- Знакомься, мой брат Рафаэль. Угроза Питеру Паркеру и всем супергероям, - он рассмеялся своей шутке и снова бухнулся на кровать. Девушка гадко захихикала в унисон, после чего продолжила целовать пьяного де Виллера.

- Прежде, чем затаскивать кого-то в постель, сначала спроси его возраст.

- О чем это ты?

- Это Нэнси. Она из моей школы.

Сказанное не сразу дошло до Гидеона. Но как только смысл приобрел значимость, он прекратил улыбаться и целоваться с ней, отстранив ее от себя.

- Сколько тебе лет?

- Врет он все! Обознался. Мне восемнадцать, – но по ее голосу было понятно, что врет именно она.

- Сколько тебе лет? – чеканя каждое слово с паузами, грозно произнес Гидеон. Рафаэль самодовольно улыбался, привалившись к стене и наблюдая позор раскрепощённой девицы.

- Шестнадцать… - она пропищала, стыдливо опуская глаза.

- Merde! Diablo! Ты хочешь меня посадить в тюрьму? Живо слезла с меня!

Девушка медленно сползла с кровати и начала поправлять платье. В этот момент дверь открылась и в комнату вошла Она. На мгновение воздух в комнате наэлектризовался и казался ощутимым. Гвендолин быстро окинула комнату взглядом и поняла, что к чему. А Нэнси тем временем с пунцовыми щеками и фразой «ну и пожалуйста, чертов недотрога» гордо прошествовала мимо нее, удостоившись оценивающего взгляда Гвен.

Она развернулась и молча посмотрела в глаза Гидеону: в ее взгляде сквозила грусть и четкое «что ты творишь?».

- Гвен? Откуда ты здесь?

- Мне сказали, что здесь вечеринка года - не могла пропустить…

- Прости, но вечеринка «кому за двести» проходит не тут!

- Да, но и школьниц здесь тоже не должно быть, - она кивнула в сторону ушедшей Нэнси.

Он встал. Видно, что его пошатывало от выпитого. Вид тоже желал лучшего: расстёгнутая на все пуговицы рубашка оголяла торс с мускулами, он пытался ее застегнуть, стараясь совладать с пальцами.

- А ты теперь всех, кому нет и пятидесяти, малолетками считаешь? – он подошел вплотную, смотря на нее злобным, полным ненависти взглядом, но она не отвела глаз, смотря на него с беспокойством и тревогой.

- Нет, возраст - не мой пунктик для ревности.

Он отшатнулся от нее, а она со стоном закрыла глаза.

- Гидеон, пожалуйста. Не цепляйся к словам. Пойдем домой. Мы попробуем поговорить не в такой обстановке!

Но он, уже не слушая ее и не обращая на окрики, двинулся на выход. Гвендолин, отчаянно крича его имя, кинулась за ним.

Но далеко тот уйти не смог. Слишком много народу было в одном доме: здесь в коридоре они мешали спокойно пройти простому человеку, а тут пьяный. Гидеон, шатаясь, спотыкаясь, пробирался к центральной лестнице, чтобы спуститься вниз. Гвендолин, Лесли и Рафаэль шли за ним.

- И ты простишь его? Он сейчас чуть не изменил тебе! – возмущенный горячий шепот Лесли опалял ухо Гвен.

- А что мне остается делать? Я нанесла эту рану, он всего лишь пытается вылечиться.

- Пытаясь переспать с кем-то?!

- Да, ты права. Это будет сложно. Но я прощу его. Уже простила. Он потом сам возненавидит себя, а я не должна позволить ему сделать это.

Они вышли к парадной лестнице, которая витиеватыми перилами красиво выгнулась до первого этажа. Люди были и тут, оставив проход для спуска маленькой змейкой. Гвендолин, как привязанная, шла за шатающимся Гидеоном, который уже успел у кого-то схватить стакан с алкоголем и осушить его полностью. Она значительно опередила и оторвалась за плетущимися сзади Рафаэлем и Лесли. В этот момент какой-то тип под два метра ростом и квадратной челюстью вынырнул слева и, с тягучим басистым «Вау! Детка, развлечься не хочешь?», прижал Гвендолин к стене, навалившись все телом. Его руки тут же начали неприятно шарить по ее телу. Девушка в шоке замерла, слабо пытаясь отпихнуться, широко распахнув глаза и пытаясь вдохнуть, так как этот бугай своим весом словно выбил весь воздух из легких, и неприятно дышал ее в шею пьяным угаром. Еще до конца не сообразив, что нужно отбиваться, она услышала крик Гидеона «Убери руки!», а затем, как навалился бугай, также неожиданно его отодрали от нее, что она потеряла равновесие и оступилась, сползая по стене вниз.

