Магия сверхстихий имеет некоторые черты магии Хаоса. В их число входит игнорирование защиты, но не полное, как в случае с Хаосом, а лишь до некоторой степени. Из недостатков следует отметить вампирическую сущность заклинаний этой ветви магии. Если Воля волшебника недостаточно велика, он будет терять жизненную силу каждый раз, когда применяет заклинания этой школы, пока не умрёт.

«Кратко о магии стихий и сверхстихий», Рэнг Кор Уигор

- На этот раз всё закончилось ожидаемо, – Матиас пристально смотрел вслед удаляющемуся Градэну. – Я не сомневался в силе Крушителя Скал.

- А вот я немного усомнился, – болевший за Степана Рэнг немного приуныл.

- Не расстраивайся, старина! – верховный жрец с улыбкой хлопнул друга по плечу. – Хочешь прогуляться?! Давай вместе прямо сейчас пойдём по бабам!

- Сдурел, старый?! – возмутился мудрейший маг. – Взгляни на небо – дождь же собирается!

- Ах да, – Матиас тихо хихикнул. – Это единственная причина, верно, старина?

- Эй, Рэнг!

Старый маг обернулся и увидел идущую к нему Ринэю.

- Наверное, нам с его преосвященством следует удалиться? – поинтересовался Ксангорф.

- Нет, – принцесса покачала головой и посмотрела в глаза героя. – У меня есть один вопрос конкретно к тебе.

- Эм… может быть, это нам с Рэнгом нужно удалиться? – деловито осведомился Матиас.

- Я не привыкла долго взвешивать свои решения, – начала Ринэя. – Потому скажу прямо. Я хочу узнать, что произошло с отцом Малы. Его звали Хазим Рнхата. И он участвовал в Турнире Тысячи Смертей, победителем которого являешься ты, – девушка показала пальцем на Ликида.

- Верно, – кивнул Ксангорф, тяжело вздыхая. – Я убил в поединке Хазима. Но он сам хотел этого.

- Не говори ерунды! – взорвалась принцесса. – Какой человек будет хотеть смерти?!

- Ксангорф неправильно выразился, дитя, – тихо сказал Матиас. – Хазим Рнхата хотел поединка до смерти одного из соперников. Это долгая история. Мы обнаружили, что его друг, маг Цирониус, был предателем. Он собирал информацию для своего господина, Князя Тьмы Шпиона. Совет жрецов принял решение, что лазутчик не должен оставаться в живых. Мы попросили Ксангорфа устранить негодяя, что он и сделал. Но тогда Хазим Рнхата воспылал жаждой мести за друга, о тёмном прошлом которого даже не знал. Во время поединка он потребовал от Ксангорфа битвы насмерть и прибегнул к Ритуалу Возмездия.

- Я слышал про это, – подтвердил Рэнг. – У Ксангорфа не было иного выбора. Иначе убитым был бы он. Из печати живым выбирается только один участник ритуала.

Ринэя молчала, обдумывая услышанное. И принцесса была в смятении. Выходило так, что Ликид убил отца Малы, но выбора у него не было. Никому не захочется умирать, да и осудить Ксангорфа за убийство Цирониуса сложно. Никто не мог сказать, какой вред мог принести прислужник Шпиона. Да и, сама Ринэя вместе с друзьями разве не убивала слуг Князя Тьмы при первом же обнаружении?

- Мне нет оправданий, – внезапно заговорил Ксангорф, поднимая взгляд на принцессу. – И я не имею права гордиться той кровавой победой. Потому все эти годы я делал всё для того, чтобы стать настоящим героем. Понимаю, что этого недостаточно, но я помог в своё время Мале Рнхате с устройством в институт Золотых Мостов. И я рад, что ей пошла на пользу эта помощь, даже если она будет ненавидеть меня до конца дней.

- Ясно, – это всё, что смогла сказать Ринэя. Разговор вышел довольно тяжелым и, что самое поганое, девушка даже не знала, что делать дальше.

Рэнг с пониманием смотрел на бывшую воспитанницу и всё же решился:

- Иди, Ринэя. Тебе предстоит очень тяжелый день завтра. Будь готова к нему.

Чем ближе подступала ночь, тем тревожней становилось на душе у тех, кто находился в столице светлого Пареенда.

Ревнителю чести Ксангорфу Ликиду пришлось сильно потрудиться, раздавая распоряжения, проверяя пленного, расставляя патрули и посты.

