Так необъяснимо хорошо было Алме, когда рядом находился маг. Какое-то внутреннее спокойствие ощущалось, она не переживала, что может «не там чихнуть», как это было за одним столом с Неметоном. И ей безумно хотелось расспросить мага о тех местах, где он бывал. Может потом он взял бы её с собой! И эта мысль так согревала девочку, что уже стало всё равно и на холодный ветер и на погоду. Она вслушалась в природу. Шелестели опадающие листья, некоторые из них с приглушённым хрустом сталкивались в воздухе гонимые ветром, поочерёдно ругались чёрно-серые галки. Вне звуков природы были хлопки развевающихся концов плаща и мантии мага и топот копыт приземляющихся на траву.

Пробежав пять кругов, Алма заскочила на холм, прыгнув на высокий камень, на который тогда заставили её карабкаться вверх. Остановилась, когда слез Глафнег, обернулась человеком, но тренировка продолжилась. Занятия на пресс доставляли уже не такую приятную усталость, а просто стягивающую боль, словно живот передавили корсетом, заставили глубоко вдохнуть и положили поверх гирю. Поэтапно они дошли до отжиманий, на которых Алма хотела ни больше, ни меньше, чем рухнуть лицом в землю. Однако заметив, что спина провисает, маг сразу устранил эту ошибку, разогрев магией землю под корпусом девочки так, что невозможно было опускать спину, падать на землю расхотелось тем более. Сюрпризом стал меч, приготовленный магом для занятий с ней. Последние два часа были посвящены различным приёмам владения мечом, и к концу тренировки Алма смогла бы, имея в руках меч, закрыться от атак, оставалось только обучиться атаковать.

Этим они занялись через месяц, когда мышцы девочки уже привыкли к ежедневным нагрузкам и перестали ныть по утрам. Одновременно с этим Глафнег обучал её атакам магии.

- Соберись и скажи ещё раз «Арп-месмут-кес», – настойчиво говорил Глафнег.

-Арп-месмут-кес! – одновременно с вытягиванием руки выкрикнула Алма, и сухое дерево, которое всё никак не хотело падать, взорвалось наверху так, что остался только ствол.

- Неплохо, – снова произнёс он своим излюбленным тоном для похвал, который звучал совсем не радостно, а просто как факт, который почему-то, казалось, печалил его. – На сегодня всё!

Он снова хотел отойти на камень, на который приземлялся иногда после тренировок, но сегодня, только дойдя до него, маг остановился и остался стоять.

Алма не любила, когда Глафнег погружался в себя более чем на полчаса. Она могла отрабатывать атаки, но другое дело, что ей этого не хотелось. Девочке куда больше нравилось возвращаться в замок сразу после тренировок, по пути они с Глафнегом разговаривали и он так часто интересовался тем, что она думает о том, что он рассказал, а это очень часть касалось чего-то нового конкретно для неё. Он рассказывал о других людях, которых видел, о том, что у него есть хороший друг – завуч в самой лучшей академии в другом мире (то есть за горами, где и показывал ей Ланс). Эта академия – один огромный полуостров. Гора, внутри которой и высечены аудитории, коридоры, спальни учеников, а те помещения, что достроены, были покрыты металлами, добываемыми в горе, в основном платиной, местами литием. Все эти рассказы захватывали её, и как же ей хотелось побыстрее продолжить слушать их... но все мечтания закончились, когда Алма вдруг заметила, что сегодня Глафнег очень серьёзный, задумчивый.

- Глафнег, что не так? – тихо спросила Алма, подходя к магу. По неизвестной причине ей безумно хотелось двигаться еще, и девочка еле сдерживала себя.

- Всё так, – ответил он как-то слишком мягко – это было не свойственно ему, – а что?

- Тогда вы бы не были таким... слишком задумчивым, – настойчиво продолжила Алма, хотя и допускала вариант, что зря!

- Я задумался о том, чему буду обучать тебя завтра.

