— Все равно, Котенок. — Я опустил руки на её бедра и усадил на край стола. — Я лучше знаю.

— Ты ничего не знаешь, — выдохнула она.

— Угу. Знаешь, я беспокоился о тебе. — Я устроился между её ног. — Ты продолжала звать меня, я отвечал, но ты как будто не слышала.

Она моргнула, когда опустила руки на мой живот. Я задался вопросом, понимала ли она, что трогает меня. Или что, когда её руки достигли моих, она притянула меня ближе.

— Ух ты, я, должно быть, действительно была не в себе.

Мои глаза встретили её и, несмотря на растущее тепло в основании моего позвоночника, когда я посмотрел на неё, я увидел её безжизненной и безвольной в своих руках. Я прочувствовал тот страх снова, и произнес слова, в которых не смог признаться Адаму.

— Это… испугало меня.

Удивление промелькнуло на её лице, но я не дал ей времени действительно подумать об этом. Я опустил голову, и в момент, когда наши губы соприкоснулись, её пальцы вцепились в мой свитер. Она могла говорить все что угодно, что будто бы не жаждет этого, но она хотела этого также сильно, как и я, если не ещё больше.

Я сосредоточился на линии её губ, пробуя их на вкус своим языком, медленно уговаривая губы открыться. И тогда она это сделала, я хотел кричать, но пришлось бы оторваться от её губ. Её руки сомкнулись на моей шее, а затем она поцеловала меня в ответ так же нетерпеливо, как и лихорадочно.

И я хотел большего.

Мои руки скользнули под её рубашку, гладя обнаженную кожу её талии. Я не забуду, какой по ощущениям было её тело. Не смогу выбросить это чертово воспоминание из головы. Знаю, она тоже. Это должно было случиться, и я не был удивлен, когда её небольшое тело прижалось к моему, и она простонала напротив моего рта, и её реакция заставила меня захотеть найти место побольше, чем эта кабинка и более…

Что-то рядом с нами издало треск, хлопок, а затем треснуло. Запах жженого пластика немедленно заполнил кабинку.

Я отодвинулся, и тяжело дыша, посмотрел через плечо. Старинный компьютер дымился. Черт. Электроника не очень хорошо себя чувствовала рядом с нами. Я снова повернулся к ней, готовый продолжить с того места, где мы остановились, но в тот момент, когда наши взгляды встретились, я понял, что этому не бывать.

Между нами выстоялась стена. Она была разозлена, как кошка, которую собирались сбросить в ванную. Она меня оттолкнула, жестко, и удивленный, я отпустил её, делая шаг назад. Что-то странное развернулось в моей груди. Глубокое чувство боли. Что ж, теперь я знал, что это паршивое ощущение. Ужасно паршивое.

— Боже, я даже не хотела этого — целовать тебя, — сказала она.

Ох, подожди ради черта. Не правда. Я выпрямился в полный рост.

— Я склоняюсь к другой версии. И думаю, этот компьютер тоже расскажет другую историю.

Неодобрительный вид охватил её черты, и по каким-то необъяснимым причинам, это сделало её милее.

— Это больше не повторится.

Я поднял бровь, когда уставился на неё. Да, это определенно произойдет снова. Вызов брошен. Вызов принят.

— Кажется, ты уже говорила это прежде. — Когда её лицо стало выглядеть так, словно она проглотила что-то кислое, я вздохнул. — Кэт, тебе понравилось это, так же, как и мне. Зачем врать?

Спустя мгновение она покачала головой.

— Потому, что это нереально. Ты не хотел меня прежде.

— Я хотел…

— Не смей говорить, что хотел меня, потому что ты относился ко мне, будто я была Антихристом! Ты не можешь хотеть этого, потому что это тупая связь между нами. — Она резко втянула в себя воздух, румянец залил её лицо. — Ты действительно ранил меня. Я не думаю, что знаешь. Ты унизил меня пред всеми за ланчем.

Посмотрев в сторону, я провел пальцами сквозь волосы. Я ранил её. Я смутил её. Я не мог вернуться в прошлое и изменить это, даже если бы хотел.

— Я знаю. Я…Прости за то, как я относился к тебе, Кэт.

Она смотрела на меня несколько секунд, а затем укусила свою нижнюю губу.

