— Ну да. Буквально на днях. Сам-то ты почему-то отказался на время полнолуний там отсиживаться — все по Запретному Лесу бегаешь.
— Не люблю это место, — признался Ремус.
— Странно. Чего его не любить? Нам там так весело было… эх, школьные времена. Мы вчетвером такой бедлам в школе устраивали, что все поколения хогвартских бедокуров могли только позавидовать, — припоминая свои «маленькие» школьные шалости, Блэк улыбнулся. — Тогда еще Питер был жив… если честно, я его прибить был готов за то, что он карту Мародеров потерял. Помнишь, как он Филчу с ней попался…?
— Началось, — тихо пробормотал Гарри, наблюдая за ушедшими вперед взрослыми. — Опять Блэка понесло — будет битый час распинаться про свои Мародерские приключения.
— Я от отца кое-что слышал, — сказал Малфой. — Причем, это «кое-что» им чести не делало.
— …Ты вообще на Питера по любому поводу срывался, — сухо произнес Люпин. — А Джеймс еще и подтрунивал над ним, как будто он не один из наших лучших друзей, а какой-то совершенно посторонний человек.
— Ну, извини, конечно, но если это ходячее недоразумение нам каждое второе предприятие срывало? О неуклюжести Пита легенды ходили! Хуже его только разве что этот Невилл Лонгботтом. И вообще, Ремус, ты чего, а? Раньше ты как-то не против был поучаствовать в наших безобразиях! Или просто слово поперек сказать боялся?
— То, что вы меня не слышали и слушать не желали, еще не означает, что я молчал.
— Ага, помню-помню, как ты нас наставлять пытался — МакГонагалл сдал и все. Между прочим, вел себя, как последний слизеринец! Кто же так с друзьями поступает?
— Мне вообще так кажется, что друзьями были только вы с Джеймсом, а остальные для вас являли собой источник для приколов.
— О, нашел что вспомнить! Ремус, ну любили мы покуражиться, что поделать? Юность же… тем более, ты сам сказал, что нас уже простил за ту шуточку с Пэтти Уормак.
— Я не об этом, — раздраженно отозвался Люпин.
Блэк нахмурился.
— А, так вот что ты имеешь в виду, — он покосился на шедших следом Гарри и Драко. — Опять начинаешь философствовать на свою любимую тему: «Роль слизеринцев в жизни магической Британии». Ей Мерлин, Ремус, я тебе просто поражаюсь! Ну, с Эванс-то все ясно — она не могла не носиться с защитой их прав. Чего от нее еще было ждать, если…
— Сириус, будь добр, умолкни! — Ремус резко остановился и повернулся к нему. — И не трогай, пожалуйста, Лили. Ее поведение и причины самого поведения тебя не касаются вовсе!
— Ого! Даже так? — «дипломированный аврор» прищурился. — И, значит, меня совершенно не касается, почему эта змеюка подколодная вдруг ни с того ни с сего стала на седьмом курсе встречаться с Джеймсом, а потом и замуж за него вышла? Да ты посмотри на них, Ремус, Морганой клянусь, что-то тут не чисто!
— Это не твое дело, — отрезал Люпин. — И не мое. Это касается только Лили и Джеймса, и уж тем более не стоит порицать их семейные отношения в присутствие их же детей!
Сириус, будто только что вспомнив, что они не одни, со стуком захлопнул рот.
— Но, все-таки, нам ведь было весело в Хогвартсе, верно? — на его лице появилось жалкое подобие улыбки.
— Знаешь, Сириус, Я даже думаю, что главной причиной провала большинства ваших с Джеймсом планов был не Питер, а твоя болтливость. Тебе же ничего серьезного доверить нельзя! Я вообще удивляюсь, как ты всей школе не разболтал до сих пор, куда я отлучаюсь во время полнолуний, — Ремус ненадолго замолчал. — Так ты уверен, что там есть боггарт?
— Уверен, — закивал Блэк. — Я на него вчера вечером натолкнулся.
— И что, он превратился в гигантскую блоху?
— Ремус, тебе ехидство не идет. Никакой блохи там и в помине не было.
Впереди, на холме, возвышалось гигантское дерево. Несмотря на отсутствие ветра, его ветви со скрипом шевелились. Опавшие листья покрывали всю землю вокруг дерева ярко-золотистым ковром. Гремучая ива приходу гостей была не очень-то рада.
— Поттер, не хочешь вперед пройти? — поинтересовался Драко.
