– Многим. Не важно.

– И каждый раз ты…

«…кого-то убивала?» – мысленно закончила Исвал.

– Я пошла, – сказала она.

– Подожди… Я даже не знаю, как тебя зовут.

– Тебе незачем знать. Всего доброго, Рийин.

– Что ж, спасибо. Спасибо. Не только за то, что спасла меня, но и за то, что… не убила его.

– Почему он так тебя волнует? – спросила Исвал через плечо, остановившись в дверях.

Рийин покачала головой, неловко ерзая на стуле.

– Не знаю, но… когда-то же это должно прекратиться? Насилие, убийства? Кто-то должен положить им конец, иначе так будет продолжаться вечно. Ведь так? Может, это я тебя спасаю, – рассмеялась она.

Исвал молча уставилась на собственные руки.

– Что? – спросила Рийин. – Я что-то не так сказала? Извини.

– Ты все верно сказала, – ответила старшая тви’лека. – Хотя, вероятно, ты не провела в Дыре столько времени, сколько я. Тебе повезло, Рийин. Не возвращайся туда, хорошо?

С этими словами Исвал вышла из мансарды с осознанием, что сумела вызволить из неволи еще одну девушку. Некоторые из тех, кому она помогала, со временем вновь оказывались там же, но большинство – нет. Их новую жизнь нельзя было назвать легкой, но, по крайней мере, рабство для них закончилось.

Она подозвала аэротакси, и едва машина тронулась с места, в голове Исвал вновь зазвучали слова Рийин:

«Когда-то же это должно прекратиться?»

Исвал сомневалась, что это когда-либо прекратится, по крайней мере для нее. Она попросила водителя отвезти ее обратно в Октагон, на второй уровень.

– Что-то вы не похожи на даму со второго уровня, – заметил тот.

– Ты бы удивился, – ответила тви’лека и, выйдя из машины, направилась вниз, в сгущающийся мрак.

Она довольно быстро нашла нишу, где все еще лежал полубесчувственный офицер со сломанными пальцами и багровеющим синяком на лице. Возле его рта на полу расплылась лужица слюны и крови. Исвал достала виброклинок и приставила к его горлу. Моргнув, имперец приподнял веки, хотя ей показалось, что он едва ее видит.

– Не надо, – пробормотал он.

Она долго смотрела в его затуманенные глаза, держа клинок наготове, затем убрала оружие от шеи офицера.

– Сегодня Рийин спасла тебе жизнь, – сказала она. – Запомни хорошенько, потому что, если вдруг решишь попытаться ее найти, я вернусь. Слышишь меня?

Он утвердительно застонал. Исвал спрятала клинок в ножны.

– Значит, решено – будешь жить. Но страданий ты все равно заслужил.

Она пнула его в ребра раз, другой, пока те не поддались с громким треском. Офицер издал мучительный стон. Встав над ним, она сграбастала в кулак его рубашку и начала бить по лицу. Он обмяк, словно кукла. Бросив офицера на землю, Исвал, тяжело дыша, уставилась на него. Костяшки ее пальцев кровоточили, как и ее душа.

Она чувствовала себя полностью сломленной, понимая, что это никогда не закончится. По крайней мере, для нее.

Ощущая на себе множественные взгляды, она вышла из закоулка и направилась к ближайшей лестнице. Когда за ее спиной остался весь уровень, снизу послышались крики. Она поступила слишком небрежно, не скрыв следы и не продумав пути к отступлению, о чем всегда предупреждал ее Чам. Но драки в Октагоне случались часто, а она выглядела всего лишь как обычная тви’лекская рабыня. Она поднялась еще на три уровня, но погони так и не услышала.

К тому времени, когда она садилась в очередное аэротакси, от мучившей ее потребности не осталось и следа. К ней вновь вернулась ясность мыслей, и она уже обдумывала необходимые приготовления к операции против Таа и Вейдера. План Чама был весьма замысловат и крайне рискован, но ей нравилась его дерзость.

На подготовку им оставалось девять дней.

Чам расхаживал по потрескавшемуся камню забитой посадочной площадки, улыбаясь себе под нос и думая, что он ничем не лучше Исвал. Еще не хватало начать ворчать по любому поводу, и сходство станет полным.