— Даже сейчас, мы скрываемся в библиотеке, чтобы остальные не узнали, ты сделал ошибку в тот день и повел себя, как придурок. И я должна смириться со всем этим?

Что за черт? Мои глаза расширились. Она думала, что я её прячу?

— Кэт…

— Я не говорю, что мы не можем быть друзьями, потому что я хочу, чтобы мы были ими. Ты мне нравишься… — Она себя оборвала. — Послушай, этого не было. В этом всем я буду винить последствия гриппа или то, что зомби съел мой мозг.

Я нахмурил брови.

— Что?

— Я не хочу этого с тобой. — Она начала разворачиваться, но я поймал её за руку. Её глаза сузились на мне. — Деймон…

Я посмотрел прямо ей в глаза.

— Ты ужасная лгунья. Ты хочешь этого. Так же сильно, как и я. Ты хочешь этого так же сильно, как пойти в АБА этой зимой.

Её рот резко открылся.

— Ты даже не знаешь, что такое АБА!

— Американская библиотечная ассоциация — зимнее событие. — Я был горд собой. — Я увидел это в твоем блоге, перед тем, как ты заболела. Уверен, ты сказала, что даже отказалась бы от своего первенца, чтобы пойти туда. Во всяком случае, вернемся к ты-хочешь-меня части. Ты хочешь меня.

Кэт сделала глубокий вздох, в то время как странная смесь изумления и раздражения вспыхнула на её лице.

— Ты слишком самоуверен.

— Я достаточно уверен, что бы поспорить.

Она закатила глаза.

— Ты не можешь говорить серьезно.

Я усмехнулся.

— Бьюсь об заклад, что в первый день Нового года, ты признаешься, что безумно, глубоко и бесповоротно…

— Вау. Хочешь приписать сюда еще одно наречие? — Её щеки были ярко красными.

Подмигнув ей, я придумал ещё одно.

— Как насчет неудержимо?

— Я удивлена, что ты знаешь, что такое наречие, — пробормотала она.

— Прекрати отвлекать меня, Котенок. Вернемся к спору: в первый день Нового года, тебе придется признать, что ты безумно, глубоко, бесповоротно и неудержимо влюблена в меня.

Кэт задохнулась от смеха.

— И ты мечтаешь обо мне. — Я отпустил её руку, и сложил свои на груди, подняв брови. — Бьюсь об заклад, ты признаешь это. Возможно, даже покажешь мне свой блокнот, исписанный моим именем, обведенным сердечками.

— О, ради любви к Богу…

— Ради него. — Пообещал я, и имел это в виду. По-настоящему.

Глава 6

Вечером в пятницу я вышел патрулировать, в основном, чтобы перестать искать предлоги, как бы зайти к Кэт и не показаться зацикленным на ней или одержимым. Кого я обманываю? Я определенно был зациклен на ней. Это было странно. Раньше я никогда не был так увлечен кем-то. Я надеялся, что это нормально.

Я не мог забыть вкус её губ, хриплый звук её вздоха, или как она таяла в моих руках, словно теплое масло. Весь день мой мозг прокручивал те жаркие моменты в библиотеке.

Что сделало занятия своего рода неловкими.

Я обошел колонию вокруг, а затем двинулся к границе штата, оставаясь в густом лесу. Не было никаких признаков того, что Аэрум был поблизости. Хорошие новости, но я знал, что так будет не долго.

Было немногим больше десяти, когда я перешел в свою человеческую форму и через секунду вышел из леса на дорогу, ведущую к нашим домам. Несколько шагов и я почувствовал теплую дрожь вдоль задней части шеи. Мой взгляд перешел на дом Кэт, а затем на мой, и она была там, выходила из нашего дома.

— Котенок.

— Привет. — Она смотрела на что угодно, но только не на меня. — Где, хм, что ты делал?

— Патрулировал. — Я поднялся на крыльцо, и даже после этого она продолжала разглядывать трещины в деревянном полу, я слегка улыбнулся, когда встал ближе к ней. Достаточно близко, чтобы почувствовать тепло исходящие от её напряженного тела. — На Западном фронте без перемен.

Её губы дрогнули.

— Хорошая цитата.

Я приблизил свою голову к её виску.

— На самом деле, это моя любимая книга.

Голова Кэт дернулась вверх к моей, и наши губы чуть не соприкоснулись.

— Я не знала, что ты умеешь читать, да еще и классику.