— Еще чего! — вскинулся Джереми, отходя назад.
— Я вообще-то не к тебе обращаюсь.
— Да вот думаю — надо мне оно, или нет, — в тон ему ответил Гарри. — Кто ж ее, эту иву знает? С полуразумными растениями у меня отношения плохо складываются — ты и сам это знаешь из уроков травологии.
Стоило им только подойти ближе, как одна из ветвей Гремучей ивы, плетью взметнувшись вверх, стегнула землю. Это было предупреждение.
— Сейчас, погодите-ка, я прицелюсь, — пробормотал Блэк, наводя волшебную палочку на ствол дерева. — Да где же… ага, вот.
Собравшаяся «обрадовать» своих нежданных гостей еще одним ударом ветвей ива замерла на месте.
— А теперь быстренько идем к во-он той дыре между корней, — распорядился он. — Залезайте в нее, пока ива опять не проснулась.
После короткого спуска по земляному накату, все пятеро оказались в кромешной темноте тоннеля с низкими сводами, уходящего куда-то вперед. Пришлось использовать заклинание освещения.
— Эх! Родные, можно сказать, стены, — Блэк с умилением провел рукой по каменной кладке стены тоннеля. — Ремус, голову пригни — тут потолок неровный….
— Помню, — отозвался Люпин.
— …Я вчера уже пару шишек себе набить успел. Кстати, видишь вон те следы когтей? Ничего не напоминает?
— Очень мило с твоей стороны мне на них указать, — раздраженно пробормотал Ремус. — Я бы на твоем месте смолчал. Впрочем, никакого чувства такта в тебе и в помине не наблюдается!
Блэк на эти слова ничуть не обиделся, а даже, как будто, ощутил истинную гордость за самого себя. Насвистывая какой-то веселенький мотивчик, он бодрым шагом направился вперед по тоннелю, то и дело комментируя те или иные отметины на стенах.
Вскоре тоннель пошел вверх, куда-то свернул, и они оказались у небольшой дыры в потолке, из которой торчали края досок. С той стороны пятерых магов встретила пыльная и разоренная комната. Пол покрывали какие-то разводы неизвестного происхождения, в воздухе висела пыль, крупными хлопьями спадавшая с люстры. Слабый свет, пробивавшийся из узких щелей между досками, которыми были забиты окна, падал на поломанную мебель — продавленные кресла, сломанный стол, шкаф без дверец. Со стен свисали отодранные обои. Справа виднелся проем к прихожей и лестнице. Дверь была буквально «с мясом» выдернута из петель и, как ни странно, аккуратно прислонена к стене.
— Вот мы и в Визжащей Хижине, — гордо произнес Сириус Блэк, оглядываясь по сторонам.
Оживившийся Джереми восхищенно присвистнул.
— Да-да, это и есть главный штаб Мародеров, — кивнул ему Сириус. — Пошли наверх, леденящей душу обстановкой полюбуешься позже.
— Старая пыльная развалина, — пробурчал Драко. — Да здесь дышать нечем!
— Зато, Мерлин бы всех побрал, романтика, — процедил сквозь зубы Гарри. — Ненавижу.
Люпин тяжело вздохнул и очистил при помощи заклинаний воздух от пыли. С лестницы сразу же послышался голос Блэка:
— Ремус, не порти общую обстановку! Не трогай пыль — она придает Визжащей хижине особый шарм.
— Совершенно невозможный человек, — пробормотал Люпин. — Идемте наверх, мальчики.
После такой же пыльной, как и все остальное, но еще и неимоверно скрипучей и шаткой лестницы, они оказались в просторной комнате, занимавшей весь второй этаж. Никакой мебели, кроме огромной кровати в углу, полог на которой был задернут, и пары разломанных стульев, тут не было.
— Там и сидит, гаденыш, — Блэк кивнул в сторону кровати. — Именно там я на него и наткнулся, когда искал в том углу… короче говоря, когда оказался около кровати. Можно будет, кстати говоря, потом его в местную кладовку запихнуть. Ну да ладно, начинай, не буду мешать.
— Что начинать? — в голосе Люпина послышалось недовольство. Пребывание в Визжащей хижине плохо сказывалось на его характере.
Малфой и Поттер молча переглянулись и предпочли немного отойти назад.
— Что-то, урок! Я же тебе говорил — теорию вызова Патронуса плохо знаю… — пробурчал Сириус, взмахом палочки восстанавливая один из стульев, на который он и уселся.
