Ладно, я еще понимаю, если с молоком и сахаром, но просто так?

Никогда не замечала, чтобы на меня кофе оказывал какой -то бодрящий эффект.

Гадость как гадость.

Поставив джезву на выключенную плиту, я прихватила бутылку мартини и устроилась на соседнем табурете.

Юрий посмотрел осуждающе, но промолчал, хотя я ожидала, что он бутылку у меня заберет.

-Тебя что -то грызет, -начальник службы безопасности внимательно посмотрел на меня, повернувшись так, чтобы я была на линии его взгляда. -Не поделишься?

Я заколебалась.

Может, и впрямь все рассказать?

Про маму, агентство, Тайпана, Ивана?

Я одна не справлюсь.

А вдруг все мои наблюдения и выводы ошибочны?

Вдруг я просто себя накрутила и смерть мамы -несчастный случай, в который я просто отказываюсь верить?

-Я не могу, -я отрицательно мотнула головой, отставляя бутылку. -Просто потому, что могу ошибаться и делать неправильные выводы.

Юрий протянул руку, беря мои задрожавшие пальцы в свои большие и теплые ладони.

-Просто расскажи. Я не говорю, что тебе станет легче, но, быть может, я смогу тебе помочь?

-Помочь? -я растерянно посмотрела на наши руки, от контакта которых мне стало спокойнее.

Словно внутренний лед вдруг начал таять.

-Ты не одна. Помогать тебе и твоему отцу -моя работа. Даже больше -моя жизнь. Таня, я рядом именно для того, чтобы решать твои проблемы. Любые.

Просто скажи мне, что тебя грызет уже не первый день, -Юрий погладил мои пальцы.

Я прикусила нижнюю губу, не зная, как реагировать.

Как -то непривычно было воспринимать Юрия иначе.

Он всегда был папиным бойцовым псом.

Папа даст команду «фас» -и Юрий тут же ее выполнит, не задавая вопросов и не терзаясь какими то ни было моральными принципами.

И в этом была его ценность.

Всегда полезно иметь под рукой того, кто молча будет выполнять грязную работу.

Но сейчас передо мной был не пес, а человек, для которого мое благополучие дороже своего собственного -я видела это по его серым глазам, в которых застыло выражение… нежности?

Где вечная мерзлота?

Где презрение?

Почему он смотрит на меня так, словно я -что -то большее, чем взбалмошная дочь его хозяина?

-Я не могу рассказать сейчас, -я сползла с табурета на пол, делая босыми ногами шаг вперед и оказываясь к Юрию почти вплотную. -Слишком много информации, которая может оказаться пустышкой. Но как только появится что -то более конкретное, то обещаю, ты будешь первым, кто об этом узнает.

Даже не смотря на то, что Юрий сидел, он все равно был выше меня, примерно на пол головы.