Она уже встала и направляется в спальню одеваться, как вдруг:

- Ты права, Круэлла.

Самодовольно улыбнувшись, Де Виль оборачивается:

- Я всегда права, дорогая. На этот раз в чем?

- Я спасовала. Я побоялась брать ответственность за свои поступки. Это было эгоистично – думать, что так будет кому-то легче. На самом деле легче было только мне. Просто…. Просто у меня уже нет никаких сил. Все это случилось из-за меня.

- Из-за тебя? – так-так, началось самобичевание. Это становится интересным.

Пожалуй, покупка продуктов пока откладывается. Круэлла даже собирается вся в какой-то напряженный комок, чтобы показать, что она готова слушать.

- Да, из-за меня. Если бы я не обратила тогда Киллиана в Темного… Он ведь этого не хотел… - Свон удрученно качает головой.

- Дорогая, история не знает слова «если». Все равно, что моя мамочка всегда говорила, что была бы счастлива, будь я другой. Я понимаю твой поступок и почему ты так сделала. За это можешь себя не винить. Хотя, должна признать, что мне чрезвычайно приятно видеть, как ты мучаешься, дорогая. Во-первых, просто потому, что я люблю человеческие муки. Во-вторых, это лучшее наказание за мое убийство. Видишь, дорогая. Мы сравнялись. На твоих руках теперь тоже кровь.

Круэлла закурила. Выпускает тонкие кольца дыма в потолок. Осмотрев бывшую Спасительницу ледяным взглядом, спрашивает, кусая губу:

- Скажи мне, дорогая, каково это – убивать? Нет, серьезно. Что ты почувствовала, когда поняла, что убила меня? Всегда было интересно это узнать.

Свон морщится. Не хочет говорить или просто больно. Потом, сердито посмотрев из- под лба, признается все же без капли сомнения в голосе:

- Триумф.

Круэлла кивает, улыбаясь. Значит, чувства всех убийц одинаковы. Надо же – а она думала, что она исключение. Обломили жестоко.

- Да. Мне стало легче от того, что я смогла защитить своего сына, Круэлла. Я смотрела на твое покалеченное тело у обрыва и думала только об одном: «Хорошо, что с Генри ничего не случилось». Ты просто не оставила мне выбора. Но потом я подумала, что это хорошо – то, что ты мертва и больше не посмеешь тронуть Генри. А потом пришло странное ощущение. И я сама его испугалась. Я подумала, что теперь способна на что угодно. Мне понравилось убивать, Круэлла. Я могу это списать на свою Тьму, но ведь я тогда еще не была Темной. Это как будто барьеры спадают. Свобода. Это дает ощущение свободы и мне страшно от того, как оно сильно опьяняет. Ты себе не можешь представить, как тяжело сейчас бороться с постоянным желанием кого-то убить.

Свон смотрит на нее глазами затравленного зверя. Губы Де Виль растягиваются в самодовольную, но вместе с тем, горькую улыбку:

- Могу. Я борюсь с этим постоянно. В смысле, потому что не могу убивать, но мне этого безумно хочется. Тебе не понять, но это приносит мне счастье. Ты нажимаешь на курок, или подсовываешь последний лепесток дурмана жертве под нос, и смотришь на то, как она корчится в муках. О, это просто божественное ощущение.

- Чувствуешь себя Богом, правда? – с пониманием спрашивает Свон.

- Бога нет, дорогая. Или, может, он давно умер. Иначе бы всего этого дерьма не было бы. Отчаявшихся, вечно проигрывающих злодеев и лицемерных до чертиков героев.

Чиркнув зажигалкой, Круэлла прикуривает и втягивает воздух в ноздри. Посмотрев на то, с какой лихорадочной скоростью Свон плетет свой проклятый ловец, Круэлла сочувственно качает головой:

- Ты бы хоть немного отдохнула. Смотреть на тебя жалко, дорогая. Полежи, закрой глаза. Вон, сосуды уже багровые. Как у зомби.

