Хал взял мышь в правую руку, серебряную тарелку в левую и ударил мышиной мордочкой по серебру. Мышь дёрнулась и издохла. Пер-Урва выдавил на тарелку мозг мыши и её кровь. Отбросил тело дохлой мыши с криком — «Эта армия повергнет все шестьдесят слонов в бегство!» Прочёл заклинание, упомянув Урва, — взял свой священный меч, проколол руку и накапал своей крови на мышиную, перемешав мечом, произнося заклинание. Кровь почернела, закипела и высохла, став чёрным пятном на тарелке. Хал Пер-Урва взял хлеба, вырвал мякиш и прилепил к тарелке, залепив кровь полукругом: «Зарядите этой тарелкой катапульту на башне крепости и бросьте за северную стену города». Всё сделали, как приказал старый Пер-Урва.

Никто не заметил падения тарелки, брошенной из-за стены, от которой отлетел кусок хлеба, когда вдруг тарелка зашевелилась, перевернулась и из неё полезли тысячи мышей, как из бездонной норы. Тут же полчища мышей рванули на первую четвёрку таранных слонов.

Слоны запаниковали. Лучники знали, что слоны боятся мышей, поэтому, они остановили четвёрку, один схватил зажигательный сосуд и оббежал вокруг, разливая масло на глину, чтобы образовался круг. То же сделали и другие со своими четвёрками. Полчища мышей приближалось. Слоны начали паниковать, когда лучник поджёг стрелу и пустил её в масляный круг. Стена огня остановила мышей. Надолго ли? Один из лучников взял зажигательный сосуд и бросил в гущу серых тварей. Мышам не было числа, казалось, сама земля стала серой и зашевелилась. Сорок лучников схватили мечи и слезли со слонов, давя и рубя мышей, посвящённые метали в них Шары Света, но и это не останавливало серых воинов врага. Посвящённые знали, что, возможно, им придётся столкнуться с магией Саадома, но не могли предположить такого хода событий. Ещё немного — и четвёрки Ра-Мер-Анха побегут, затем, мыши бросятся на других слонов, и обезумевшие животные втопчут в землю воинства Та-Кем. Этого нельзя было допустить.

Вскоре, четверо слонов уже завалились на бок, беспомощно скребя землю лапами, а мыши ринулись к следующей четвёрке. На их пути стали воины с мечами, они отчаянно топтали ногами серый ковёр, в который превратилась земля, вначале бросив в мышей зажигательный снаряд, потом, закидывая крупными камнями, а мечами пользуясь, как косами.

В суматохе, стражник врага сумел схватить осадный лук и выстрелить по одному из слонов, попав в сердце, слон упал замертво, завалив вторую четвёрку, в рассыпную мыши бросились к третьей. Ещё один защитник Армина метнул в лежащую первую четвёрку слонов копьё, промахнулся и получил стрелу в сердце. Лучники Та-Кем не давали лучникам на стенах даже поднять головы.

Лучников врага можно было остановить и прижать к стенам, но не полчища крохотных серых воинов — мыши атаковали третью четвёрку. Но, один из Посвящённых бросил из корзины на спине слона священного Ка-Ту храма Ра в Маади, которого всегда брал с собою в военные походы для служений Извечному Светилу в пути или перед битвой. Посвящённый, понимавший, что колдовство Саадома бросило на них орды мышей, считал, что храмовый кот способен разрушить чары Тьмы. Кот и вправду вёл себя странно, он давал мышам пробежать меду своих лап и даже напасть на себя, явно, охотясь за какой-то одной мышью. Как и предполагал Посвящённый, одна мышь, направляла на слонов бесчисленные орды своих сородичей, силой колдовства поклонников Апопа.

Четкий бросок и зубы кота вырвали позвоночник мыши, совсем не выделявшейся из серой стаи. Кот почувствовал Тьму и уничтожил её.

В то же мгновение мыши стали исчезать, превращаясь в чёрную лёгкую пыль, оседавшую на землю.