Резкий девчачий визг со стороны прозвучал, как сигнал к бою. Парни сцепились, будто бойцовские собаки. При этом Гидеон явно проигрывал в росте и весе нахалу, а тот, проигрывал в технике боя. Люди словно на петушиных боях кричали и скандировали «бей!». Толпа жаждала крови и зрелищ. Гидеон вначале быстро вел в бою, пока его не подвела плохая координация – удар в челюсть и, словно в замедленной съемке, он летел головой вниз по лестнице: тело пролетело, сбивая людей и сосчитывая ребрами десяток ступеней.

Вопль ужаса пронесся через тело Гвен. Она почувствовала, как ноги стали безвольными и ватными. Гвендолин в ужасе смотрела на распластанное на лестнице тело Гидеона, ощущая сковывающий сознание ужас. Рафаэль, увидев, что брат свалился, кинулся к нему, расталкивая зевак. Люди уже не скандировали, они любопытно смотрели, ожидая новости о том, что же с парнем.

Секунда и вот она заметила, как Гидеон медленно открыл глаза, откликаясь на теребящего его Рафаэля.

- Жив! В порядке!

Так же, как пришел ужас, Гвендолин почувствовала облегчение и ярость.

Еле сдерживая себя, она поднялась, глядя на обидчика, который усмехался над Гидеоном, глядя со второго этажа вниз, как того приводит в чувство брат.

- А теперь молись Богу, чтобы я не убила тебя, - она надвигалась на него, сжимая кулаки. Бугай обернулся и засмеялся, глядя на разъяренную хрупкую девушку.

Легким ударом она сначала выбила ему плечо, после чего нажав на нужные точки на теле бугая, поставила его на колени, заводя его вывихнутую руку за спину; тот корчась от боли, стискивал зубы, чтобы не закричать. Наклонившись к самому уху бугая, она прорычала:

- Еще раз увижу тебя на таких вечеринках, то сдам в полицейский участок, ты понял?

Тот лишь сильнее стиснул зубы.

- Ты меня понял? – она нажала на болевую точку в вывихнутом плече.

- Да! - и отпустила. Но лишь на мгновение, чтобы врезать ему по лицу локтем, так же, как тот ударил Гидеона.

Развернувшись, она ушла, направляясь к лестнице, оставляя изумлённые и взгляды в спину и безумные восхищенные крики молодых людей. Рафаэль поднял приходящего в сознание брата и взвалил себе на плечо. Гидеон, постанывая, еле-еле приходил в себя.

Гвен нежно взяла его лицо в руки и осмотрела распухшую губу.

- Он в порядке. Просто в отключке. Плюс выпил изрядно.

- Тут, похоже, легче абсента не наливают! – подоспевшая Лесли смотрела с изумлением на Гвен. – Ты где так круто научилась драться?

- Была знакома с одним даосским монахом*, - отмахнулась Гвен, - Нам нужно уходить отсюда.

Они пробирались к выходу, таща Гидеона на себе. На улице, на свежем воздухе, они почувствовали облегчение, посадив старшего Де Виллера к одной из колонн дома. Гвендолин отошла в сторону и звонила кому-то по одолженному ей Лесли телефону.

- Вот ты бы за меня не дралась! – Рафаэль с претензией посмотрел на Лесли.

- А ты хочешь, чтобы я еще дралась за тебя? – ответно возмутилась Лесли, упирая руки в бока.

- Мне иногда кажется, что тебе все равно есть я или нет в твоей жизни. Меня убивает твое безревностное отношение ко всему, что связано со мной: где я, с кем я.

- С чего ты решил, что не ревную? Я просто не показываю это в отличие от тебя!

Гвендолин покосилась на них, одновременно разговаривая с кем-то по телефону: видно, что пара продолжала какой-то старый спор.

- А зря. Мне иногда хочется, чтобы ты была чуть более щедра на свое внимание. Ты же ведешь со мной, как принцесса с рабом. А этот твой «легкий флирт», - он сделал движение пальцами, будто ставил кавычки, - С другими пацанами! Лесли! Я не каменный. Конечно же, я буду ревновать. И если ты думаешь, что от этого наши отношения будут горячей, то крупно ошибаешься!

Кажется, слова парня подействовали на девушку, что она застыла в немом недоумении, уставившись на него.