– Ты обратил внимание на россыпи тусклых сизых пятен по стене, на уровне чуть выше спинок кресел?

– Да я заметил, но, вероятней всего, это следы какого-то старого излучения…

– В том-то и дело, что не какого-то, а лазерного, умеренного действия, и возможно, не такого уж и старого. Я проверял. Но это еще не все. Данное излучение, как мне кажется, дело рук человека, если его можно назвать человеком. Некто воспользовался бластером или каким-то другим схожим оружием, уничтожив весь экипаж, причем напал, по-видимому, внезапно. Отсутствие аналогичных пятен на противоположной стене и двери явно доказывает, что ответного удара не последовало.

– Нет, это немыслимо, – недоверчиво покачал головой капитан. – Ни одно разумное существо не поднимет руку на себе подобного. Я бы еще согласился с тобой, если бы мы жили в эру околоземного космоса, но сейчас…

– Я тоже считаю это слишком невероятным и бессмысленно жестоким, но, тем не менее, вполне допускаю применение бластера против людей. Скорей всего, их полоснули крест-накрест, на уровне груди, – перебил его Коугенс. – Вот отсюда и вся моя дальнейшая осторожность. Я просто боялся, что те, кто это совершил, все еще находились на борту найденного звездолета, а значит, над нами нависала реальная угроза разделить незавидную судьбу его экипажа.

– А тот незнакомец? Или он, по-твоему, вне подозрений?

– Этот парень наверняка единственный, кому повезло, и он просто защищался. Ведь если предположить, что экипаж уничтожил именно он, тогда зачем и от кого ему самому прятаться в капитанской каюте, и кто ранил его? По словам Юрия, раны особой опасности для жизни не представляют, внутренние органы не задеты, а отключение сознания произошло вследствие значительной потери крови и сильного ушиба теменно-височной области.

– Да, я в курсе.

– Прекрасно, значит, осталось потерпеть каких-то полчаса, и мы наконец-то узнаем всю правду о случившемся там.

– Возможно… Но не забывай, Лиар, правда у каждого своя, особенно при отсутствии черных ящиков.

– А разве у нас есть иные варианты? Ты же сам только что сказал – черные ящики на звездолете отсутствовали. Поэтому нам с тобой, Влад, придется опираться лишь на древнюю, как мир, логику и либо верить этому парню, либо нет.

– Что я и пытаюсь сейчас сделать. То есть твоя логика подсказывает: он – член исчезнувшего экипажа, и заметь, не экипажа Звездного Альянса, судя по цвету его комбинезона.

– Да, насчет цвета ты прав. У землян комбинезоны синие, у Дессы – желтые, марсиане предпочитают красные, все аварийщики и поисковики – оранжевые, клерманты – фиолетовые… Черные – у Цереры…

– Ну, на псоглавца он точно не похож, – сдержанно усмехнулся Владислав.

– Я не утверждаю, что он псоглавец, просто корабль мог принадлежать Церере, как наша «Волна-6» – Земле.

– Даже если это и так, то у Цереры комбинезоны хоть и черные, но с белой волной на груди.

– Ну да, действительно… Выходит, парень вообще из другой космосистемы? Странно, в целом данные его биометрии почти идентичны нашим, поражения мутационными вирусами отсутствуют… Биологический возраст порядка двадцати трех лет.

– Биологический возраст в таких вопросах не показатель, ведь мы не знаем, как давно он живет по космическим. Возможно, в пересчете на земные или иные планетарные года, он значительно старше.

– Согласен… Да еще эта непонятная вакуумная ампула, которую я нашел у него в комбинезоне. Кстати, что ты с ней сделал? Отдал Юрию на проверку?

– Нет, ее забрала Веда.

– Веда? – удивленно переспросил Лиар. – Неограниченные полномочия по биозащищенности в действии?

– Что-то в этом роде, – поморщился капитан. – Я, правда, попросил Веду пока не трогать капсулу, не вскрывать, а наоборот, обеспечить дополнительную изоляцию до выяснения. Возможно, по прибытии на орбиталку нам даже придется отправить ее контейнером в Космоцентр…

– Ты считаешь, в ней содержится что-то серьезное?