На подземной базе на третьем спутнике Рилота кипела лихорадочная деятельность. Взлетно-посадочный ангар заполняла мешанина из всевозможной техники, кораблей-дроидов и оружия, вокруг которых, подобно озабоченным мамашам, сновали десятки инженеров и дроидов-помощников. На полу были аккуратно разложены детали и инструменты, к помощи которых при необходимости прибегали рабочие.

Все были настолько заняты работой, что на Чама никто даже не взглянул.

Чам и его агенты покупали, похищали и строили корабли и оружие уже много лет. За это время они заполнили оружейные склады на Рилоте и его спутниках, от ящиков со стрелковым оружием до импровизированных ангаров с три-истребителями и дроидами-«стервятниками». В его распоряжении имелась немалая военная сила, которую он собрал под носом у Империи с вынужденной помощью Белкора Дрея.

В течение многих лет его инженеры – в особенности Каллон, гений в области искусственного интеллекта, – научились перепрограммировать мозги дроидов-истребителей так, чтобы те могли действовать без управления с корабля-базы. В бою с кораблями, которые пилотировали живые организмы, пользы от них было немного, но космические бои в планы Чама и не входили.

Он еще раз мысленно пробежался по этапам плана. Несмотря на решимость, его продолжали мучить сомнения. Ради единственной цели он был готов пожертвовать всем – как живой силой, так и ресурсами. Если удастся покончить с Вейдером и Императором, игра будет стоить свеч. Их гибель могла стать спусковым крючком для восстания по всей Галактике, и в условиях возникшего хаоса, когда ресурсы Империи окажутся размазаны тонким слоем, он мог бы попытаться освободить Рилот. Иначе…

Об этом он предпочитал не думать.

Свободный Рилот – вот что являлось его целью. И если для этого требовалось низложить целую Империю – он был к этому готов.

В крошечном комлинке, имплантированном в его слуховой канал, раздался голос Исвал, словно звучавший прямо у него в мозгу. У нее имелся такой же имплант, что позволяло им слышать даже шепот друг друга, не опасаясь, что их подслушают другие. Инженеры-связисты Чама создали коммуникационную подсеть, основанную на нескольких старых спутниках времен Войн клонов, вращавшихся на орбите Рилота вместе с прочими остатками войны. Спутники связи обеспечивали надежную сеть по всей планете и вплоть до орбиты самого дальнего ее спутника.

– Все готово, – сообщила она. – Все три группы проинструктированы.

Чам дважды сжал челюсти, активируя имплант.

– Ты ведь в группе прикрытия?

– Нет, я возглавляю основную, – не колеблясь ответила она. – Иначе никак.

– Исвал…

– Не о чем спорить, Чам. Со мной у нас все шансы. К тому же… я должна. Ради Пока.

Чам ничего не мог возразить ни против ее решения, ни против ее чувств, но при мысли, что он может ее потерять, у него подкосились ноги. Слишком во многом он на нее полагался и слишком тревожился за ее судьбу. Он вспомнил гибель Пока, его предсмертные хрипы…

– Я знаю, о чем ты думаешь, – сказала она. – Но если у нас ничего не выйдет, я все равно больше не буду тебе нужна. Даже ты сам будешь никому не нужен. Просто не останется кем командовать.

Она была права, и он это понимал.

– Тогда постараемся, чтобы все получилось.

– Я все проверила и перепроверила, – ответила Исвал. – Даже во сне вижу.

Чам тоже трижды проверил все детали плана, который выглядел вполне надежным, но им еще никогда прежде не приходилось планировать столь масштабную операцию, включавшую в себя множество меняющихся обстоятельств.

– Если не удастся снять защитные экраны – даем отбой, – сказал он.

– Если не снимем экраны, давать отбой бесполезно, поскольку мы даже начать не успеем.

В этом она тоже была права, и ее невозмутимость помогла ему овладеть собой. Исвал постоянно переживала и волновалась, но стоило ей начать действовать, как она становилась полностью спокойной, словно стоячая вода в пруду. Чам, напротив, обычно был спокоен и уверен в себе, но непосредственно перед началом операции начинал нервничать, тревожась за своих бойцов – возможно, даже чересчур для революционера.