Спустя полчаса я сидела в маленькой кафешке, бездумно крутя в руках чашку кофе, и посматривала на табло, на котором должно было отобразиться время открытия посадки на рейс Лондон – Рим, аэропорты Хитроу – Леонардо да Винчи. Полет предстоял недолгий, всего два с половиной часа, но эти два с половиной часа перенесут меня так далеко от Арнава. Имя, даже произносимое мысленно, причиняло резкую боль, похожую на спазм, стягивало в узел мои внутренности. Я безуспешно пыталась отвлечься от тяжелых мыслей. Глоток остывшего кофе осел горечью на небе, дополняя горечь, поселившуюся в моей душе. Я, нет-нет, да посматривала в сторону ближайшего входа в аэропорт. Каждый входящий мужчина комплекции Арнава вбрасывал в кровь очередную порцию адреналина загорающейся надеждой. Которая тут же разбивалась вдребезги чужим поворотом головы, чужой походкой, чемоданом в руке. Сердце с трудом справлялось с этими всплесками, то учащяя, то замедляя свой ритм. Я была измучена, но цеплялась остатками веры в лучшее за ускользавшее счастье. Это было смешно, да, но… в сердце все еще не угасала мечта. Как бы это ни было глупо, но она жила, не разбитая злыми словами Арнава, не уничтоженная отвратительными фотографиями. Она жила… корчась в судорогах, задыхаясь от перекрытого кислорода, утопая в непролитых слезах… жила.

Мой вылет был поздним вечером, Арнав мог успеть остановить меня. Если бы захотел, мог. Я не просто так оставила письмо и фотографии, давая ему шанс догнать, объяснить, опровергнуть, вернуть меня. Я не замечала, как теребила подвески браслета, заставляя буковку «А» биться о сердечки… не смогла я его оставить. Не смогла. Единственное подтверждение тому, что все, что было – было. Браслет и комплект украшений со звездами. Я взяла только те вещи, которые привезла с собой, не тронув купленный Арнавом для меня гардероб. Не взяв даже подаренную игрушку. Больше ничего. Карточку с немалой суммой на счете я оставила там же, где и конверт с… этим. Тери выдала мне внушительный аванс, и этих денег с лихвой хватило и на билет, хватит и на проживание как минимум в течение месяца.

Время шло. Нет, не так. Время уходило. Уходило, забирая с собой раздробленные крупицы мечты. Тик-так, тик-так, тик-так. Весь несмолкаемый шум аэропорта перекрывался для меня неслышным ходом времени. Никто и никогда не был властен над ним. Ни замедлить, ни остановить, ни повернуть вспять. В голове было пусто, и в этой пустоте то звонко, то глухо, но все время безостановочно капали секунды, неотвратимо, неумолимо становясь минутами, которые текли, сливаясь друг с другом, образуя новые, большие отрезки времени. Час, другой. Прямо пропорционально увеличивающимся часам ожидания уменьшалась надежда, расползаясь туманом, отщипывающимся по кусочку наступающим солнечным утром. Я через силу улыбнулась на удивление позитивному сравнению, пришедшему в голову. Тик-так…

…Объявление рейса было ожидаемым и закономерным концом. В последний раз бросив пустой взгляд вокруг, я приготовила паспорт и посадочный талон, делая шаг к нужным воротам. Италия и Тери ждали меня.

====== Глава 44. Разлука. ======

Арнав.

Я задумчиво сжимал в руке результаты анализов. Гнев клокотал внутри меня, не давая сосредоточиться на словах доктора, расхаживающего передо мной по крошечному кабинету. Два шага туда, два обратно.

Первое впечатление по зданию меня слегка напрягло. Клиника была небольшой. Но уже на входе в нее, где меня встретил вышколенный персонал, я начал менять свое мнение. Все пространство здания было отдано под просторные современные операционные, оснащенные различными аппаратами, с грамотно распределенным пространством, большие уютные палаты для больных, широкие холлы с массивными диванами и мини-садами для посетителей клиники и ходячих больных, аккуратный кафетерий. Врачам же предоставлялись небольшие кабинеты. Я сумел оценить грамотный профессиональный подход, означающий предоставление услуг по высшему уровню, пока меня вели к процедурному кабинету, а затем – к этой самой комнатушке, впрочем, вполне комфортабельной. Я усилием воли вслушался в объяснения врача. Впрочем, все было кристально ясно, и доктор просто повторял по кругу одну и ту же информацию, видимо, не рассчитывая, что я пойму все с первого раза, менял формулировки.

