— И два. — Я не успела сообразить, как Дэнелла уже оказалась за моей спиной. Сдавив мое плечо, она с мрачным удовлетворением смотрела, как алые пятна проступали на белой одежде, рисуя своим узором крест на моей репутации и на всех сказанных ранее словах. Я пыталась хватать ртом воздух. Боль опоясала всю меня и сдавила череп. Без единого промаха Дэна нанесла удары в места укусов. Все было плохо. Она все знала.
— Тайное всегда становится явным. А грехи проступают даже сквозь одежду. Их не скрыть, моя дорогая. Помнишь, какое обещание я тебе дала?.. На сегодня можешь быть свободна от тренировки. Я иду уничтожать. Хотя… Может тебя, красотку, с собой взять и внешность тебе прежнюю вернуть? Чтобы любимый подыхал, глядя в глаза жене, и видел ее лицо, понимая, что она ничего не может сделать, чтобы спасти его. Над вами издеваться, крысы мои лабораторные, одно удовольствие. Два неуравновешенных порочных создания, ничего не желающие от жизни кроме друг друга. Не повезло вам, детки. Попались на мой вертел.
Дэна вжимала меня в ствол дерева, яростно прожигая своими зелеными глазами. Напрасно я трепыхалась, пытаясь освободиться. Я была зажата намертво. Девушка склонилась к моему уху и тихо прошептала.
— Тебе не скрыть от меня ничего. А я знаю, что есть и другие секреты, помимо алчных, страстных воздыханий по бывшему. Что же это? Убить друга во сне хочешь? И до такого дна уже докатилась? Да, я позволяю тебе класть себя на обе лопатки, тренируясь при этом не в полную силу. Я — дитя Дракона. Тебе не справиться со мной, если я использую весь свой потенциал.
— Останься и тренируй меня. — Прохрипела я сквозь боль и полупридушенное ее рукой горло. — Дай мне меч. И да начнется сражение.
— Когда последствия готовы застучать по заднице, она сразу вспоминает о своей миссии. Как мило. Раньше было не загонишь на тренировку. Что, мотив появился? — Лицо Тефенсен исказила яростная гримаса отвращения. Помедлив несколько секунд она продолжила. — Хорошо. Бери меч. Он лежит под камнем у входа в пещеру. Не ради сражения, просто хочу посмотреть, как ты будешь барахтаться из последних сил с ранеными ступнями, коленями, кровоточащими плечом и ногой.
Девушка отпустила меня. Я дошла до камня и вытащила из-под него меч, завернутый в тряпицу. Развернув его, я была поражена. Это было оружие мечты. Столь прекрасное, что слов человеческого словаря будет мало, чтобы описать его. Тяжелый металлический эфес. Золотая рукоять оканчивалась головой разинувшего пасть дракона с изумрудными глазами. Клинок из благородной стали сверкал на солнце разноцветными гранями. Я сделала пробный взмах. Меч с тяжелым и грузным звуком рассекал воздух. Это было смертоносное оружие. Таким, вероятно было возможно убить кого угодно.
Мысленно я уже успела расставить приоритеты. Я знала, что держа оружие в руках впервые, у меня никаких шансов против Дэнеллы. Но ей придется очень постараться, прежде чем ей удастся убить меня. А если она потратит на меня весь резерв своих сил, больше никого убить она не сможет. Я знала еще и, что суждение мое было не в меру детским. Что бы могло помешать ей отдохнуть и пойти убивать завтра, послезавтра, через месяц?.. Но я хотела верить, что все, что творилось, было моей виной. А не станет меня, некого будет наказывать. Сознательно приготовившись к смерти и стиснув зубы, я кинулась в атаку.
Дэна, тем временем, материализовала меч магией. Клинок моего меча, излучавший золотистое сияние, чудом отразил первый удар ее серебристого. Может быть, я еще побарахтаюсь?..
— Глупая девчонка. — Дэна покачала головой, глядя на меня, как на обреченную. — Не собираюсь я тебя убивать. И, как ты уже правильно заметила, даже если убью, мне ничего не помешает отдохнуть пару дней и все равно навестить короля. Хочешь умереть? Так сделай так, чтобы это было не напрасно. Потому что, если ты надеешься, что своей смертью спасешь ему жизнь, то это самая настоящая никчемная смерть.
Тупой удар в бок рукоятью заставил задыхаться от боли. Еще один, и я упала на землю. Потирая бок от ушиба и глотая ртом воздух, я чувствовала, как кровоточат колени из-за падения. На ногах стоять и вовсе было невозможно. Даже не буду говорить, как горели плечо и нога, не перестававшие истекать кровью после ее ударов. Она наказывала меня и специально била по самым болевым точкам, чтобы посмотреть, сколько во мне еще осталось резерва сил, чтобы я снова и снова падала и поднималась.
— Сдавайся, Корина. Ты уже не держишься на ногах. Иди отдыхать в пещеру. Вся твоя одежда пропиталась кровью. Я могу и не хотеть, но забить тебя до смерти, если так и будешь лезть на рожон. Обречен твой милый. Ничем ты уже ему не поможешь. Могу прибить его, пока будешь отдыхать. Или переступив через твое бездыханное тело. Выбор за тобой.