«Вот оно — колдовство Саадома. Из-за него мы выбьем ворота намного позже, мы потеряли слона и нам придётся поднимать четвёрку оставшимися, ещё надо отстегнуть цепи убитого слона от тарана! Что делать — пойдём с тремя слонами на одни из четырёх ворот в этой стене!» — сказал один из Посвящённых — «Постойте, славные воины Та-Кем! А не из этой ли тарелки лезли маленькие серые твари?» — он увидел серебряную тарелку, упавшую со стены, на которой ещё чернела спёкшаяся кровь Хала, и метнул в неё световой шар…

— Так, мои маленькие друзья, одну четвёрку мы уже опрокинули — давайте другую — вот в суматохе убит слон — лежат уже две четвёрки, идите на третью, давайте — нет, не может быть, кот, он найдёт меня, нет! — внезапно голову Пер-Урва перекосило, как будто его повесили на дереве, затем Хала отпустило, он закрыл руками лицо и пытался отдышаться.

— Что с ним, Ханар, скажи мне, я не смыслю в магии, но получаю голубями сообщение о том, что слоны у северной стены бегут от полчища мышей, таранные четвёрки опрокидываются а одного слона удалось убить?

— Джидрак — отец выпустил на слонов полчища мышей, среди которых была и его, ты понимаешь, его мышь, через которую он сам повелевал мышиным войском. Но кто-то из погонщиков сбросил кота, который нашёл ту самую мышь, почувствовал её и перекусил шею. Отцу передалась её последняя боль. Армии мышей больше не существует, зато мы повергли несколько таранных слонов, убили одного и за ту половину оборота весла, пока они отбивались от мышей, пока они поднимут слонов и отсоединят от цепей убитого, мы выставим много стражи и лучников к четырём воротам, тем более, что выбьют без одного слона, они, скорее всего, три. Мы забаррикадировали улицы в ста шагах от ворот и поставили мощные засады лучников у завалов, а на пути бесчисленные засады в домах. С севера, Правитель Джидрак, они точно не прорвутся, вряд ли прорваться сумеет одно воинство бывшей царицы Та-Кем — мы разрушили полукольцо, — внезапно Хала подбросило и он схватился за горло, за тем упал на стол. Из его рта выполз большой чёрный паук.

— Это один из их жрецов нашёл ту самую серебряную тарелку и метнул в неё светом. Больше они ничего ни смогут сделать — нет связи. Мой отец — могущественный жрец Урва — он выдержит и не такое!

Хал поднялся и разрубил паука мечом.

В это время слоны Ра-Мер-Анха пошли на штурм ворот. Они шли всё быстрее и быстрее, на них посыпались копья, но они либо промахивались, либо застревали в медных крышах корзин. Одна четвёрка выбила ворота с первого удара и пошла напролом, топча и осыпая стрелами всех вокруг, за слоном влетели две тяжёлые колесницы с тремя лучниками их пилы и стрелы лучников опустошали всё вокруг. Десятки лучников ворвались в ворота, тут же снимая стражников со стен, к ним подключились сорок стрелков из корзин. Удар лучников врага засевших на крышах домов стоил жизни всем лучникам, которые ворвались первыми. Вторые две четвёрки слонов выбили ворота только со второго удара, а запоздавшая тройка слонов, с опущенным к низу тараном, подошла к воротам на полной скорости и перед самым ударом слон сделал стойку, обрушив на ворота не только мощь тарана, но и свою массу — ворота вылетели — в крепость вошли все три четвёрки и тройка слонов. Они продвигались по улицам, не зная преград — двух слонов одновременно не пропустила бы никакая улица, потому погонщик направлял слонов влево и вправо, снося дома и погребая засады под их обломками, завалы просто сметались. Лучники из корзин убивали копьеметателей, засевших на крышах. Колесницы не могли идти по развалинам домов — за слонами шли только тяжелая пехота и лучники. Исключение составляла тройка слонов, срезавшая неровно висевшим тараном только дома по левую сторону, за нею ехали колесницы. Колесницы врывались в проулки, лучники обстреливали врагов. Вскоре слоны прорвались к рыночной площади, истребляя защитников города.

Воины Ра-Мер-Анха пустили в небо три подожжённых стрелы, сообщив, что успешно продвигаются вглубь города, но им необходима помощь остальных воинств.

К проломам в стенах и башнях, разрушенных Силой Мечей Богоравных и Стрелами Силы, рванулись тысячи воинов, чтобы ворваться в город.

Но враг выставил у брешей лучников — они были вне досягаемости стрелков Та-Кем, и ударили навесом по штурмующим. Прорваться через тучи стрел, поражающих воинов сверху, не было никакого шанса. Слонов, колесниц и воинов Ра-Мер-Анха было недостаточно, продвинувшись глубоко в город, они могли сами оказаться в ловушке.