Но это не пугало.

Наоборот -внушало уверенность.

В груди что -то шевельнулось, заставляя податься чуть вперед и вдохнуть запах кофе и чего -то терпкого, почти горького, исходящий от его кожи.

-Ты очень красивая, -мужчина первым нарушил звенящую тишину, повисшую между нами, никак не комментируя сказанные мной слова.

-Толку -то, -я нашла в себе силы усмехнуться, скользя глазами по его лицу. -Мама считалась признанной красавицей, но внешность не принесла ей счастья.

Я так не хочу.

-У тебя все будет по -другому, -отозвался Юрий, беря меня за талию и притягивая поближе к себе, так, чтобы я машинально положила руки ему на плечи. -Ты заслуживаешь большего.

Хотелось бы в это верить.

Очень хотелось.

Я ответила едва заметным вздохом, когда его руки скользнули выше, оглаживая мою спину через тонкий шелк халата и запутываясь в распущенных волосах.

Я понимала, что Юрий слишком принципиален, чтобы переходить грань «охранник -хозяйка», но так же понимала и то, что ему трудно сдерживаться от того, чтобы не прикоснуться к той, которая до боли в сердце напоминает любимую -пусть и некогда -женщину.

И я позволяла прикасаться.

Знала -ничего лишнего он не сделает.

-Мне жаль, что у вас с мамой ничего не получилось, -я огладила кончиками пальцев его шею, заставляя вздрогнуть.

Почему он вздрагивает, стоит мне его коснуться?

Неприятно?

Страшно?

-Оно и к лучшему, что не получилось, -усмешка тронула жесткие губы Юрия, пока его пальцы перебирали мои волосы, гладили по спине, достигая поясницы и возвращаясь обратно.

И вроде бы вполне себе невинно, не переступая грани, но живот внезапно скрутило злой судорогой.

Я ведь не могу хотеть, чтобы Юрий, черт возьми, перестал себя сдерживать, рванул пояс моего халата и притянул меня к себе, жесткими губами оставляя отметины на груди?

Образ его действий был столь реален, что мне пришлось закрыть глаза, стараясь отбросить наваждение.

Это все мартини.

И длительная «голодовка».

Все просто.

Тело изголодалось по мужским рукам, вот и заставляет меня покрываться мурашками от действий начальника службы безопасности.

Я не знаю, что стало катализатором моих последующих действий, за которые, быть может, я должна себя упрекать.

Дочери одного из самых влиятельных людей региона не к лицу такие поступки.

Но я совру, если скажу, что в тот момент меня это хоть как -нибудь волновало.

Я никогда не думала, что непрошибаемого начальника нашей с папой охраны можно увидеть растерянным.

Но я увидела.

Стоило только податься вперед, окончательно сокращая между нами расстояние, и, замирая от собственной смелости, потянуться к его губам.

-Таня? -Юрий поспешно отшатнулся, смотря на меня так, словно видел впервые.

-Тихо. Все хорошо. Иди сюда, -успокаивающе прошептала я.

-Таня, ты хоть понимаешь, что ты де… -договорить я ему не дала, понимала -еще пара слов, и все, шансов повторить свои действия у меня не будет.

Стоит Юрию собраться с мыслями, как включится программа бойцового пса, и он станет воспринимать меня только как объект охраны.

А я не хочу, чтобы он воспринимал меня так.

От кофе губы мужчины казались горькими, но это лишь придавало моим ощущениям дополнительную пикантность.

Он сдерживался мучительно долго -бешеные десятки секунд -но в итоге все же сдался, перехватывая инициативу и притягивая меня ближе к своему телу.

Целоваться с Юрием было… странно.

Не было жадной торопливости, с которой действовал Глеб.

Начальник СБ был терпеливее сотни тигров, сидящих в засаде.

Словно он всю жизнь ждал этого момента и теперь был готов смаковать каждую секунду.

Я «поплыла».

В голове зашумело, а ноги подкосились, но Юрий был начеку и уже спустя десяток секунд меня усадили на широкий подоконник.

Кажется, он даже не почувствовал моего веса.

Юрий не торопился стягивать с меня халат -просто запустил пальцы обеих рук в мои распущенные волосы, заставив запрокинуть голову, и неспешно исследовал мой рот.

