Юная водяница, стоя на коленях в безмолвной скорби и молитвенно сложив руки и хвост, с вопрошающим смирением всматривалась в неестественно лиловое, с багряными сполохами небо. На что надеялась она, какой ответ хотела услышать от своего Владыки, которому верила, перед которым преклонялась и который так безжалостно обошелся с ней и с ее собратьями по разуму, в одно мгновенье проложив между собой и ими бездонную пропасть, не имеющую границ? Как же это произошло? Ведь еще только вчера все было совсем по-другому: на планете бурно кипела жизнь, рождались и умирали люди, объявлялись войны, заключался мир, рядом находились друзья и враги. А в соседнем кристально чистом озере со своими подданными жил тот, кого водяница так мечтала назвать любимым, но который по родовому праву был сказочно богат, а значит, и недосягаем до нее… Этим утром они стали равны. Смерть породнила их всех, совершенно не разбирая, где мужчины, женщины, дети, старики. Она своими глазами видела, как пенилась и шипела, испаряясь, вода. Больше нет их домов – прозрачных озер, больше нет водного народа.

Водяница медленно повернула голову, обведя безжизненным взором группу пришельцев. Они стояли всего в нескольких шагах от нее и бесцеремонно разглядывали чудом уцелевшую от смертоносного луча одну из последних жительниц Тарулндика, как победители разглядывают жертву. В детстве водяница не раз слышала старинные легенды о якобы существовавшем когда-то сухопутном народе, но так близко видела их впервые. Черные шлемы и такого же цвета блестящие комбинезоны с алым кристаллом рубина вместо сердца, а хвост разделен на две половинки – так вот, оказывается, как они передвигаются по земле. Настоящие посланники ада. Откуда же явились эти дьяволы? Чем помешала им маленькая планета, зачем они обрекли на гибель стольких людей? Кто ответит на эти вопросы, кто объяснит? Неужели Владыка никогда не покарает тех, кто принес сюда зло, неужели Всемогущий принял их под свое покровительство?

Вдруг от пришельцев отделился один и не спеша направился к ней, тяжело ступая по израненной земле. Водяница не попятилась, не дрогнула, она по-прежнему продолжала сидеть, безучастная ко всему, вот только сердце забилось часто-часто. За ним тут же поспешил другой – небольшого роста, почти ребенок. Он что-то резко сказал первому. Но его слова были встречены дружным хохотом, маленький дьяволенок оглянулся, и смех неожиданно прекратился. Отстранив рослого, он шагнул к ней.

Последнее, что запомнилось жительнице Тарулндика, это были большие широко поставленные глаза, с состраданием смотревшие на нее из-под шлема. Внезапно в этих глазах вспыхнули злые зеленые огоньки ненависти. Пришелец быстрым движением достал из-за пояса какую-то продолговатую трубку, и яркая ослепительная струйка света поглотила мир…

Пираты давно остались где-то далеко позади. Расчет Владислава оказался верен: состязаться по скорости с «Волной-6» вражеским звездолетам было явно не под силу. Вокруг снова простиралась непроглядная тьма космоса. Слабо мерцали звезды, и все явственнее чувствовалось живое дыхание Млечного пути. То там, то тут навстречу попадались целые потоки гигантских метеоритов, маневрировать среди которых приходилось с большой осторожностью… На борту корабля вновь воцарилась привычная рабочая атмосфера, правда нервы, точно струны, были натянуты до предела. Все в нетерпении ждали, когда же восстановится связь с Космоцентром, но эти последние, самые томительные минуты, как всегда, почему-то затягивались, полностью выбивая из колеи, и казались просто невыносимыми. Тем не менее, никто из ребят не подавал вида.

Кари тоже старалась не впадать в панику и сохраняла деланное спокойствие, чересчур усердно занимаясь изучением останков НФМТ – того самого паучка-крестовика со странными наростами на лапках, о которых она совсем недавно пыталась рассказать своему брату. Жаль только, что Влад тогда так и не выслушал ее. Ведь то, что на первый взгляд выглядело довольно странным, на самом деле имело вполне логическое объяснение – один из уцелевших микроскопичных наростов представлял собой прозрачное стеклянное образование. «Выходит, смертоносный вирус, поражающий людей, носителей избирательного гена, может оказывать косвенное воздействие и на представителей других биологических видов, например из класса насекомых. Надо будет потом обязательно показать это Юрию. Да и Веде, наверное, тоже…»

Капитан вернулся из своей каюты в отсек управления, куда незадолго до него уже прошли Лиар и Орлов.

