Круэлла изумленно приподнимает бровь:

- А кто тебе сказал, что моя самая дорогая потеря – утрата возможности убивать, дорогая? В моей жизни есть куда более серьезное упущение. И с убийствами это никак не связано.

Она нарочито театрально вздыхает:

- Но – что-то я разоткровенничалась тут. Что ж, рада покупке. Я пойду, не буду мешать тебе поддаваться унынию.

Она бросает на Румпельштильцхена мимолетный озорной взгляд и гордо направляется к выходу. У самых дверей останавливается и, смерив Белль надменным взглядом, говорит:

- Тебе бы пора понять уже, дорогая, что есть вещи, которые ты не в состоянии изменить.

На мгновение холодный голубой взгляд вновь застывает на Румпеле, жалком и беспомощном, и она кусает губы, почувствовав на них кровь:

- Или – не вещи.

И, очень громко хлопнув дверью, так, что едва не вылетели стекла в окнах, уходит.

Эмма спустилась в подвал. Лестница, что вела туда, совсем хрупкая, нужно быть осторожной, напоминала она себе, преодолевая ступеньку за ступенькой. Потому что меньше всего на свете ей хотелось умереть сейчас. Хотя жизнь была унылым дерьмом.

Она посмотрела на свои ловцы снов. Один, второй, третий. Они были повсюду, у нее уже пальцы так привыкли все время плести их, что, кажется, если она остановится, придут вестники Апокалипсиса и раздавят этот маленький земной шарик.

Она села на жесткий деревянный стул около камня, из которого торчал Эскалибур и задумчиво посмотрела на свою главную находку. Меч в камне сиял и отливал серебром, не покорный, все так же непоколебимый.

Эмма закусила губы. Как она любила в детстве мультфильм! Ходила на «Меч в камне» несколько раз, сбегала с Интерната, чтобы успеть на сеанс и, открыв рот, наблюдала с волнением за приключениями главного героя.

Что однажды сказал ей уборщик прямо во время сеанса? «Ни в коем случае не пытайся вытащить меч, Эмма! Оставь эту идею в покое»

Она уже тогда в глубине души знала, что не послушает его. И с замиранием сердца следила за приключениями любимых героев, мечтая, что когда-нибудь свершиться чудо и меч будет подвластен ей, маленькой сиротке Эмме Свон.

Ну и правильно, что не послушалась. Все равно Мерлин оказался никудышным прохиндеем, ни на что не способным бездарем.

Она боялась признаться себе в том, что Тьма дала ей гораздо больше сил и возможностей, чем тот путь, которым она так долго следовала. Но это была правда. Тьма и ее королева спасли Эмму Свон, маленькую испуганную девочку, от страшной боли. Над ухом зазвенел звонкий смех Румпеля:

- Дорогуша, ты все еще грустишь и мечтаешь вытащить меч?

- А ты бы не воспользовался этим шансом, а, Темный?

- Да, но зачем думать, как бы вытащить меч своими руками, если всегда есть чужие? Руки героя, настоящего и бесстрашного. Как насчет той рыжей девчонки из Камелота?

- Мерида? – фыркает Эмма, насмешливо смотря на довольного Крокодила. – Перестань, она же чокнутая!

- Именно. Нам нужен кто-то воистину безумный и неистовый. Круэлла бы идеально подошла для этой роли, но она, увы и ах, злодей.

- У тебя все сводиться к разговорам о Круэлле. Ты уверен, что Белль – все еще твоя жена? – мрачно улыбнувшись, спрашивает новая Темная.

- Белль – жена мистера Голда, дорогуша – Румпель предостерегающе поднимает палец вверх. – Темному, пусть и бывшему, нужна женщина его сорта.

- Поздравляю с ее обретением – без эмоций отвечает Свон сверля глазами Эскалибур. Она вновь подходит к камню и с вожделением в глазах смотрит на него. Трогает меч рукой стараясь его вытащить… и больно ударившись отлетает в другой конец подвала.

Румпель тут же радостно-мерзко хохочет и потирает ладошки:

- Дорогуша , зачем же так упрямиться? Я же сказал тебе, не стоит пытаться вытянуть Эскалибур самостоятельно. Найди лучше того кому это по силам.

- Моя семья ни за что не согласиться это сделать. И я не буду ими управлять. Они – единственное, что у меня есть. Эмма предупреждающе подняла руку, видя, что Румпельштильцхен уже открыл рот, дабы возразить.

