— Только если попадемся, — ровно говорит он, отвечая Тедди таким же взглядом, что меня изумляет. Они смотрят друг на друга, а мы с Фредом наблюдаем и не вмешиваемся.

Тедди сдается первым и вздыхает так, словно он действительно вовсе не хочет читать нотации, но у него нет другого выбора.

— Эти правила создавались не без причины, Ал, — резонно говорит он. — Это может отвлечь.

Ал просто закатывает глаза:

— Ой, да брось, — легко говорит он. — Лучше не болтай все это.

— Тогда не делай того, что заставляет меня говорить, — твердо отвечает Тедди. — Я не собираюсь жертвовать всей командой ради тебя, поэтому не ставь меня в такое положение, — Ал открывает рот, но Тедди обрывает его. — Ты должен это прекратить.

— Ой, да вынь занозу из своей жопы, Тедди, — говорю я, закатывая глаза. — То, что ты несчастен, не значит, что тебе нужно всех делать несчастными. Дай ребенку повеселиться.

— Я не ребенок, — тут же влезает Ал, естественно полностью упустивший то, что я за него только что заступился.

Тедди тоже не слишком доволен:

— Это моя работа — держать таких придурков, как он, в порядке. Правила не просто так создаются, и я никому не позволю их нарушать.

— Ты что его начальник или что-то вроде того? — спросил Фред, явно запутавшийся. Я сам не слишком уверен. Не знаю, как эта херня с аврорской субординацией работает, и, честно, мне насрать.

— Я выше его по званию, этого довольно, — прикрикивает Тедди. — И я серьезно, Ал. Вам обоим это лучше прекратить, иначе у вас будут большие проблемы. Ты хоть представляешь, что скажет твой отец?

— Ой, да кому это на фиг интересно? — спрашиваю я, опустошая свой стакан. — Пошел он нахер.

— Так что, Элизабет выросла в красотку? — громко спрашивает Фред, и я с усмешкой киваю. Ал видит это и хмурится, но секунду спустя его лицо меняется, и он тоже усмехается и кивает.

Она выросла, точно. Стала такой в тот последний год, когда я был в школе. И я недавно ее видел, когда был пару месяцев назад в министерстве. Сейчас еще шикарнее. И конечно, уверен, она все еще стерва. Она ведь лучшая подруга Роуз.

— А Роуз знает? — выпалил я, и Ал тут же окрасился в фирменный ярко-красный цвет Уизли.

— Нет, — мямлит он. — Так что ей тоже не говорите.

— Ой, да просто выпей пару рюмок на рождественском ужине, — шутит Фред, поблескивая глазами. — Уверен, тогда она узнает прямо от первоисточника.

— Да, и напомни мне не рассказывать тебе секретов, — говорю я, и Ал лишь пожимает плечами.

Тедди больше не в настроении веселиться. Он бросает несколько монет на стол и встает, натягивая пальто.

— Мне пора, — мрачно говорит он. — Уже поздно.

Еще не так поздно. Но так как он уже и так мрачнее некуда, мне плевать.

— Увидимся, приятель, — говорю я без особого энтузиазма. Все остальные тоже прощаются, и он аппарирует.

— Он не скажет, — говорит Ал, но он не выглядит слишком уверенным. — В нем есть для этого хоть какая-то верность.

— Надейся, — бормочет Фред.

— Есть, — отвечаю я им обоим. — Но тебе лучше быть осторожным, и вести себя так, будто ты это прекратил. Потому что к нам у него есть хоть какая-то верность, факт, но к нашему отцу у него ее куда больше, и ты это знаешь.

Это правда, и Ал это знает. Тедди держится так близко к заднице нашего отца, что готов ее лизать. Не то чтобы это была его вина, потому что в нем взрастилось это обожествление героя. У него не было своих родителей, поэтому он крепко держится за ближайший к ним суррогат. Вообще он классный парень, так что обычно я не обращаю внимания на этот конкретный недостаток.

Но все равно, ого.

Вот ведь вам драматичная ночь.

Спасибо огневиски и неумению Ала пить, теперь у меня несколько сплетен для развлечения. Со всем этим я почти забываю про Кейт. Конечно не до конца, но близко к тому. Это нормально. И думать о ней намного легче, когда в твоей крови достаточно алкоголя.

У меня предчувствие, что Рождество у нас будет очень интересным.

========== Глава 15. Хьюго. 16 декабря ==========

Это не будет так уж плохо.

Не будет.

Я продолжаю и продолжаю повторять это себе, пока Хогвартс-Экспресс подъезжает к Лондону. Рождественские каникулы приближались слишком быстро, и вот, пожалуйста. Хорошо быть вне школы, но мысль о встрече с родителями вызывает не самые приятные чувства на земле. В конце концов, я уверен, отец не сдержится и постарается причинить мне физическую боль, а мать будет рыдать следующую пару недель каждый раз при виде меня.

И все из-за нее.

Мария свернулась калачиком на сиденье возле меня и спит. Она спит уже где-то час, так что нам с Амандой приходится говорить как можно тише, чтобы ее не разбудить. Теперь мы с Марией вроде как «вместе». Странно. И очень, очень сложно.

Не говоря уже о том, что… не совсем правдиво.

Около месяца назад я узнал, что она беременна. Мне понадобилась неделя, чтобы наконец к ней подойти. В это время я сообщил родителям, и они отреагировали примерно так, как я себе и представлял, хотя я и не думал, что мама предложит ей заплатить, чтобы она убралась… Это меня шокировало. Она тут же заткнулась, как только я сказал, что этого не будет, но у меня ощущение, что она все еще думает, что это лучшая идея. Но это не так.

Я наконец набрался смелости поговорить с Марией в конце ноября. Однажды вечером я поймал ее после ужина, пока она зубрила чары к тесту. Она в одиночестве сидела в углу библиотеки, и, так как я последние несколько недель за ней следил, было нетрудно ее найти. Она выглядела удивленной, когда я присел рядом, но протестовать не стала. Мы не говорили на самом деле после того дня, как трахнулись в ванной, так что это все было очень неловко.

Мы немного поболтали о том, о сем, но мне это наконец надоело, и я решил перейти прямо к делу.

— Лили мне сказала.

Мария тут же густо покраснела и отвернулась. Ее глаза налились слезами, и я подумал, что сейчас она разревется.

— Я не знаю, что делать, — тихо сказала она. — И теперь все узнают…

— Лили не скажет, — пообещал я ей. Она скептически посмотрела на меня, и я ее понимаю. Но она не стала бы. — Она не скажет.

— Я не знаю, что делать, — повторила она и посмотрела поверх моего плеча, чтобы убедиться, что никто не подслушивает.

— Я помогу, — пообещал я. — И мои родители… У них есть деньги… — — мерзко впутывать родителей и их деньги, но иногда нет выбора. — Они тебе тоже помогут.