— Я. Не. Устала. Катись в ад, чудовище. — Я сплюнула на землю, с вызовом глядя в ее глаза. Даже слюна была окровавленной, стекая с разбитых ее пощечинами губ. — Ты можешь сломать, но не сломить.
— Да. В вас обоих горит тот самый огонь. Иронично, что он произнес эти слова за двадцать минут до своей смерти.
Упоминание о том кошмаре, что я пережила, что мы пережили, активировало меня. В нежелании повторения я решила отыскать в себе последние резервы. Оттолкнув Тефенсен от себя ударом рукояти в живот, пусть и не очень-то изящным, блокировав ее удар, я перешла в наступление. В принципе, в этом не было ничего сложного. Сражение на мечах напоминало рукопашную, только с предметом. С чертовски тяжелым предметом, который приходилось не только удерживать, а еще и наносить им удары. Каждый раз, когда Тефенсен уговаривала меня сдаться, я выхаркивала ‘нет’ вместе с кровью. Меч отсекал моему противнику пути к отступлению, но только стоило мне начать ликовать в тот момент, когда сама чуть не вжала Дэнеллу в ствол дерева, она извернулась и до хруста сжала и без того расплывшееся багровыми пятнами плечо. Я рявкнула от боли, словно щенок, которого топят в ведре.
— Выключай свою программу самоуничтожения, дурочка. Хватит биться, словно рыба на песке. Ты уже проиграла. Но я даже восхищена. Может, эта ночь и не была напрасной. Воспоминания делают из тебя воина. Он в тебе такой огонь сопротивления зарождает, что ты начинаешь невольно восхищать, сражаясь из последних сил за то, что дорого. Хорошо, Корина. — Я тяжело дышала, отирая пот. Из разбитого носа и рассеченных губ струилась кровь. Она струилась вообще отовсюду. На моем теле не было живого места, и уже проступали синяки. А сил и вовсе не осталось. — Будь по-твоему. Пусть пока живет твой ненаглядный. Но я дарю ему жизнь не от щедрости душевной, а потому что придумала наказание посерьезней. Я обещала передать тебе свою силу на днях. Я сделаю это завтра же с утра, сократив сроки твоей жизни с твоей собственной волей, потому что ты предала меня. А когда метка почернеет, ты отправишься в замок убить вампира сама. Эдакий Троянский конь в прекрасной оболочке. Я верну тебе твое прежнее тело, чтобы он даже сопротивляться не смог да и не успел. Не ожидая, что женщина его мечты не приголубить его пришла, а убить. Ты принесешь мне его голову в мешке и будешь улыбаться, а не рыдать. Это станет искуплением греха сегодняшней ночи. Иди отдохни. Вечером я залечу твои раны, а с утра ты примешь мои силы, иначе я — не Дэнелла Тефенсен.
Отпустив мое плечо, но крепко сжав ладонь, она силком затащила меня в пещеру и кинула на кровать. Да. Она была права. Превратить меня в чудовище и заставить убить единственного, кого я любила во всех мирах и временах - это, действительно, более серьезное и, вместе с тем, извращенно-изощренное наказание, чем убийство от рук самой Дэны. Во мне не осталось сил даже на то, чтобы разрыдаться. Я просто наглухо вырубилась через три минуты после того, как меня грубо швырнули на постель.
====== Глава 16 – Фаза переломного момента ======
ГЛАВА 16 — ФАЗА ПЕРЕЛОМНОГО МОМЕНТА
Вонзая в спину нож,
Былое уничтожь.
Я подошла к апофеозу, достигнув апогея. Да, в каком-то смысле то, что с нами было на поляне у озера вполне себе имело право называться наивысшей точкой, пиком моей жизни. Теперь же — сцена прославления героя, завершающая драматический спектакль. Мы, и я, в частности, хотя, пожалуй, я говорила только о себе, достигли того момента в нашем бытие, когда нам положена награда. О какой награде идет речь, наверняка, спросите вы. О смерти. Смерть — единственная награда за все, что дается в жизни. Награда за счастье, за любовь и даже за жизнь. Потому что, как бы силы свыше ни хотели, чтобы ты получила счастье и любовь, а избранные люди, возомнившие себя сверхлюдьми, заберут у тебя все, чем ты дышишь. И тогда смерть начинает казаться достойной наградой, завершающей нелепую череду бесконечных дней. Ради чего все это? Я не знала, ради чего жила дома. Сбежав и отыскав Владислава, перебравшись сюда, я поняла, для чего живу. Я полной грудью дышала любовью, и мне больше ничего не было нужно. Но завтра… Завтра Дэнелла Тефенсен заберет мою, аллегорически выражаясь, душу. Да и есть ли она, душа эта? Право, даже смешно. Говорили, что вампиризм ее отнимет. Но вот я стою здесь, полумертвая от боли ‘nina matada’, как меня назвал пару жизней назад мой психоаналитик, Мистер Нолан, пережив обращение в вампира и обратно в человека, все еще с душой, и понимаю, что с завтрашнего дня, когда метка станет черной, я превращусь в свой худший кошмар, став угрозой человеку, которого любила. Единственному человеку, которого любила. Аарон Виллипет был прав. Я ожесточилась и записала всех в список врагов. Я возненавидела весь мир, чтобы его любить сильней.