- Нет, не смей, Темный! Я знаю, они обязательно придут ко мне. Я не поставлю свою семью под удар. Ни за что и ни при каких обстоятельствах.

- Хорошо у меня нет семьи, дорогая, и я избавлена от этих соплей. Точнее, я свободна.

Эмма оборачивается и застает застывшую у дверей Круэллу все с той же изощренной улыбой на губах. Де Виль подходит ближе, крадясь, как кошка, и сверлит новую Темную холодными синими глазами.

- Слышала, тебе нужен герой, чтобы вытащить Эскалибур, дорогая?

- У тебя есть предложения?

Круэлла смотрит на нее глазами, исполненными триумфа:

- Голд. Из комы мы его выведем. А он ведь у нас с чистым сердцем. Прежнее ведь почернело и отправилось на свалку.

- Чтобы Голд был героем? - ухмыльнулась Эмма. – Ты что, издеваешься?

- Ничуть – спокойно возражает злодейка. – Видишь ли, дорогая, Тьма и Свет в общем-то не разделимы, как не крути. И даже если ты найдешь супер-геройского героя, то за ним будет обязательно тянуться какой-нибудь грешок, не факт, что маленький. А вот человек, у которого белое сердце, как чистый лист бумаги, способен на подвиги.

- Голд трус, какие еще подвиги! – присвистнула Эмма.

- Самые, что ни на есть, обыкновенные. При хорошем стимуле он тебе горы свернет. Всегда можно найти слабую точку и надавить на нее, Темная. Думаю, Крокодил меня одобряет, правда, дорогой?

Эмма не могла не отметить что даже не видя Румпеля Круэлла смотрит как раз в его сторону и удивленно подняла бровь. Потом кивнула:

- Да он тебя поддерживает. Так какой у тебя план?

- Выкрасть Голда из лавки и притащить сюда. Смотри здесь чудные металлические решетки, я уже прямо вижу его привязанного по рукам и ногам к ним – она хищно облизывает губы. – Ну а дальше…. У нас с ним давние счеты, дорогая!

- А Белль? – с сомнением спросила Эмма.

- Круэлла подвела глаза:

- Впервые вижу такую размазню-Темную. Домой пошла, я проверила. И лавку замкнула. Но для тебя один несчастный замок не проблема, Свон.

- Она не ночует возле тяжело больного мужа? – не скрывая изумления восклицает бывшая Спасительница.

- У некоторых людей, дорогая, очень странные понятия заботы и преданности, дорогая – пожимает плечами Де Виль.

Эмма напряженно думает. Если она все таки сможет достать этот проклятый меч из камня, то убьет Свет. Действительно ли она этого хочет? Ведь где-то там ее семья, ее близкие и родные люди. Разве может она обречь их на страдания, если когда-то поклялась их защищать?

Круэлла склоняется поближе к ее лицу и жаркое дыхание ее щекочет Эмме ухо и шею:

- Не думай о людях, которые из своих принципов сделали тебе больно, Свон. Мсти им. Ты полюбишь месть, когда почувствуешь ее сладкий вкус. Прими, наконец, то, что дает тебе Тьма и наслаждайся этим.

В душе у Эммы будто буря поднялась. Она упрямо качает головой, закусывает до крови губы. Но, едва взглянув на свою визави и поймав холодный проникновенный синий взгляд, понимает – Круэлла права. Это ее шанс, наконец, подумать о себе – впервые за все годы жизни.

Бросив прощальный взгляд на притихшего Румпеля, Эмма выходит из своего подвала в ночную Тьму. В городе холодно и мокро, накрапывает дождь. Схватив зонтик и плотнее завернувшись в шубу, Круэлла бежит за ней, и первая с наслаждением падает на кресло старенького Эмминого жука.

- Ужасная колымага, дорогая – выносит свой вердикт она, через несколько секунд. – Темной не стоит ездить на такой трухлявине.

- Не указывай мне, на чем ездить – огрызается Свон, стиснув зубы и всматриваясь в даль. – Я люблю свою машину. - Как хочешь? – задумчиво говорит Круэлла, уплывая взглядом в окно.

Эмма тем временем свернула в знакомый переулок, и немного сбавила скорости:

- Слушай, я не понимаю, ты зачем все это делаешь? Только не говори, что в благодарность мне за воскрешение тебя. Все равно не поверю.

- Ты можешь навсегда покончить со Светом. Тогда восторжествует одна Тьма. Наступит мое время. И я знаю, что с этим делать.