Рэнг и Матиас вместе обсуждали детали следующего дня. Они ещё не знали, какой ход сделает Шпион, но пытались догадаться, ведь от этого зависела судьба всего светлого мира.

Тихо шёл по городу погружённый в свои думы Градэн Дэгерцоллер. Рыцарь Крагерхатера поднял голову, чтобы посмотреть в темнеющее небо.

- Абер есть всё запущено, – тихо сказал он.

Мала ещё только входила в гостиницу вместе с кузиной, когда они услышали крики птиц и хлопанье множества крыльев. Мабирийки в удивлении посмотрели на поднявшихся пернатых, которые торопились улететь.

- Птицы… покидают Пареенд? – Мараса с озадаченным видом почесала в затылке.

Ринэя, глядевшая в окно, и сама чувствовала что-то неясное. Тревожное, неясное, но жуткое. Даже песни Алисы, которыми она пыталась приободрить окружающих, не спасала ситуацию.

Завтра всё решится. И неважно, кто победит. Это может быть Ринэя. Это может быть Градэн. Какая будет разница, если тёмные сделают свой ход? Их приключение проходило по-разному. Были дни, когда они смеялись. Были дни, когда грустили. Но чем ближе команда Ринэи подходила к Пареенду, тем больше зла встречалось на их пути. И тем зловещей становится от осознания того, что закономерный финал произойдёт не где-нибудь в Чёрном Замке мрачного злодея, а в центре светлого мира, в средоточии святости.

- Не беспокойся, Ринэя, – на плечо девушки легла рука незаметно подошедшего жреца. Он постарался ободряюще улыбнуться, хотя сам ощущал ту же тревогу.

- Скажи, Нирн, ты… веришь в меня? – тихо спросила принцесса.

- Я никогда не сомневался в тебе, Ринэя, – серьёзно ответил юноша. – Не сомневайся и ты. Что бы ни случилось завтра, я использую свою силу экзорциста в трудный момент. И не подведу тебя, как тогда, у портала, – наверное, впервые за всё последнее время он смотрел прямо в глаза девушки и не отводил взгляда.

- Ты не виноват в случившемся, Нирн, – Ринэя немного смутилась, но быстро взяла себя в руки. – Чем бы ни закончился мой путь в этом турнире, мы вместе рука об руку вернёмся в Эрдонию.

Жрец только серьёзно кивнул. Слов здесь уже не требовалось.

Стихла песня Алисы, словно девушка-бард поняла общее настроение. Незаметно новая мелодия приобрела лиричный оттенок.

Непривычно серьёзный Винченцо проверял свои боевые спицы и раскладывал метательные ножи.

Степан сидел здесь же, пытаясь прийти в себя после поражения.

- Вижу, ты сильно расстроен, – заметил Монсэльм.

- Не каждый может так просто вынести горечь поражения, – на капитана сурово посмотрел стоящий у окна опричник Симеон.

- Ладно бы поражения горечь, – усмехнулся богатырь. – Один удар. Всего один удар, – Степан ненадолго замолчал, а потом поднял голову и уже спокойно изрёк: – Но, что ни делается, всё к лучшему. Я хотел пойти путём лёгким, да непыльным, на жрецов сбросив груз свой. Видимо, придётся самому силушку применить, да разобраться с бедами царства родного.

- Рада, что ты так быстро воспрял духом! – Мала ободряюще хлопнула сантсца по плечу.

- Жаль, что у нас так и не получилось смахнуться на арене, – Ринэя тоже обратила внимание на Степана. – Но не волнуйся, уж я постараюсь завтра!

- Постараешься? С Градэном? – Винченцо иронично усмехнулся. – Синьоринка, ты хотя бы приблизительно представляешь себе, как именно ты будешь с ним драться?

- А что не так? – искренне удивилась принцесса.

- Небольшое напоминание, Ринэечка, – начала Мала. – Сравни для наглядности свой рост и рост Градэна. Ты в лучшем случае дышишь ему в пупок. И то, верно, если встанешь на носочки.

- Ты преуве… личи… ваешь, – по мере того, как Ринэя вспоминала, как выглядит крагерхатерец, её голос становился всё тише. В самом деле, достать, например, до его лица принцесса не сможет при всём желании. Разве что если использует прыжки. Отталкиваться от воздуха было непросто. В первый раз Ринэя делала это уверенно, во второй – уже с трудом, чувствуя, как ноги проваливаются сквозь воздушную «подушку». Но третьего раза не получалось вовсе – девушка просто падала, лишь на долю секунды творя новую «подушку». Это помогало притормозить падение, но не более того.