- В крови обнаружены остатки сильнодействующего снотворного вещества в большом количестве. Странно, что вы уже в сознании. – доктор говорил сухо, но в его голосе действительно проскальзывали нотки удивления.

Я решил прояснить вопрос, который не давал мне покоя. – Доктор, у меня странные чередующиеся приступы злости и апатии. И я дважды за последние пару часов терял сознание. Это может быть вызвано действием препарата?

- В принципе, не должно, но… – Доктор потер переносицу и уточнил – Вы принимаете какие-нибудь лекарства?

- Да, таблетки от диабета. – Я уточнил свой диагноз и название препарата. Доктор ненадолго задумался, потом сел за компьютер, ожесточенно щелкая мышкой. Перед этим он приглашающе мотнул головой на стоящее напротив небольшое офисное кресло, но бушующий адреналин в крови требовал движения, и я начал повторять предыдущий маршрут доктора, меряя в длину его кабинет.

Он не стал испытывать моего терпения и уже через пару минут вынес свой вердикт –Да, может. Вам еще повезло, это наиболее безопасные проявления из возможных. Если честно, я бы порекомендовал вам остаться на капельницу – прочистить кровь, очень и очень нежелательно при вашем диагнозе подвергаться воздействию такого препарата.

Ощутив очередной приступ апатии, я максимально решительно качнул головой. Мне нужна свежесть мыслей, как для выяснения противника, так и для ответного хода.

– Я согласен. – Подтвердил я скорее самому себе.

Доктор проводил меня к регистрационной стойке, отдал указание дежурящей за ним девушке и попрощался, традиционно протянув свою визитку. Немногословная, что меня порадовало, медсестра, быстро оформила необходимые документы и приняла оплату за процедуры. И спустя еще несколько минут я уже лежал в одноместной палате, скорее напоминавшей номер в неплохом отеле своими нежно-фиалковыми стенами, картинами на стенах, удобной мебелью и перегородкой из живых растений. Уже другая девушка незаметно поставила капельницу и удалилась, тихо прикрыв за собой дверь, предварительно пояснив, что процедура займет не менее часа. Учитывая, что мою руку предусмотрительно закрепили, чтобы я не мог нечаянно сдвинуть иглу капельницы, я с огромным удовольствием прикрыл глаза и почти сразу провалился в глубокий сон.

Когда меня разбудили, чувствовал я себя так, словно проспал часов пять. Апатия, вялость и дурное самочувствие ушли, как ни бывало. Я с удовольствием потянулся, поблагодарил медсестру, и направился в кафетерий, ведомый проснувшимся едва ли не раньше меня желудком.

Подумав, я заказал овощной бульон с гренками с сыром. Двойной кофе, апельсиновый сок, запеченные сэндвичи с овощами и сыром, булочка с джемом. Кровь радостно струилась по венам, даря ясность разума и ярче очерчивая воспоминания случившегося вчера вечером.

…Итак, Эльза. Она принесла мне кофе, а после, когда мне стало плохо, она, вместо того, чтобы вызвать водителя и врача, уложила меня на диван и явно что-то со мной делала. Но до секса не дошло, и слава Богу. По крайней мере, я отводил на это девяносто процентов, оставляя десять на действие препарата и так и не восстановившуюся память. Начнем с нее.

Я взглянул на часы – восемь утра. Пора приводить в исполнение свое решение, времени, чтобы успеть появиться в офисе до заключения сделки вполне достаточно. Автомобиль быстро домчал меня по вбитому в навигатор адресу. Тоже пригород, дом, не квартира. Я окинул взглядом неухоженный двор и обшарпанные стены. Да, за домом явно не ухаживают, хотя само здание было весьма неплохим, качественной постройки.

Железное кольцо, местами тронутое ржой, издало гулкий стук по двери. Открыли сразу, как будто ждали визита. Эльза куталась в старую шаль поверх домашней пижамки, состоящей из топа и шортиков. Испуганно глядящие на меня глаза моментально разожгли мой гнев. Я был прав, явившись к ней домой. Дома люди всегда расслаблены и при внезапном вторжении неприятеля не всегда успевают натянуть маску. В ее случае – маску благолепия и ничегонезнания.