Он снова стал целовать её шею, подушечки пальцев обвели полукружье груди, Джеймсу оставалось сделать всего одно движение, чтобы сдернуть вниз её сегодняшний наряд. Лили с каждой секундой все больше теряла голову, она потянулась к воротнику его рубашки, расстегнула пуговицу – хотелось снова почувствовать обнаженную спину под пальцами, крепкие мышцы, чтобы Джеймс – горячий, страстный стал еще ближе. Она еще никогда прежде не чувствовала ничего подобного внутри, когда эмоции смешивались с чем-то другим – запретным, тягуче-сладким, уже женским...
– Мистер Поттер!!! Джеймс проворно развернулся, закрывая Лили собой. Этот день можно занести в историю. Он впервые жизни полностью потерял дар речи. – П-п-профессор МакГонагалл, я вот тут… Эээ… – Я вижу, что вы тут! – МакГоногалл была в ярости – ноздри раздувались, глаза гневно сверкали. Джеймс попытался улыбнуться – он знал, что ходит у профессора в любимчиках, но ещё раз посмотрев на своего декана, понял, что сейчас улыбка не поможет.И тут лицо МакГонагалл из жутко злого и возмущенного, вытянулось от шока. – Мисс Эванс?! Лили была готова провалиться сквозь землю, заливаясь краской и одергивая платье. Она подумала, что никогда в жизни больше не сможет войти в кабинет Трансфигурации, не сгорая от стыда. МакГонагалл замерла, стараясь справится с пережитым. Она смотрела на растрепанных, красных учеников, причем Поттер пытался незаметно застегнуть воротник. – Десять баллов с Гриффиндора за нахождение вне спальни после отбоя! От вас, мисс Эванс, я подобного не ожидала, вы же староста, как вы можете себе позволять такие возмутительные вольности! Пять баллов с Гриффиндора за внешний вид, не соответствующий уставу школы! – МакГонагалл хлестнула взглядом Джеймса. – Поттер, учтите, вы перешли все границы! Мисс Эванс, вы меня глубоко разочаровали! И двадцать баллов с каждого за подобную наглость! Оба! Быстро! Спать! И я сейчас же напишу вашим родителям! Сейчас же!!! – крикнула МакГонагалл им вслед. Наверное, ещё ни разу в жизни Джеймс так не хотел оказаться подальше от учителя. Они с Лили на предельной скорости влетели в проем за портретом и повалились на пол от смеха, рискуя перебудить половину факультета. – Да, такого со мной раньше не случалось, – отсмеявшись, Джеймс вытянулся на ковре. – Представляю, как обрадуются мама и папа… – Джеймс, я ни за что к тебе не поеду! – воскликнула Лили, но её крик погасил теперь уже нежный и мягкий поцелуй.
====== Глава тридцать вторая. Джеймс Поттер и Лили Эванс ======
...Они разобрали море ..
по кубикам разнесли. Их было двое. Волны бросали в песок и жгли. По кубикам. Разбирали, в соль превращая пески. А море ... Оно – молчало И сахар брало с руки... Дарья Каманина
Джеймс любил Рождество больше других праздников. Ему нравился замок, покрытый серебристым инеем, нарядные ели в Большом Зале, смесь дразнящих пряных ароматов, которые повисали в воздухе задолго до сочельника. Хотелось вернуться в Годрикову Лощину, где из окон церкви доносятся рождественские гимны, где дома переливаются разноцветьем огней на крышах, а маглы, нацепив белые бороды, спешат за подарками на рождественские ярмарки. В их семье Рождество отмечали в тихом домашнем кругу: наряжали елку, жарко разжигали камин, мама готовила огромный шоколадный пудинг и запекала в нем серебряные сикли «на счастье», а папа заставлял пряничных человечков отплясывать прямо на столе. Предстоящие в этом году праздники обещали быть волнительными, но радостными. Джеймсу не терпелось представить Лили родителям. И кроме этого, он, не без помощи Сириуса, готовил для неё особенный подарок.
Лили временами все ещё грустила о том, что впервые не проведет Рождество с родителями. Письмо Петуньи оставило неприятный осадок, к тому же Лили пришлось потрудиться, прежде чем придумать подходящую версию для мамы и папы. Они всегда расстраивались, когда дочери ссорились, поэтому Лили постаралась убедить родителей, что она будет готовиться к экзаменам на каникулах. Все это здорово подпортило настроение, но Лили запретила себе раскисать. Дух Рождества – звенящий и радостный, проникал в спальни студентов, заглядывал в библиотеку, отвлекая от книг, и ученики, натягивая теплые носки, мантии и шапки, спешили в Хогсмид кататься на санях, трансфигурировали ботинки в коньки и рассекали лед Черного Озера, младшие курсы устраивали грандиозные снежные битвы… Из большого мира приходили хорошие новости: активизировалось Министерство и отряды мракоборцев, появились сообщения об успехах и первых арестах, и в морозном воздухе появилась надежда на лучшее. Лили не могла не замечать, как война начала медленно откладывать отпечатки на каждом. Алиса вновь стала улыбаться, но из смеха пропала детская беспечность и беззаботность. Фрэнк стал в два раза серьезнее и проводил целые часы, разучивая боевые заклинания. Лили тяжело приняла новость об их решении стать мракоборцами. Особенно с этой профессий не вязалась Алиса, которая даже оглушающее заклятие жалела в кого-нибудь выпустить. Уже трое студентов уехало домой на похороны, а Лили оставалось только молиться, чтобы с её родными ничего не случилось – нападения на семьи маглорожденных продолжались. Страха было много, но ещё больше было дружбы, надежды и веры. Еловые гирлянды тянулись по окнам и дверным косякам, с потолка Большого Зала свисали искрящиеся сосульки, под ветвями омелы целовались влюбленные парочки, а белый снег все падал и падал, продолжая кутать в шали деревья и кусты, заметать тропинки Запретного Леса.
