Искра подозревала, что за разговором их четверки кто-то определенно следил и слушал каждое слово, впитывая губкой для себя или очередных ушей, но не ожидала, что людей окажется столь великое множество. Вслед за Артье Кампфом, Леисан Абрау и Гайне Херстом к источнику захватывающего дух рассказа устремилась целая прорва народа. Причем некоторые из этих случайных слушателей, а вернее почти что треть, потянулись из дальних концов длинной, ярко освещенной залы. Что уж тут и говорить, сам хозяин замка сделал несколько осторожных шагов в ту сторону, наущая окруживших его гостей на скорую занимательную историю.

   - Отара Отары погонщиком погоняемая. - Едва-едва скривилась Искра, постаравшись придать своему лицу выражение близкое к плохо сдерживаемой улыбке. Так и не притронувшись к содержимому удерживаемого ею бокала, она отставила его от себя подальше.

   Меня приняли гостем, приняли без вопросов и с распростертыми объятиями, ненароком кося на мой бродяжный вид и стараясь не придавать значение акценту. Из-за границы, - коротко представился им я, и они приняли этот аргумент как само собою разумеющееся. Они - не господа и отнюдь не хозяева бала, сейчас с небольшого пандуса наблюдающего толпу, облепившую начавшего свой неспешный рассказ человека. Начавшего, признать, весьма загадочно и оттого захватывающе. Они - организаторы, кои и затеяли сегодняшний вечер в имении одного из давших добро вельмож.

   Бросив короткий взгляд на притихшую толпу, я понял, что мне претит стоять вместе с ними, возможно, бок о бок. И вслушиваться в не родную для меня речь, боясь пропустить самое важное без возможности уточнить.

   Нет, решил я, туда я не пойду, ища взглядом ту, что завладела моим вниманием. Элизара Финкаскор - дева мой сегодняшней ночи. Искра Нокса, Пылающее Пламя Тильзита. Весьма поэтично.

   - Добрый вечер, госпожа, - склонил я голову в приветствии благородной дамы.

   Признать честно, она не была благородной. Это было заметно сразу. Она - словно бельмо на сегодняшнем вечере, белая ворона среди озлобленных сородичей. Сородичей, но не собратьев.

   - Добрый вечер, - из чистой вежливости кивнула она, лишь мазнув взглядом по моей щегольской одежде и несколько задержавшись на лице.

   - Бандит с виду не обязательно бандит внутри, - улыбнулся я ей. - Но да, людей мне уже приходилось убивать.

   - Я не имела ничего подобного в виду! - Вспыхнула она. - И мне, если желаете знать, тоже приходилось!

   - А вот с этого места поподробнее, Элизара.

   - Звучит, как угроза.

   - Это просьба. Поверьте, это я так неумело прошу, за что вынужден извиниться.

   Я, прижав к груди ладонь, поклонился, отметив в ее глазах неудовольствие.

   - Зачем вы здесь? И, кстати говоря, я даже не знаю вашего имени.

   - Зовите меня Марек. - Ее ладошка была приятной на ощупь.

   - И все равно вы не сказали цели, по которой вышли за мною во двор.

   - Хочу услышать вашу историю.

   - Меня это не интересует. Там, внутри, вы найдете все необходимое.

   Она негодующе отвернулась, глядя на далекий прибой. Мне ничего не оставалось, как пожать плечами, и не думая поступать вслед ее словам.

   - У вас интересный акцент, - заметила она.

   - У вас тоже.

   - Но у меня нет акцента.

   - Для меня есть.

   Она фыркнула, едва улыбнувшись. Однако я успел это заметить.

   - Прошу вас, расскажите. Я здесь только ради вас, и слушать сахарные речи кого-то иного даже не стану.

   - Что вы хотите знать? - Передернула она плечами. Ситуация ее не особо привлекала, но, видимо, чем-то все же зацепила - необычный собеседник со странным говором и его настойчивостью. Возможно, даже назойливостью.

   - Мне нужно знать, что произошло, Элизара. Очень коротко, буквально в двух словах, и после чего я вас покину. И больше вы меня никогда не увидите.

   - Зачем мне это?

   - И верно, совсем не нужно. Заставить я вас не могу, такого уж жгучего интереса не вызываю... Даже не знаю. Как же вас уговорить-то? Может быть, Кровавый Комитет?

   Она вскинулась, отступив от меня на несколько шагов. Как-то мгновенно ощерившись, взглянула по-новому.

   - Что все это значит?

   - Только то, что я хочу знать вашу историю.

   Ей потребовалось время, чтобы прийти в себя. Мне она совершенно не доверяла, но после упоминания Комитета так и вовсе стала смотреть с каким-то недобрым предубеждением. Но для меня было главным то, что название этой организации не было для нее пустым звуком. Возможно, что я приехал сюда не зря.

   Жительница осажденного враждебной империей приграничного форта, за какие-то там деяния вдруг оказавшаяся огнем поднявшегося, словно гигантская волна прибоя сопротивления. Никто и подумать не мог, что в загнобленном Ноксе такое возможно. Что случилось, почему он оказался таким подавленным, как так вышло, что обыкновенная девушка стала целым символом оказавшемся победоносным сопротивления, я не слишком разобрал. Да что там, я даже не особенно вслушивался в ее скороговоркой приоткрываемые тайны. Языковой барьер хоть и едва ощущался, но все же был.

   В какой-то момент Элизара, прозванная Искрой, оказалась серьезно ранена. Оказалась ранена смертельно. Это понимала она и знали те, кто был с нею рядом. Спасения, казалось, ждать было неоткуда. Но лишь до тех пор, пока пресловутый Комитет не заметил отсутствие на шахматной доске их игры одной значимой фигуры. Тогда они вмешались. И зря мне казалось, будто бы эта погрязшая в заговорах организация интересуется только престолонаследниками.

   - Я весьма и весьма очарован вашей красотою, госпожа Элизара, - улыбался ей я, прикладывая к губам ее ладошку. - И весьма рад тем фактом, что подобная женщина отказалась лишать столь бренный мир своего в нем присутствия.

   Ее заслуги в том - ни на грош. Это откровенно выразило ее лицо, припоминая из прошлого что-то не особо приятное.

   - Благодарю вас за рассказ, - поблагодарил я, прямо взглянув ей в глаза. А потом на ночное светило. И снова ей в глаза. Мои губы растянула усмешка понимания. - И вынужден откланяться. Надеюсь, мы с вами больше никогда не встретимся, и вам больше не придется терпеть мои расспросы и внимание.

   - Теперь ты видишь? - Плясали у меня перед глазами строки недавно вскрытого конверта. - Теперь ты понимаешь, какие силы за всем этим стоят?

   Мне казалось, что я понимал. Понимал еще тогда, но теперь, наглядно продемонстрированное, - тем, кто знает, куда и на что смотреть, - оно приобретало совершенно новые краски.