– Ну что? – спросил он их, кивком указывая на сфериз.

– Пока ничего, молчит, – пожал плечами Коугенс. – Я на всякий случай попросил Лане проверить блок внешнего кодоприемника для исключения вероятности местной причины сбоя.

– Правильно сделал. Лане проверил?

– Еще нет, но он сразу же зайдет к нам…

И словно в подтверждение его слов дверь отсека снова распахнулась, пропуская вперед оператора связи. Правда, Молл явился не один, за ним в комнату проследовал и Акелс.

– А мы о тебе только что вспоминали… – начал Владислав, и, наткнувшись на серьезный, не предвещавший ничего хорошего взгляд бортинженера, почувствовал, как тревожно сжалось сердце. – Что случилось?

– Связи не будет, – на одном дыхании, чуть не плача выпалил побледневший Лане. – Я думал, что все нормально, я ведь все проверил, оно все выглядело, как обычно, а тут Акелс внимательно посмотрел, и…

Ленцед слегка отодвинул в сторону расстроенного мальчишку:

– Влад, поврежден кристалл главного контура, – четко пояснил он. – Причем Лане прав: внешних признаков повреждения действительно нет, оболочка сохранена полностью, а вот внутри структурированная кристаллическая решетка нарушена, образно говоря, изъедена, как яблоко, червоточинами. Только внутри яблока в результате этого появляется гниль, а здесь произошло необратимое расслоение однородного материала кристалла и превращение его в обычный песок. Восстановлению не подлежит. Для запуска кодоприемника нам потребуется новый кристалл, аналогов по мощности которому на нашем звездолете нет.

– Но как же так? Почему? Как это могло случиться? Что явилось причиной подобного превращения?! – с жаром, поддавшись эмоциям, воскликнул Лиар.

– Кристаллы листидия – сравнительно новый материал, в кодоприемниках их применяют совсем недавно. Они очень хорошо себя зарекомендовали, но пока еще слишком мало изучены. Возможно, что-то произошло при прохождении квантового порога, – попытался хоть как-то обосновать произошедшее Лане.

– А что, разве до нас никто не совершал гиперскачков? Или у них были другие кристаллы?

– Да, на многих моделях все еще используется ардонит.

Но Коугенс, казалось, не слышал его:

– Ты тоже так думаешь? – обратился он к Акелсу.

– Не в моих правилах гадать на кофейной гуще, поспешные выводы чреваты, – абсолютно невозмутимо ответил тот. – Прежде чем строить какие-либо умозаключения, пусть с этим кристаллом поработают Веда и Виор.

– Надеюсь, ты уже передал им его?

– Нет, но я пригласил их через несколько минут зайти в кодорубку. Будет лучше, если они сами обследуют все на месте.

– Согласен, так действительно лучше. Вот только в нашей ситуации это, как я уже понял, ничего не изменит. Хотя… почему не изменит? – вдруг, словно ребенок, просиял Лиар и выразительно посмотрел на капитана. Владислав понял его с полуслова:

– Ну конечно, раз у нас нет теперь внешней связи, значит, мы уже ничем не рискуем и можем запросто совершить гиперскачок.

– Не хочу вас расстраивать, но в процессе генерации искривления пространства этот кристалл тоже играл немаловажную роль, – вернул их с небес на землю Ленцед. – Правда, здесь, в отличие от узла связи, можно попробовать пересмотреть изначальную схему, заменив поврежденный кристалл другими, имеющимися у нас на борту. В результате, конечно, пороговые характеристики будут значительно уступать предыдущим, так как уменьшится радиус искривления пространства, соответственно, уменьшится и расстояние прыжка при тех же энергетических затратах, но это лучше, чем ничего…