- Что за…? – спросила Алиса и услышала скрежет по корпусу “Скадовска”. Но теряться было некогда.

- Терпи, Ванечка, – прошептала Алиса и трясущимися руками вскрыла ампулу обезболивающего и начала набирать в шприц мутноватый раствор.

Ванька тихо закряхтел, когда иголка шприца проткнула кожу, на которой образовался синеватый кровоподтек.

- Терпи, пожалуйста, – со слезами на глазах сказала корреспондентка. – Это поможет, полегчает на несколько часов.

Оператор хрипло вздохнул, улыбнулся, плачущей девушке и заснул. После длительной и сильной боли всегда больной засыпает. Алиса вспомнила, как в детстве падала с велосипеда и то, как гудели разбитые коленки, и как сорванный подорожник приматывался к ушибам веточкой вишни, сорванной у соседей, и дорога домой, а потом бинтование мамой этих самых разбитых коленей. Слезы потекли по щекам, такие горячие и такие нежданные. Страх начал сковывать, а толчки землетрясений не утихали. Скрежет по корпусу “Скадовску” усилился, казалось, что на улице происходит, как минимум, атомная война, но из-за того, что все трюмы были заварены, то узнать, что происходит в небе Зоны, не представлялось возможным. Алиса решила оглядеть корабль, чтобы не напороться на “неприятных соседей”, поэтому вооружившись найденным на столе ножом, она пошла осматривать ” Скадовск”. Девушка поднялась по ржавой лестнице и заглянула внутрь одной из кают: пусто, поэтому пришлось идти дальше. В отсеках баржи было темно и, достаточно, жутко. Корабль скрипел и выл от землетрясений, которые все еще трясли проклятую четвертым энергоблоком землю. Света не было, и страх начал сковывать корреспондентку: дрожали руки, трепетали ноги, зубы громко стучали, как от холода. Того, что она увидела за свое пребывание в Зоне, хватило бы для того, чтобы сойти с ума и надолго заселиться в психушку, но что-то нужно было делать, потому что действие обезболивающего прекратит свое действие через пару часов. Но что делать – Алиса не знала. Она поднялась по лестнице и осторожно открыла дверь. В трюме никого не было, а по стенам была размазана расплавленная краска смешанная вместе с ржавчиной и кровью. Девушка оглядела багряные подтеки на стенах и почувствовала волну ужаса, которая тут же захлестнула ее. Пройдя дальше по коридору, она нашла приоткрытую дверь, за которой слышались какие-то звуки, похожие на стоны и хрип. Алиса толкнула железную дверь и вошла внутрь: внутри лежали тела убитых людей в защитной одежде, у некоторых на лицах были надеты противогазы. Их было много, наверное, около двадцати или двадцати пяти человек. Все трупы были сброшены в одну кучу, не заботясь о захоронении погибших. Алиса зажала себе рот рукой, чтобы не закричать, увидев все это. Она ошарашенно, даже ничего не понимая, глядела на мертвые тела, как вдруг один из них, захрипел, и лицо его исказила гримаса невероятной боли.

- Подойди... – прошипел умирающий.

Девушка замерла на месте, не решаясь, что делать. Было видно, что людей убили недавно, максимум, час назад, значит, этот мужчина уже давно лежит с ранением. В голове, словно что-то щелкнуло, и она сорвалась с места, падая на колени перед раненным незнакомцем.

- Что с вами? Чем вам помочь? – дрожащим голосом спросила Романова и сама же увидела на комбинезоне мужчины два пулевых ранения на груди. Как он еще говорит неизвестно, ведь при таких ранах не живут долго. В руке он сжимал шприц-ручку с синеватой жидкостью.

Алиса разорвала упаковку с бинтами и приложила к ране, руки тряслись невероятно. Она взглянула на мужчину: он был еще совсем молодым, скорее всего около тридцати лет. Его зеленые глаза были прикрыты, а короткие волосы измазаны в крови. Скорее всего, всех, кто здесь находился, сначала серьезно избили, а возможно даже и пытали, о чем говорили отсутствующие на некоторых трупах пальцы рук, а у других вовсе были выколоты глаза.

- Ничем, – прохрипел оставшийся в живых. – Расстегни карман, – мужчина указал на нагрудный карман и Алиса тут же, аккуратно, пытаясь не причинить боли, расстегнула застежку-молнию и извлекла карту, сложенную в несколько раз.

- Что это? – удивилась журналистка.

- Я не знаю, кто ты, – казалось, парню давалось с невероятной сложностью каждое слово.

– Но ты должна передать это другим сталкерам... Мужчина закашлялся, и Алиса увидела, как изо рта у него потекла кровь.

- Боже, как вам помочь?

- Тише, – зажмурился неизвестный . – Скажешь, что это Дегтяреву, пусть передадут или Ковальскому. Скажешь, что антидот у тебя. Найди во втором трюме под полом мою тетрадь, там найдешь...

Лицо мужчины исказила страшная гримаса, и он лишь сжал кулаки, в то время, как кровь изо рта пошла еще сильнее. Но сталкер схватил девушку за руку и в одно мгновение ввел ей неизвестный препарат под кожу. Алиса вскрикнула и одернула руку, но под кожей уже синела странная жидкость.

- Что это? Зачем?

- Иди в Припять, – шепотом добавил умирающий, за миг перед тем, как его тело вытянулось и затихло.