Владислав снова неопределенно пожал плечами:

– Не знаю, но судя по тому, какой оборот принимает это дело…

– Но тогда, может, было бы лучше оставить ее на «Котане»? Ведь все равно через каких-то пару часов мы сообщим в Космоцентр координаты брошенного на якорь звездолета…

– Теперь уже поздно что-либо менять, возвращаться не будем… – Подумав, капитан добавил: – Учитывая, что парень держал капсулу в нагрудном кармане, не все так страшно.

Экран сфериза мигнул обычным голубоватым свечением, и уже в который раз за сегодня сработала внутренняя связь:

– Влад, наш гость очнулся и очень хочет тебя видеть… Если не возражаешь, мы сейчас подойдем, – предупредил Юрий.

…Яркий свет капитанской каюты после мягкого полумрака изолятора больно ударил в глаза, заставляя незнакомца на какое-то мгновенье прикрыть их рукой и позволяя тем самым как следует его рассмотреть. Рост выше среднего, слегка коренастая, но атлетически сложенная фигура, сильно развитые выступающие скулы, аккуратный рот с четко очерченными губами. По-видимому, упадок сил и большая кровопотеря все еще сказывались: смуглый от природы, парень был неестественно бледен и, казалось, едва держался на ногах.

– Кто вы? Откуда? – Цепкий пронзительный взгляд серых со странным стальным блеском глаз затравленно метнулся по сторонам и безошибочно замер на капитане.

– Мы представители Единого Межгалактического Содружества…

– Звездный Альянс?! Не может быть!.. Вот это удача! Неужели… – больше никого не слушая, словно боясь поверить в сказанное, воскликнул он в каком-то чересчур радостном смятении. И заметив, что его по-прежнему не понимают, сбивчиво пояснил: – Меня зовут Данияр, Данияр Орлов, я сын Светозара Орлова, капитана звездолета «Арлодон-105»…

В комнате сделалось по-настоящему тихо. Ребята недоуменно переглянулись.

– Но если мне не изменяет память, «Арлодон-105» покинул пределы Солнечной системы сто пятьдесят земных лет назад и пропал, – только и смог вымолвить Лиар. – Обычный полет, обычное транспортное судно.

– Сто пятьдесят два, – поправил его Юрий, отступив на шаг и еще раз внимательно, но теперь уже как-то по-иному вглядываясь в своего бывшего пациента.

– Что сто пятьдесят два? – не понял Коугенс.

– Сто пятьдесят два земных года назад. Но в остальном ты, безусловно, прав, ничего примечательного: обычный штатный полет – довезти груз, забрать груз, если не считать того, что на борту корабля находился семилетний ребенок, сын капитана.

– Насколько я знаю, в те времена Космический Совет довольно лояльно относился к подобным путешествиям и в ряде случаев допускал присутствие на борту близких родственников членов экипажа, в том числе несовершеннолетних детей под личную ответственность родителя и капитана, – вмешался Владислав.

– Да, это не было запрещено как раз до того самого момента, пока бесследно не исчез «Арлодон-105». История с пропавшим мальчиком никого не оставила равнодушным и приобрела очень широкий резонанс общественности на всех планетах нашей космосистемы.

– Но как, каким образом ты оказался на «Котане-534»? Или это не «Котан»? Что случилось с вашим звездолетом, и где все остальные члены экипажа? – нетерпеливо перебил Игнатова капитан, жестом приглашая Данияра садиться.

– А ты неплохо сохранился для почти полуторавекового мужчины, – добавил Юрий.

– Я живу по космическим, – перевел дыхание Орлов, напряженно замирая в мягком кресле.

– Мы так и предполагали…

– Капитан, вот здесь, в нагрудном кармане, у меня была вакуумная капсула. Где она, что вы с ней сделали? – вдруг тревожно спохватился Данияр. – Поймите, ее надо срочно изолировать!

– Насчет изоляции я уже распорядился. Значит, она опасна? Что в ней?

– Да, она очень опасна, но только для носителей избирательного гена, на сегодня это N11000HYH, для всех остальных ее содержимое абсолютно безвредно.

– Ты не ответил, что в ней.

– В ней так называемый стеклянный вирус. Страшное, необратимое смертельное заболевание, способное за несколько часов после начала своего распространения уничтожить население целой планеты, но, повторяю еще раз, действует очень избирательно. Период активности – двое суток, после чего распадается на обычные элементарные частицы и исчезает практически бесследно… Ты же врач? – неожиданно обратился он к Юрию.