Когда я пыталась как -то ускорить развитие событий, меня резко прерывали, не давая проявлять излишнюю инициативу.

Пульс бешено ускорился.

Я слабо застонала, давая понять, что пора бы от поцелуев переходить к более раскрепощенным действиям и я буду совсем не против, если он перестанет себя сдерживать, но Юрий не проникся.

Кажется, он слишком долго ждал.

И намерен был взять как можно больше от моей капитуляции.

-Не могу больше, -рвано выдохнула я, отстраняясь.

Губы буквально горели, а низ живота тянуло жаром.

И ведь не чувствовала я к Юрию того, что принято называть симпатией или любовью.

Но что -то внутри твердило, что все эти поцелуи задолжала ему мама, ради которой он пожертвовал всем.

И пусть я -не она, но хотя бы одну ночь Юрий заслужил.

Потому что такая собачья преданность не может быть безнаказанной.

Я обязана его наградить.

Хоть так.

Словно мне самой станет от этого легче.

Комментарий к 25.

Не знаю, имеется ли у кого -то ОТП Таня/Юрий, но эта глава специально для вас)

Хотя логически между ними не может быть отношений, все же некоторую благодарность Юрий заслужил, как по мне, поэтому я решила его слегка вознаградить.

Быть может, на этом поцелуе все и закончится, и между ними снова будет грань, которую переступать никто из них не имеет права.

А может, эта ночь, о которой упоминала Таня, все же будет -Альда еще толком не определилась, все будет зависеть от вашего мнения и желания)

========== 26. ==========

Никогда не думала, что буду целоваться с мужчиной значительно старше себя и получать от этого какое -то болезненное удовольствие.

Мне чертовски нравилось запрокидывать голову, подставляя шею его жадным губам, ощущая затылком холод оконного стекла, за которым огнями рассыпался ночной город.

Мне нравилось то чувство, которое растекалось по телу от его прикосновений -остро, до мурашек.

Как в таком человеке, как Юрий, может быть столько нежности?

Я всегда считала его грубым, замкнутым, натасканным только на выполнение хозяйских команд и грязной работы, но реальность оказалась не такой.

Юрий был… другим.

Сейчас, ощущая, как его руки спускают халат с моих плеч, давая терпеливым губам больше пространства для дразнящих поцелуев, я отчетливо понимала, что совсем не знаю того человека, который был рядом всю мою сознательную жизнь.

Как я могла поверить в то, что он меня терпеть не может?

Почти ненавидит?

Когда ненавидят -не ласкают кожу дыханием, заставляя почти испуганно замирать от чувственности вроде бы невинного жеста.

Не выдержав, я подалась вперед, притягивая его ближе к себе и губами проходясь по виску, ощущая застарелую шероховатость шрама.

Как же мне хотелось стереть эту отметину, которая портила его идеальную на вкус и ощупь кожу.

Юрий подхватил меня под спину, почти впечатывая в свое тело, заставляя обхватить ногами его бедра и ощутить, как чертовски мешает пряжка ремня, врезающаяся в мой живот.

Как можно быть таким сильным?

Он ведь даже не чувствовал моего пятидесятикилограммового веса, держал, словно я и впрямь была не тяжелее пятилетнего ребенка.

В квартире Юрий, не смотря на почти полное отсутствие освещения, ориентировался уверенно.

По крайней мере, он знал, где расположена гостевая спальня.

И когда меня опустили на гобеленовый плед, я поняла, что все, одними поцелуями точно не отделаюсь.

Шанс прекратить это безумие был на кухне -стоило только сказать, и он бы меня отпустил, отошел, увеличивая расстояние и возвращаясь к своему остывшему кофе.

Сейчас же слова бы мне не помогли.

Да я и не хотела ничего говорить.

Я хотела, чтобы он нависал надо мной, распахивая халат, получая доступ к моему телу, облаченному лишь в достаточно откровенное нижнее белье.

Изогнувшись, я расстегнула застежку бюстгальтера, отбрасывая чертовски мешающий аксессуар в сторону и окончательно тем самым давая понять Юрию, что согласна на все, что он считает возможным между нами.