Она повернулась к столу, уставившись на мой «Maк».

— Классный компьютер.

— Да. — Я снял свои ботинки.

— Деймон… — она остановилась, когда я сел на кровать. Ее пальцы скользнули по крышке ноутбука. — Я очень сожалею обо всем. Я не должна была доверять ему, я должна была слушать только тебя. Я не хотела, чтобы кто-нибудь пострадал.

— Адам не пострадал. Он умер, Кэт.

Она стояла передо мной, ее голос стал тише.

— Я… Если бы я могла вернуться, я бы все изменила.

Я покачал головой, мой взгляд упал на мои ладони. Я сжал их в кулаки.

— Я знаю, мы не всегда можем мириться друг с другом, и я знаю, что вся эта штука со связью тебя постоянно беспокоит, но ты знаешь, что всегда можешь довериться мне. Тебе следовало прийти ко мне, как только ты заподозрила, что Блейк связан с МО. — Чувство беспомощности наполнило меня. — Я бы смог предотвратить это.

— Я доверяю тебе. Даже свою жизнь, — сказала она, подходя ближе. — Но когда я впервые поняла, что он, возможно, вовлечен в их делишки, я не захотела вмешивать тебя. Блейк уже слишком много знал и подозревал.

— Я должен был сделать больше. Когда он бросил в тебя этот чертов нож, мне следовало вмешаться тогда и не отступать, но я был просто чертовски зол.

Ее грудь резко поднялась, и бумаги на моем столе зашевелились.

— Я пыталась тебя защитить.

Я поднял свой взгляд. Я знал, что она хотела защитить меня, но было ли единственной причиной, почему она не пришла ко мне по поводу Блейка? Она не хотела подвергать меня опасности.

— Ты хотела защитить меня?

— Да. — Она сглотнула. — Не то, чтобы это получилось, но, когда я узнала, что Блейк и Вон родственники, все о чем я могла думать, было то, что он играл со мной — и я допустила, чтобы мной играли. И он знал, как близки мы были с тобой. Они бы сделали с тобой тоже самое, что и с Доусоном. Не было другого пути, я не смогла бы жить с этим.

Закрыв глаза, я повернул голову.

— Когда ты точно узнала, что Блейк работал на МО?

— В канун Нового Года. Блейк появился, пока я спала, и я увидела часы Саймона в его машине. Он сказал, что Саймон все еще жив, что МО забрали его, но… на его часах была кровь.

Я выругался.

— Пока ты спала? И часто он это делал?

Она покачала головой.

— Не знаю.

Конечно, она не знала. Черт. Я должен был убить его… по множеству причин.

— Ты не должна волновался о том, что я могу пострадать. — Я встал, запустив руку в волосы. — Ты же знаешь, я могу сам о себе позаботиться. Ты знаешь, что я могу справиться самостоятельно.

— Я знаю. Но я не собираюсь сознательно подвергать тебя риску. Ты слишком много для меня значишь.

Моя голова резко повернулась в ее сторону. Вероятно, это был первый раз, когда она прямо сказала это.

— И что именно это значит?

— Я… — Ее нижняя губа задрожала. — Теперь это не имеет значения.

— Черта с два, не имеет! — прокричал я. — Ты почти разрушила мою семью, Кэт. Ты чуть не привела нас к смерти и все еще не кончено. Кто знает, сколько у нас времени до прихода МО? Я отпустил того придурка. Он все еще на свободе и, как бы ужасно это не звучало, я надеюсь, что он получит по заслугам прежде, чем успеет кому-нибудь доложить. Ты врала мне! И ты говоришь, все это потому, что я много значу для тебя?

Румянец залил ее щеки.

— Деймон…

— Ответь мне!

— Отлично! — Она вскинула руки. — Да, ты кое-что значишь для меня. То, что ты сделал для меня на День Благодарения, это… — Ее голос сорвался. — Я почувствовала себя счастливой. Ты сделал меня счастливой. И я по-прежнему беспокоюсь о тебе. Ясно? Ты так важен мне, что я даже не могу выразить это словами, потому что все кажется слишком неубедительным в сравнении. Я всегда хотела тебя, даже когда ненавидела. Я сейчас хочу тебя, хоть ты и сводишь меня с ума. И я знаю, что наделала глупостей. Не только с нами, но и с Ди.

Я уставился на нее.

