Гриффиндорка громко завизжала, неожиданно приходя в себя из того оцепенения, в которое ее вогнал дикий страх. Следующий удар ивы пришелся по спине Грэйбека, который одним мощным прыжком попытался сбить не успевших далеко отбежать Гарри и Гермиону. Хлесткие удары, избегать которых удавалось только чудом, продолжались. Лихорадочно соображавший, что им делать, Поттер не сразу понял, почему он резко полетел вниз: запнувшаяся гриффиндорка попыталась уцепиться за него, но вместо того, чтобы восстановить равновесие, только увлекла за собой на землю. Взвизгнувший от боли Сивый на время отскочил, но, видя, что его жертвы замерли, распростершись на земле, изготовился к новому прыжку. Торжествующе оскалившись, он с силой оттолкнулся от земли.
Гарольд его маневры заметил слишком поздно. Отползти не представлялось возможным — ветви Гремучей ивы, сплетенные в толстые плети, доставали далеко, да и вряд ли это помогло бы. Маховик Времени, вывалившийся поверх свитера, теперь, поддерживаемый неизвестной силой, сам висел в воздухе практически над ними. Гермиона, по наитию за него схватившаяся, судорожно дернула маленькие часики, почти успев сделать один оборот. За тем на них сомкнулась пасть Сивого, чем он едва не оттяпал гриффиндорке пальцы. Однако магию Маховика уже было не остановить.
* * *
Это было пугающе и увлекательно одновременно — наблюдать, как Грэйбек, будто при прокрутке киноленты в обратную сторону, возвращается назад к земле, едва ли не сам подставляется под удар ивы и пятится обратно в лаз. Даже они сами, выглядящее скорее внезапно ожившими и поднявшимися в полный рост тенями, возвращаются в ход к Визжащей хижине. Так же как и ветви самой ивы, движутся в обратном порядке, как вдруг она замирает и спиной вперед из земляного прохода появляется Малфой-младший, таким же образом уходя в замок. О том, что повернувшееся вспять время снова возвратилось к своему привычному ходу, Гарри и Гермиона поняли благодаря той же Гремучей иве, неожиданно метко хлестнувшая ветвями по тому месту, где они упали, застав откатиться в разные стороны.
— Получилось? — тихо спросила девочка, когда они отошли от ивы на безопасное расстояние.
— Выходит что да, — стараясь казаться бодрым и уверенным — при Гермионе, особенно теперь, слабость показывать он просто не имел права — ответил Гарольд. — Ну, так как тебе моя удачливость? Все-таки подсобила?
— Ты сам говорил, что от нее не много толку, — возразила она и тут же, не сдержав порыва, повисла у Поттера на шее. — У нас все получилось! Мы… мы… — вся радость вдруг сошла на нет. — Мы так ничего и не сделали…
— Как это ничего? Живы остались — это уже порядочное достижение. Да и еще, подозреваю, успеем спасти моего братишку — теперь нам известно, куда его поведут. Если поторопимся, конечно.
— А что делать с остальными? Как же Драко? И профессор Блэк с профессором Люпином? — спросила она, отступая назад.
— Они, наверное, уже внутри — я имею в виду крестного и Блэка, так что мы здесь ничем помочь не можем, а вот Малфой… не знаю, что тут можно сделать. Если бы Карта осталась у меня и Грэйбек не разнес вдребезги Маховик, можно было бы успеть предупредить его. Но, раз он все-таки пришел в хижину, значит, догадался каким-то образом о том, что происходит. Или уж, на крайний случай, ему из дома прислали подробнейшую инструкцию… Вообще, по-моему, наилучшим решением будет пойти к Хагриду.
— Ах да, там ведь МакНейр, — девочка последовала за устремившимся в сторону хижины лесничего Гарольдом. — А что если… а что если мы поможем Клювокрылу сбежать, раз уж представилась такая возможность? Если мы успеем до того, как его казнят, то спасем Клювокрыла!
— Если успеем. Надо еще узнать, куда назад по времени мы переместились.
— Не больше, чем на час, — сразу же сообщила Гермиона, задумчиво теребя золотую цепочку — единственное, что осталось от Маховика. — Один оборот — это один час, а я его даже толком и повернуть-то не успела.