Свон дергает плечами, как паралитик:

- Нет, Круэлла, не могу. Если я сейчас освобожу руки, то пойду убивать. У меня почти не осталось сил с этим бороться.

- Я тебе здесь не помогу, извини.

- Я знаю. Я не прошу помощи. Гораздо больше меня заботит то, что сделает Киллиан. Сегодня балл. Уверенна, он что-то планирует, но я понятия не имею, что именно. Не знаю, как узнать.

О, черт. Круэлла хлопает себя по лбу, почти проклиная за рассеянность. Бал. Да, он же именно сегодня. Остается лишь надеется, что с ее платьем, которое она так долго шила, ничего не случилось, пока она шлялась по альтернативным версиям своей жизни. К тому же, надо встретиться с Артуром и сказать ему, что месть отменяется. Она не будет трогать Румпеля и пальцем. И это вообще была глупая идея, высказанная ею сгоряча, в гневе и обиде. В следующий раз надо будет хорошенько думать, прежде чем такое решать.

Но, кажется, есть проблемы посерьезнее, чем забота о платье, и даже грядущий разговор с Автором. И она называется очень просто – Киллиан Джонс.

Круэлла внимательно смотрит на Темную:

- Ты думаешь, он будет предпринимать что-то на балу? О нет. Я разорву его собственными руками, если этот негодяй испортит праздник, Свон, клянусь. Я его просто убью. Найду способы, поверь.

- Не думаю, что на самом балу. Но после бала, когда все будут максимально расслаблены и спокойны – да. Он одержим Тьмой, Круэлла. И он совсем не может себя контролировать, а я понятия не имею, что он собирается делать.

- Поставь себя на его место, Свон, - пожала плечами Круэлла, - и подумай, что бы захотела в таком случае сделать ты.

- Думаю, - слова даются бывшей Спасительнице с огромным трудом, она облизывает пересохшие губы снова и снова, - я бы пыталась разрушить весь свет. На самом деле, я никогда этого не хотела, Круэлла. Тьмы тоже не будет, если свет исчезнет.

- Это возможно? – больше не шутки. Круэлла встрепенулась. Как бы влюблена она в Тьму не была, но понимала, что останется в случае чего совершенно беззащитной со своей пассивной магией, которую сложно куда-либо применить. перед массой осатаневших злодеев, которые мечтают уничтожить все на свете

И ей это дико не нравится.

- Да, если он вызовет всех Темных.

- Каким образом? Мерлина мы оставили в прошлом. Разве есть еще один настоящий герой с таким же чистым сердцем, как у Мерлина, этого идеала светлых сил, дорогая?

- Для этого не нужно сердце героя, Круэлла. Думаю, Голду об этом известно то, чего не знают остальные. Но, знаешь в чем беда? Он ведь не расскажет. И тебе, я так понимаю, тоже, ведь расстались вы не очень хорошо в последний раз. Значит, придется только догадываться, что именно задумал Крюк.

Круэлла посмотрела в окно, но там, как всегда, не было ничего интересного. Сощурив глаза, как всегда делала, когда глубоко задумывалась, она, наконец, выдала:

- Я думаю, дорогая, что Голд попытается снова стать Темным. И это правильно, черт возьми. Румпель хозяин этой Тьмы. Любого из нас она бы поломала. У него получилось ее подчинить. Я знаю Румпеля ровно настолько, насколько он позволил себя узнать. Но сдается мне, он захочет подчинить себе всю тьму. Абсолютно всю, какая только существует в мире.

- Такое возможно? – Свон не скрывает своего страха.

- Для Румпеля, думаю, нет ничего невозможного и мне это не нравится.

- Ты его переоцениваешь – Эмма впервые за долгое время искренне улыбается. – Так странно видеть тебя такой. Вон, глаза горят. Влюбленная Круэлла Де Виль – это что-то новенькое и из ряда вон выходящее.

- Ничего я не влюбленная, - недовольно ворчит Круэлла. – И вообще, это ты недооцениваешь трехсотлетнего хитрого мужика, который только и делает, что заключает сделки и который балуется Тьмой так, как ты своими этими ловцами.