- Понятно, – Алма не знала, что же ещё спросить, и захотела перевести тему. Только один вопрос по-настоящему мучил её все дни, что она жила у Доэлнора. Это тот сон, каждую ночь приходивший к ней, от которого она с болью в глазах просыпалась, осознавая, что лицо снова было покрыто высохшими солёными дорожками. Каждый раз то самое отсутствие неба, каждый раз вне замка бои, снова женщина к ней прибегает. «Как достали все мысли мои!», – на этом девочка решилась и спросила:

- Глафнег, вы когда-нибудь видели отсутствие неба?

- Что? – мягко, но с таким странным выражением лица переспросил он, повернув к Алме своё лицо, наполовину скрытое в бороде.

- Отсутствие неба... я понимаю, что это странно, но вы видели такое?

- Не бывает такого, что сверху нет ничего! Небо есть всегда, но одно дело, когда его видно, или, же что-то перекрывает обзор.

- А что может перекрывать небо? Такое зелёно-синие, с серым, какой-то цвет с одной стороны чистый, но и не очень!

- Хм-м... ну и вопрос. Честно говоря, я даже не знаю, может я и видел нечто подобное, постараюсь вспомнить, но гарантий нет.

- Хорошо. И, Глафнег, спасибо... – она блаженно выдохнула это слово.

- За что?

- Бывают такие люди, которым говоря «спасибо», хочется добавить «за всё», просто нечего выделить отдельно, хотя большей частью за то, что вы находите время тренировкам со мной.

- По-другому нельзя, – так тяжело выдохнув, он посмотрел на неё слишком необычно для своих строгих оливковых глаз, – но, знаешь, сколько не готовься, в первый бой многие трусят...

- Я постараюсь не допустить этого, но не хочу оказаться в битве. Мне страшно подумать об этом, стоять среди тех, кто в любой момент убьёт тебя...

- Чёрные маги такие, среди них много подобных тебе. В плане обращений, ты тоже можешь обращаться в животных и птиц, но они ещё и просто оборотни, противные обладатели лозокомоторов...

- Обладатели чего?

- Лозокомотор – это очень мощная сила, владение волосами... у тебя есть элементы этой способности, у них тоже волосы растут от воды, но это как раз таки самая ненужная сторона такого таланта. Его суть – атака волосами, они шевелят ими, как осьминоги щупальцами, хватают вещи, с невероятной силой сжимают их, и одними мыслями обладатели лозокомотора удлиняют их для более удобных атак.

- Мне жаль, что люди, обладая силой, направляют её не в то русло. Я понимаю, что нет общего мнения по тому, в каких целях надо использовать магию, но зачем, же уничтожать себе подобных?

- Чтобы стать выше тех, что над тобой, и принадлежать только самому себе, ни от кого не зависеть.

- Значит – они проиграют.

- Почему?

- Их любовь выделяться поодиночке даст знать о себе и в бою, даже под началом кого-то одного, внутри отрядов будут идти главенствующие споры. Надо зависеть друг от друга. Только ради кого-то близкого – человека, эльфа, кого угодно, способен на большие поступки, чем ради себя самого – это делает нас сильнее. Полезная способность...

- Да, неплохая, – повисла тишина. Маг, молча сел на камень, а потом заговорил громче, – ты, очень хороший человек, Алма. Обладаешь редкими свойствами, такими, как рассудительность в сложной ситуации, когда надо соображать очень быстро ты принимаешь спонтанный выбор, а потом, когда задумываешься над ситуацией, понимаешь, что именно это решение было единственно верное.

- Я не считаю себя настолько выделяющейся, да и эта способность может развиться.

- Самое интересное, что не может... Если я расскажу тебе один факт, который, возможно, успокоит тебя... Я знаю то, как ты ежедневно думаешь о себе, о своём прошлом, каждый свободный миг. И просто решил рассказать тебе это, только пообещай, что больше ничего не будешь пытать у меня касательно этого факта.

- Я обещаю... Но, что это за факт, как только ОДИН он поможет в воспоминаниях.

- Я – отец твоей матери, – этой фразой он заменил слово «дедушка»! Алма резко посмотрела на него, ища в глазах блик шутки, она не верила в это. Широко открытые радужные глаза кричали, что не может быть, а сердце билось в ритме его имени.

- Честно? – недоверчиво и с такой надеждой в голосе спросила она.

- Я не люблю врать... – недосказав последний звук, он умолк.