Она всхлипнула, когда слезы наполнили ее глаза.

— И я никогда не чувствовала себя так с кем-то еще. Я словно падаю каждый раз, когда ты рядом, и не могу отдышаться, и я чувствую себя живой, а не просто посторонним наблюдателем за собственной жизнью, которая проходит мимо меня. У меня не было ничего подобного с кем-либо еще.

Весь наш мир рухнул. Этот придурок Блейк — я должен был убить его в тот момент, когда в первый раз увидел. Я должен был убить его тогда. Кэт лгала мне. Адам был мертв. Ди была сломлена. МО могло постучать в нашу дверь в любую чертову секунду, я понятия не имел, где Доусон, и единственное о чем мог думать — что заботило меня, — это то, что сказала мне Кэт. Она никогда не чувствовала себя так с кем-то еще. Она не могла отдышаться и чувствовала себя живой рядом со мной.

И она рассказала о своих чувствах ко мне.

— Но это не имеет значения, потому что я знаю, что ты, должно быть, ненавидишь меня сейчас. Я понимаю, это. Я просто хотела бы вернуться назад и изменить все! Я…

Я двинулся слишком быстро для нее и обхватил ее щеки.

— Я никогда не ненавидел тебя.

Она моргнула, и Боже, я бы не выдержал, если бы она заплакала.

— Но…

— И сейчас я не ненавижу тебя, Кэт. — Мой взгляд застыл на ее слезящихся глазах. — Я схожу с ума из-за тебя — и из-за себя. Меня обуревает такая злость, что я могу чувствовать ее вкус. Я хочу найти Блейка и поменять местами все части его тела. Но знаешь ли ты, о чем я думал весь вчерашний день? Всю ночь? Единственная мысль, от которой я не мог никуда деться, как бы ни был зол на тебя?

— Нет, — прошептала она.

В моей груди все сжалось.

— Что мне повезло, потому что человек, которого я не могу выкинуть из головы, человек, который значит для меня больше, чем я могу выдержать, все еще жив. И она здесь. И это ты.

Слеза скатилась вниз по ее щеке.

— Что… что это значит?

— По правде, я и не знаю. — Я вытер ее слезу своим большим пальцем. — Я не знаю, что принесет нам завтрашний день, и каким будет весь год с этого момента. Черт, да ведь мы можем закончить тем, что поубиваем друг друга из-за какой-нибудь глупости на следующей неделе. Это возможно. Но в чем я уверен, так это в том, что мои чувства к тебе никуда не исчезнут.

Ее слезы потекли быстрее, и это заставило мои колени подогнуться. Я склонился над ней, целуя ее слезы, этого мне было не достаточно. Я поцеловал ее, вздохнув от того, как ее губы чувствовались на моих.

Но Кэт отстранилась.

— Как ты все еще можешь хотеть меня?

Я прижал свой лоб к ее лбу.

— О, я все еще хочу задушить тебя. Но я ведь безумен. И ты сумасшедшая. Может быть, поэтому. Может быть, нам просто суждено быть вместе.

— В этом нет никакого смысла.

— Он вроде как есть, по крайней мере, для меня. — Я снова поцеловал ее. Мне это было необходимо. — Может, это как-то связано с тем, что ты наконец-то признала, что глубоко и безвозвратно влюблена в меня.

Она тихо, неуверенно засмеялась.

— Я так и не признала это.

— Не так многословно, но мы оба знаем, что это правда. И я согласен с этим.

— Ты? — Она закрыла свои прекрасные серые глаза, и я мог думать только о том, как я был благодарен за то, что она все еще дышит.

Боже, я превратился в слабака.

Но мне было все равно.

— Для тебя все так же? — спросила она.

Моим ответом был поцелуй. Прикосновение напоминало погружение в Источник, посылало молнии прямо в душу. Поцелуй углублялся, пока мы полностью не растворились в нем.

Неосознанно я двигался, и следующее, что я понял, мы оказались на кровати, она сидела у меня на коленях. И когда она была рядом со мной на кровати, мое сердце проделывало сумасшедшие вещи в моей груди.

Кэт тяжело дышала.

— И все равно, это не изменит то, что я сделала. Все это остается моей виной.

Положив свою руку ей на живот, я передвинулся ближе к ней.

— Это не только твоя вина. А наша. Мы вместе застряли в этом. И что бы нас ни ожидало впереди, мы встретим это вместе.