Алиса всхлипнула и сжала крепче карту, чувствуя, как начинается истерика. Девушка выскочила за дверь и разразилась рыданиями, упав на пол абсолютно без сил и надежды выбраться отсюда живой.

====== Часть 1. Ложь. Ничего. ======

“Третий ангел вострубил, и упала с неба

большая звезда, горящая подобно светильнику,

и пала на третью часть рек на источники вод.

Имя сей звезде “полынь”; и третья часть вод

сделалась полынью, и многие из людей умерли

от вод, потому что они стали горьки”

Иоанн Богослов . «Апокалипсис»

Глава 1

Ничего Могу ли я все это рассказать? Есть ли у меня такое право? Даже сейчас, когда вроде бы все уже позади, давно все забыто. Даже сейчас я боюсь. Я боюсь того, что кажется смерть ошиблась и уж я-то точно должна была погибнуть, но словно дама с косой (не путайте с Тимошенко) меня пропустила и решила поиграть со мной подольше. Черт! Но мне кажется, что она вернется. За мной. Никто, поверьте, никто не мог предположить насколько все далеко зайдет. Вероятно, человек сам выбирает свою судьбу и даже я могла бы не попасть в этот ад, но я согласилась и прошла через все испытания. И даже сейчас я помню все события этого “путешествия” и хочу искренне рассказать вам, но переживаю, что не все меня верно поймут. Или не рассказать? Ну, что же, пожалуй, позволю себе “Двадцать секунд на храбрость”. Возьму монетку, разрешу положиться на случай. Орел – расскажу всю правду. Решка – расскажу, что могло быть. Хм, пятирублевая монетка упала на пол и закрутилась на ребре. Ладно, расскажу все. Здесь я напишу вам ложь...

Вы верите в вещие сны? Одни утверждают, что они существуют, и верят, что их нам посылают высшие силы, как предупреждение или предзнаменование. Другие считают этот феномен вздором, объясняют его шизофренией, усталостью, да и вообще чем угодно, но с пеной у рта доказывают, что наше будущее не подвластно предсказаниям. Как бы то ни было, но каждый из нас с вещими снами сталкивался. Они приходят в самый тихий предрассветный час, когда только начинает светать. Они настолько тесно переливаются с реальностью, что ввергают спящего в удушающий ужас от своей реалистичности и безысходности. И вот, когда ты вырываешься из этих крепких объятий Морфея, сны внезапно растворяются с последними бликами ушедшей ночи, оставляя тебя один на один с неизвестностью и бесшумно наступающим рассветом... Алиса Романова резко открыла глаза. Дыхание все еще было сбитым, словно после быстрого бега. От этого ужасного чувства всегда трудно избавиться. Уже вторую неделю Алису доставали эти сновидения, которые могли посоревноваться лишь с фильмом-катастрофой. Она вздохнула, свесила ноги с кровати и посмотрела на часы:

«Отлично, 6.35. Уже и спать поздно и на работу еще рано... Но самое время для горячего кофе!»

Алиса буквально заставила себя откинуть теплое одеяло и прошлепать в ванную, чтобы умыться. Подойдя к зеркалу ее, встретило привычное отражение: молоденькая кареглазая девушка, с копной русых волос, едва достигающих плеч. В прочем, ничего особенного, если не брать в расчет того, что под глазами темнели синяки, как следствие того, что пора завязывать с чтением по ночам и злоупотреблением виски в пятницу и кофе по утрам. Чтобы поднять настроение и проснуться, необходим только зерновой вариант напитка. Одно его приготовление чего стоит! Алиса достала ручную кофемолку, у которой красовалась смачная вмятина на алюминиевом боку, как напоминание о неудачливости хозяйки предмета. Превратив зерна, в одно мгновение, в кофейный порошок девушка высыпала их в стремительно закипающую воду. Великолепный аромат в момент распространился по квартире. Немного корицы – и осень перестала быть мерзкой, а вновь предстала теплым и уютным сезоном с яблочным пирогом, горячим шоколадом и золотыми листьями. В комнатах было тихо и прохладно. Конечно, ТЭЦ еще никто не думает включать. Романова посмотрела в окно: редкие и сонные пешеходы прятались в воротники и кутались в шарфы. Над их головами, сквозь тучи, пробивались редкие лучики солнца, едва выглянувшего из-за горизонта. Эх, не видят прохожие этого свежего и чистого неба. И сколько впечатлений от этого они потеряли! “Живительный нектар” быстро вскипел и едва не удрал из медной турки, все еще распространяя по квартире дурманящий аромат. Все движения давались тяжело, первый признак недосыпа и переутомления. Еле-еле перебирая ногами, Алиса налила себе чашечку кофейка и мирно устроилась на кресле перед компьютером. На окне браузера сразу всплыли часто используемые ссылки: новостной портал, «Наше Радио», “ВКонтакте”. Эту социальную сеть Алиса, как большинство людей, использовала не для общения, а для прослушивания музыки. Трек-лист, скорее смахивал на сборник “Классики русского и американского рока”. Иногда никто из людей не может успокоить так, как это делает твоя любимая музыка. Парой движений Алиса включила «Наше» и принялась читать статьи в колонке новостей. Профессия журналиста обязывала быть с информацией на «ты» двадцать четыре часа в сутки. В колонках мелодично запели “Агата Кристи” про черную луну: