— Там и стаи, — кивнул Гарри.

— Так что твоего крестного могли отправить туда, к ним. Чтобы помешать Сивому или что-нибудь в этом духе.

— Ремус и так одним этим только и занимается, — Поттер потер лоб. — Постоянно между стаями мотается.

— Ну, Поттер, не скажи. Одно дело, когда Сивый просто клыки точит на Министерство и цивилизованную Магическую Британию, и другое — когда за ним еще Темный Лорд стоит. Сейчас это важнее. Если удастся кого-то из оборотней перетащить на вашу сторону…

— Не на «вашу», Малфой, а на «нашу», — «вернул» ему Гарри. — Ты бы тоже привыкал уже, что ли.

— Я метку буду летом ставить, — тихо произнес тот. — Так что «вашу», Поттер.

— Это еще с какого Мерлина? — тут же вскинулся Гарри.

— Я же сказал, — скучающим тоном начал Драко, — что перед Фаджем засветился. И с тобой постоянно болтаюсь. И у Дамблдора мы все в любимчиках. Я уже решил, Поттер. Поэтому закрыли тему, не хочу сейчас это обсуждать с тобой — только голову зря заморочишь.

Он махнул рукой на прощание и скользнул за дверь мальчишеских спален. Слышно было, что рядом с косяком чем-то бухнуло о стену.

— Эд, Тео, а ну прекращайте… — крикнул им Драко. Остаток фразы заглушила захлопнувшаяся дверь.

Метка. Малфой собрался ставить себе Темную метку.

И даже не собирается ничего говорить на эту тему. Ну и спасибо ему.

По-хорошему, время уже позднее, и нужно бы подремать где-нибудь в уголке гостиной или, для верности, в Выручай-комнате, а потом возвращаться к остальным, когда Малфой всех успокоит.

Но Гарри себя уставшим не чувствовал. Немного перебравшим с вселенскими смыслами и объемами новостей по всем фронтам — это да, но не уставшим. И спать он не хотел.

И есть, раз уж на то пошло — тоже. Хотя в последний раз перехватить кусок чего-то съедобного удалось еще до третьего испытания Турнира. Приключения в зазеркалье — не в счет.

С одной стороны это было странно. С другой — огромным плюсом, потому что дел переделать до утра нужно было порядочно. И не важно, что Снейп его там куда-то посылал отдыхать. Какой тут отдых?

Сначала Гарри отправился в Тайную комнату к змеям — разбирать осколки зеркала, которые для него собрали. Ангуис где-то пропадал — то ли обходил по трубам свои хогвартские владения, то ли принимал лунные ванны в Большом озере. Зато нашелся деятельный Шинзор, занимавший в отсутствие василиска его место главной-змеюки-всея-гнезда.

Он же отправил змей-подручных в мальчишеские спальни слизеринцев-четверокурсников, пока Гарри, скрестив ноги и подперев подбородок рукой, в задумчивости сидел напротив кучи осколков. И они оттуда притащили странный сверток.

В свертке была его волшебная палочка, осколки флакона из-под оборотного зелья, малфоевское кольцо-телепорт и записка. Неподписавшегося автора с головой выдавал почерк, обилие завитушек, знакомство с Сорвиным и право называть профессора Снейпа по имени.

«Желаю удачи вам с Северусом в летнем исследовании, — Гарри фыркнул и покачал головой. Хорошо назвал — исследование! — Возвращаю тебе палочку и вещи с турнира, самое главное и скоропортящееся отправим порталом завтра сразу в Паучий тупик. Не забудь написать Джеральду, он ждет весточки».

Дамблдор советовал написать Сорвину. Дамблдор. Сорвину. После той показательной сцены разборок в кабинете. И после того как сам Гарри, хлопнув дверью, убрался восвояси.

На ум приходило только одно, и это «одно» отдавало невероятной степенью паранойи. Но в то же время выглядело единственно возможным вариантом: Дамблдор продолжал игру против Сорвина, начатую еще летом. А на самом деле — начатую еще очень давно, наверное, с того момента, как разошелся во взглядах со своим наставником.

Он должен опередить Сорвина, чтобы помешать планам по переустройству мира по-темнолордовски. А для этого нужно везде заиметь своих людей. И если к Волан-де-Морту всегда есть, кого заслать, то с Сорвиным все складывалось не так просто.

И тут влез Гарри Поттер с его обидками — не использовать такой шанс было бы огромной глупостью и расточительством.

С одной стороны обида всколыхнулась с новой силой, но с другой стороны Гарри Дамблдора тоже мог понять — нужно быть на шаг впереди, а это не так просто дается. Даже Дамблдору.

Особенно — в борьбе против своего учителя.

Так что Гарри просто смял лист в комок и наугад закинул в пасть одной из каменных статуй-змеев. А потом потер разом занывшие виски и взялся за кольцо-телепорт.

Нельзя упускать такую возможность.

Точку переноса выбирать пришлось долго: между Паучьим тупиком, Хогвартсом, Норой и Дурслями. В конце концов, на них и пришлось остановиться: на новом доме, или что у них там теперь было — Гарри так ни разу и не навестил семью кузена после лета перед третьим курсом. Но координаты заботливый и умудренный опытом общения с магами-телепортаторами-трансгрессорами Дадли выслал прямо в письме с приглашением.

И они крепко-накрепко залипли у Гарри в памяти — как «запасной аэродром» на случай непредвиденного.

С кольцом пришлось провозиться до самого утра. Малфой, конечно, справился бы гораздо быстрее — на его стороне навыки и опыт, но после истощения магических сил не было смысла его просить.

А больше обратиться не к кому.

И поэтому, пока змеи растаскивали и выстраивали друг к другу наиболее подходящие осколки зеркала — или подламывали, где надо, чтобы лучше ложилось — Гарри накладывал чары.

Нет, он помнил о предостережении и знал, что этим только сокращает себе время, но, если подумать, какая разница?

Либо они меньше, чем за месяц, найдут способ создать ему новое тело либо нет. Смысл трястись?

А так он хотя бы сможет подстраховаться. Если не для себя, так для кого-то еще — в этой роли в мыслях почему-то выступала Гермиона. Хотя пока было не очень ясно, что за опасность может ей грозить летом кроме той, что и всегда — магглорожденным волшебникам и без возвращения Темного Лорда жилось невесело.

До завтрака Гарри успел закончить свои дела в подземельях и сбегать в Совятню, к Ракшасу, — отправить сразу несколько посылок. Одну, на всякий случай, Дадли: чтобы, если что, готовился принимать летом гостей. А другую к, Моргана его побери, Сорвину: Дамблдор все же совсем дурного не посоветует, да и других вариантов нет — больше не к кому обратиться. И третью — в Гринготтс за осколками.

Чем быстрее Гарри получит их, тем быстрее соберет зеркало, и тем больше у него будет времени. Уж с Отражением-то они сторгуются — Гарри есть, что ему предложить в качестве волнующих воспоминаний и острых переживаний.

Снейп его поймал за локоть уже у самых дверей Большого Зала. И выглядел при этом, мягко говоря, помятым и не то чтобы очень довольным:

— Поттер, где вас носило всю ночь?

Гарри, уже чувствуя неладное, вкратце пересказал.

И тут же понял, что зря это сделал:

— Вы что, ума лишились? — у Мастера зелий от сдерживаемой злости раздувались ноздри. — Или это такой новый способ поиздеваться?

— Да что такого случилось? — он нахмурился. Мысленно он уже обдумывал, как бы побыстрее восстановить зеркало и вернуть его свойства.

— За мной в подземелья, живо! — Снейп уже развернулся и дошел до лестницы, но потом остановился: — И возьмите с собой что-нибудь существенное на завтрак. Я проверю.

Гарри непонимающе уставился ему в спину, пытаясь угадать, за что на этот раз светит разнос.

Похоже, кое-кому бессонная ночь на пользу не пошла — Мастер зелий и так добротой не отличался, но чтобы его настолько взбесила какая-то ерунда?

Решив, что спорить с взвинченным Снейпом — себе дороже, Гарри прямо из дверей Большого зала левитировал себе тосты, несколько ломтей бекона и пару кусков мясного пирога. Не то, чтобы очень существенно, но он с трудом представлял, как будет есть уже и это — голода не было. Напротив, казалось, что совсем недавно плотно позавтракал.

И мысль о том, что он опять машинально использовал магию, пришла уже у подножия лестницы в подземелья.