Эванс складывала вещи в чемодан. На календаре было двадцать третье декабря, они с Джеймсом решили уехать на день раньше. Джеймс в последнее время ходил с загадочным видом и наотрез отказывался рассказывать, в чем же дело. Легкая радостная тревога не отступала ни на минуту, сердце то сжималось, то колотилось как сумасшедшее, что-то огромное и горячее продолжало распускаться в груди. Как она раньше жила без его рук, губ, улыбки, без его трогательной заботы и жарких взглядов?
Лили отлеветировала чемодан вниз. Джеймс, нахохлившись, сидел в кресле, до носа укутавшись в шерстяную зимнюю мантию, торчал только кончик покрасневшего носа – видимо, Поттер только что вернулся с мороза.
– Мы разве отправимся не через камин? – Лили с интересом рассматривал его теплую одежду. – Нет, – Джеймс заулыбался от уха до уха. – Оденься, мы немного пройдемся. Нужно выйти за ворота Хогвартса, там ждет портал. Джеймс шел, увязая в снегу по колено и продолжая игнорировать многочисленные вопросы Лили о том, зачем добираться до Годриковой Лощины таким необычным способом. Но сюрприз должен был оставаться сюрпризом до конца, Поттер только ухмылялся в ответ. Пусть немного понервничает! Лили забавно надувала губы и морщила хорошенький носик. Когда они вышли на окраину школы, Джеймс подвел её к большой ели, показывая на старый башмак. – Ты не против заглянуть в одно чудесное место? Я гарантирую, тебе понравится, – Джеймс мягко сжал её ладони. – Что за место? – Лили подозрительно сузила глаза. – Секрет, – Джеймс стянул с шеи шарф. – Завяжи глаза. Лили, все будет хорошо, – рассмеялся он, когда Эванс недоверчиво попятилась. – Поттер… – начала Лили. – Ничего преступного, – Джеймс осторожно потянул концы шарфа, затягивая узел. – На раз-два-три я коснусь портала, будь готова.
Он крепко обнял её за талию. Портал уже пульсировал синим, и Джеймс торопливо прижал к нему палец. Сильно рвануло в районе живота, их завертело в вихревом потоке, подбросило вверх, и через несколько секунд Джеймс вновь почувствовал под ногами твердую землю. Теплый южный ветер ласково погладил макушку, скользнул по щекам и подул на ресницы.
– Можно снять? – Лили нетерпеливо потянулась к повязке. – Почему так жарко? Джим, я…
- Подожди, – он усадил Эванс на камень и стянул с неё сапоги вместе с носками.
– Ещё немного, – Поттер подхватил Лили на руки и пошел к шумящему в десяти метрах от них морю. Прибой зашипел, а затем шаловливо лизнул босые ноги девушки. Лили взвизгнула от неожиданности и торопливо поджала их обратно, попыталась освободиться от объятий, дергаясь и изворачиваясь. – Я отпускаю, – Джеймс поставил Лили на песок и отошел в сторону. Она торопливо сорвала шарф. Зеленые глаза тут же сделались круглыми словно пуговицы, а губы приоткрылись. Эванс, кажется, даже забыла как нужно дышать. Впереди раскидывалось бесконечное синее море, встречающееся на горизонте с таким же синим, распахнутым настежь небом. Пропитанная солнечным соком вода с шорохом набегала на золотистый песок, тянула за собой длинные полоски морской капусты и обломки ракушек. После белизны зимней Англии буйные тропические краски резали глаза, поражали своей яркостью и насыщенностью. Пляж обнимали живописные каменистые горы, поросшие на верхушках какой-то зеленью, пахло солью и чем-то цветочным. Пронзительно кричали птицы. Лили повернулась и увидела небольшой белый домик с просторной террасой, стоящий чуть поодаль. – Ну, как? Она не могла подобрать нужных слов. Джеймс счастливо щурился и наслаждался происходящим, он уже снял верхнюю одежду и сейчас подставлял спину солнцу. Лили последовала его примеру, стягивая мантию и свитер. Горячий песок обжигал ступни, Лили подошла к кромке прибоя, все еще опасливо касаясь пальцами воды. Джеймс, подвернув края брюк, пошлепал за ней. – Почему мы здесь? И где здесь? – Ты же как-то сказала, что хочешь на море. Вот я и решил исполнить твое желание, – Джеймс вошел в воду по колено и обернулся, ожидая, что Лили последует за ним. – Ты с ума сошел! – Лили прижала ладонь к губам. – А где ты взял этот дом? – Купил, – Джеймс взъерошил волосы.