— Плохо, — настроения геройствовать у Поттера после такого по истине выдающегося провала не было вовсе. Но перспектива кое-кому все испортить и спасти доброго и заботливого полувеликана вкупе с милой летающей животинкой давала четкий ориентир для последующих действий.
Вокруг стояла неестественная тишина, и ее совершено не оправдывало то, что большая часть школы торчала на квиддичном матче. Такой тишины в июне, еще в самом начале лета, когда природа вознамерилась наверстать упущенное за зиму и занималась имеющими самое прямое к этому приготовлениями, просто быть не могло, да и не должно было бы. Не иначе тут хорошо поработали маги. Либо даже их подручные, а то и вовсе случайные союзники. Дементоры, например, которые, по слухам, должны были в последние недели плотным кольцом окружить школу так, что не то что крыса-мышь Питтегрю не смог бы проскочить, но и пролетающий мимо комар незамеченным не остался. Исходя из того, что в Хогвартс проник кто-то посущественнее крыс и комаров, можно было сделать вывод, что занимаются стражи магической тюрьмы совсем не тем, чем должны.
— …А мне очень интересно, где же это авроры, которых Грюм обещал чуть ли не под каждый куст усадить? — бурчал Гарольд, окидывая зорким взглядом кромку Запретного Леса.
— Аластор Грюм обещал выделить на нашу защиту авроров? — переспросила Гермиона.
— Угу, обещал, и вроде как даже выделил. Только они шляются неизвестно где в самый ответственный момент. Я же тебе говорил, что Ремуса и Блэка тоже к этому делу подключили — мол, рабочих рук не хватает, вот и отправляют всех на патрулирование территории. Я даже больше скажу: Дамблдор предлагал моих родителей к этому делу привлечь — они как раз вернулись из командировки, но Грозный Глаз был против. Ему, конечно, за это большое спасибо, иначе мне жизни в школе вообще не было бы — с одной стороны мама с ее гипертрофированной заботой, а с другой — папаша. Они оба после попытки Лестранжей проникнуть в замок… слегка не в себе.
Девочка неопределенно хмыкнула, выразив свое участие. Ей такая проблема как родители-авроры была плохо понятна.
— Смотри, у дома Хагрида что-то происходит!
Оба молниеносно метнулись за дерево, продолжив наблюдение за происходящим из импровизированного укрытия, привлекательности которого способствовали высокая трава и огромный цветочный куст неизвестно чего с редкими бледно-желтыми цветочками, отлично, тем не менее, закрывавший Гарри и Гермиону со стороны хижины. Хлопнула дверь, и на свежий воздух вышел неизвестно с чего позеленевший Корнелиус Фадж. Следом за ним, картинно помахивая топором, появился на пороге и министерский палач Уолден МакНейр.
— Похоже, мы очень даже вовремя, — заметил Гарольд.
Округу огласили громкие рыдания Хагрида, вышедшего следом за ними. В руках полувеликан держал измятый платок, утирая им выступившие слезы.
— Господин Министр, ну, эта, как же так? Ведь не по-человечески же! Клювик очень хороший, да и сам Малфой-младший отказался от…
— Слова Драко Малфоя ничего не решают, — отрезал Фадж, которому эти рыдания и мольбы уже порядком надоели. Он вообще собирался решить все это дело одним только росчерком пера, если бы не Дамблдор, заступившийся за нового преподавателя УЗМС и распроклятого гиппогрифа. Что ж, теперь, наконец, с этим покончено. — Комиссия вынесла свой окончательный вердикт, мистер Хагрид. Я ничем вам помочь не могу. Дальнейшее прошу обсуждать непосредственно с мистером МакНейром.
Словно желая поскорее избавиться от вида мирно дремлющего на тыквенной грядке Клювокрыла, привязанного к деревянной ограде, министр магии быстрым и уверенным шагом направился в сторону замка.
— Все слышал? — грубо спросил МакНейр. — Рекомендую не мешать и вообще свалить куда-нибудь подальше.
— Выискался тут умник! Еще указывать мне собираешься? — мгновенно вспылил Хагрид. Нервы у него сдали окончательно. — И вообще, только попробуй Клювика хоть пальцем тронуть!
