Все (склоняя головы) Уриель (про себя) Я боюсь! Не за себя, А за безумье это, ведь оно Себя угодным господу считает. Сантос Из дома в дом блуждай слепцом презренным. Будь проклят тот, кто посох даст тебе! И пусть земли разверзшееся чрево, Когда споткнешься, поглотит тебя, Как поглощен был Да́тон и Авирон! Все (склоняя головы) Сантос Церковью извергнут ты! Проклятье чреву, что тебя носило! Уриель Сантос Проклятье всем друзьям, Что будут верными тебе в несчастьи! Твоим родным проклятье навсегда, Коль родственные чувства ощущают! Всему! Всему, чего коснешься — смерть! Любовной жаждою томим, пылая, Ты любящего сердца не найдешь… Юдифь (мужественно выступая вперед) Манассе Как? Дерзкая!.. Де-Сильва (к Иохаи) Возьмите Ее отсюда прочь! Иохаи Юдифь О, да! Себе и вам я изменяю! Измена вам — лишь верность небесам. Так трепещите — благодать святую Проклятье ваше принесет! Богов, Которых чтим мы оба, прокляните! Они лишь истинны! Молитесь им! Он мной любим! Любим! (Бросается к Уриелю.) Сантос Две жертвы здесь, Пусть каждый праведный спешит отсюда. Покидает террасу вместе с сопровождающими его раввинами и удаляется. Все в испуге следуют за ним. Иохаи (к Манассе и Юдифи) Потустороннее — не для меня, Но я земное вижу здесь — измену! Еще я в старых верую богов, Что учат нас — сладчайшему! О, мщенье! Иохаи уходит с остальной частью гостей. Остаются только Манассе, Уриель и Юдифь. Манассе Чем кончится ужасный этот сон И как в дальнейшем дело обернется, Не знаю я. Мне кажется порой — Злорадный случай миром управляет. Пусть он решает! Милое дитя, Теперь немыслимо нам вспять вернуться! Акоста, оставайтесь же пока На вилле здесь, и музы ведь не станут При виде вас трусливо убегать. Да, в Амстердам я должен возвратиться… И ты, Юдифь… Приличья таковы! Что предпринять, сообразим мы дома. (Уходит.)
Юдифь Ты правдой завоеван для меня! Моей любви бушующее пламя Узнал весь мир. Склонить к тебе отца Стараться буду. Видишь ли, любимый, Как я послушна богу твоему? В огне сердец его я слышу голос. Надейся ж, друг, и следуй за Юдифью. В ком смелость есть, тот завоюет мир! (Вместе с Уриелем следует за отцом.) Занавес ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ Комната в доме Вандерстратенов в Амстердаме, украшенная, во вкусе своего хозяина, картинами и статуэтками, стоящими на камине. ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ Манассе сидит за письменным столом и считает. Манассе На море ветреном не прочно счастье! Пишу здесь цифры в бурю и в грозу. Гроссбух — не руль у корабля! Итоги В мгновенье ока сокрушит волна. Подсчет лишь в тихой гавани возможен. (Встает, делает по комнате несколько шагов и берет со стола другую книгу.) Вот эта книжка много мне милей! Картины, статуи и архитравы, Фонтанов хитроумная игра, Создания прекрасные искусства — Все это, все расценено вот здесь. И даже выше биржевых тарифов! Вы живописцам ставите в упрек, Что дороги чрезмерно их картины? Ну, можно ли картину оценить? Мы платим не за холст и не за краски, И не за время, не за труд мы платим, И не за гений живописца — нет! Он если б только мог, то нам охотно Свое творенье подарил бы сам. За обладание картиной — платим! О, тайная, пленительная страсть! (Заложив руки за спину, подходит к одной из картин, любуется ею.) Какое счастье — одному владеть И наслаждаться красотой творенья. Ни праздный взор невежды, ни глупца Слепое любопытство не коснутся Того, чем ты любуешься один! Здесь, на земле, где в повтореньи вечном Все пребывает, для себя иметь Прекрасное единственное «нечто», Единый подлинник, известный всем, Которым ты, как верною подругой, Столь безраздельно можешь обладать! А люди смеют толковать о цифрах! (Возвращается к столу, к счетной книге.) И все ж, когда не сходятся они, О них нельзя забыть… Опять — заботы!.. (Погружается в свои мрачные мысли.) ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ Юдифь, Манассе. Затем Симон. Юдифь (После того, как она некоторое время созерцает отца.) |
