— Надо валить, пока она сюда не добралась, — дрожащим голосом произнес Эйвери. — Валим, срочно!
И слизеринцы, еще несколько секунд назад бывшие в сомнениях относительно дальнейших действий, рванули к дыре в лестнице. И даже попытались прихватить с собой впавшего в полусонное оцепенение Джереми, но последний неожиданно оказал сопротивление.
На него плюнули — в метафорическом смысле — и оставили в покое. Не до того, самим бы удрать побыстрее. Потому что вести душеспасительные беседы в относительной безопасности каждый может, но когда дело доходит до срочно и остро поставленного ребром вопроса жизни и смерти… То дураков нет.
А если и есть, то там, внизу, в гриффиндорских рядах.
Но змея спугнула не только слизеринцев. Перегнувшийся через перила Гарольд с удивлением наблюдал, как откуда-то из-под судейской трибуны зайцем выскочил потрепанный и перемазавшийся в земле Корнелиус Фадж. И поспешил в направлении скрывшихся под щитами учеников Хогвартса.
Как будто так его там и ждали.
Зато Министра явно ждали другие — его, в панике заметавшегося туда-сюда, быстро окружило с полдесятка авроров.
Из расстилающейся по земле сизым ковром дымной пелены — кому-то хватило ума попытаться поджечь змею-лабиринт (трава ж с кустами, авось загорится!) — вынырнул Рон Уизли. Он тащил за руку вожделенную Чжоу Чанг, все озиравшуюся по сторонам в поисках Седрика Диггори (вдруг чудом спасся?).
Отпускать свою «добычу» Рон, видимо, не собирался. Во избежание. А оставшемусяся в лабиринте, то бишь — внутри змеи, Диггори, как и Флер Делакур уже было, по всей видимости, все равно.
Пожиратели Смерти к этому времени более или менее сносно разобрались с наложенными на змею-лабиринт заклятиями. И, сориентировавшись, разделились на две группы. Одни остались у постамента, закрывшись щитами, держать на себе оживляющие чары. Другие же решили попытать счастья в бою вместе с теми, кто долбил магией защиту сбившихся в кучу учеников и преподавателей.
Первым распался Алгиз, вместе с другими решивший завязать защиту на самом себе. Самые простые щиты, поставленные на собственной крови и жизненной энергии, могли выстоять там, где спасовали бы высокоуровневые чары. Больше того, чем проще щит, тем меньше возможность найти способ пробить его хитростью.
Если старая-добрая каменная стена сделана на совесть и приличных размеров в высоту и толщину, ее просто так не пробить.
Только и плата соответствует. Часть преподавателей, оставленных сражающейся с Пожирателями и аврорами МакГонагалл на защиту учеников, уже теряли силу, а вместе с ней и проваливались в беспамятство. Чтобы дать им возможность восстановиться, Алгиз навязал на себя максимально возможное количество линий силы.
И просто не справился сам. Рассыпался кучей мелкого серого песка.
Практически следом ушел сражавшийся с Алекто и Амикусом Карроу и обоими Пьюси — Эдрианом и его отцом — Драэвал.
А с этим положение дел защищающихся стремительно ухудшилось.
С раскрывшимся над постаментом порталом, из которого вывалилась порядочно потрепанная — хозяин за оплошность наказал как следует, не поскупился — Беллатрис Лестранж, все надежды и вовсе пошли прахом. Уж если приближенная Темного Лорда появилась на поле битвы — ждать беды еще большей, чем есть уже.
Хотя и того, что творится сейчас, вполне достаточно, чтобы мирно завернуться в саван и отправиться на кладбище своим ходом.
Но почему-то обошлось — Лестранж не призвала на их головы гнев Волан-де-Морта, не обрушила огненный дождь и не заставила обгоревшую сплошь устланную трупами землю разверзнуться под ногами противников.
Обошлось.
Хотя…
Глава 50. Последняя загадка Сфинкса. Часть вторая
Белла Лестранж, лишь только завидев Рональда, направилась прямо к нему. Видимо, за местью во имя дочери и гипотетического зятя позабыв, зачем, собственно, явилась.
Змея, тем временем, все вглядывалась-внюхивалась, пробуя языком воздух, и никак не решалась разнести к Мерлиновой матери оставшийся на общем фоне целехоньким кусок трибуны. То ли остатки рассеивающих внимание чар, наложенных Алгизом, и ее все-таки проняли. То ли активно мешали неизвестным образом полтора Гарри Поттера: его настоящее, но, увы, неживое тело, и то, которое раньше занимал Ангол — вроде бы лишенное всех связанных с поттеровской кровью способностей.
Змея все сворачивалась-разворачивалась, как гигантская пружина, но «выстрелить», передавив остатки трибун, так и не решалась.
А Беллатрис от Рона отвлекать было некому. И высунувший за перила нос Джереми с удивлением наблюдал, как она гоняла Уизли с Чанг туда-сюда. И радостно заливалась хохотом, когда Рон не успевал отклонить очередное заклинание — простенькие режущие чары, Белла пока больше развлекалась-издевалась, чем пыталась причинить реальный ущерб.
У нее были большие планы на своих противников — ничуть не хуже тех, что пришлись на долю Джеймса Поттера.
Авроры же стойко продолжали топтаться вокруг Фаджа, направив на него палочки. Министр в ответ не менее стойко пытался не обделаться от страха скорой смерти.
А потом практически ровно одно за другим произошли события, окончательно и бесповоротно определившие ход всеобщей битвы.
Сначала Беллатрис надело играть в кошки-мышки, и она вздернула в воздух левитирующими чарами Чжоу Чанг, спрятавшуюся за хвостом медитирующей у судейской трибуны змеи-лабиринта. Рон Уизли, понадеявшийся, что Пожирательница отвлеклась, запустил в нее первым, что пришло в голову и что гарантировало немедленную победу. А следом за этим — и возможность убраться подальше, в более или менее безопасное место.
Белла крутанулась на месте, со свистом рассекая воздух резким взмахом палочки, и закрылась Чжоу Чанг.
Змеиный бок, покрытый чешуей из плотно переплетенных веточек и листьев, заляпало кровью и обгорелыми ошметками того, что несколько секунд назад было когтевранкой-пятикурсницей. Лестранж взрывной волной отшвырнуло в горящие обломки зрительского сектора подле судейской трибуны.
Рональд, рефлекторно успевший закрыться от взрыва щитовыми чарами, трясущимися руками стер с лица мгновенно спекшиеся в корку кровавые брызги. Нервно хихикнул. И на подкашивающихся ногах прошел к выгоревшему участку земли. Отложив палочку, он заскреб ногтями лоснящуюся жирной сажей горелую землю, зачем-то пытаясь ее разрыть.
Авроры оставили Министра Магии на попечении наименее вымотавшегося и все еще пребывающего в состоянии крепко держать волшебную палочку товарища — Корнелиусу Фаджу-де и этого хватит за глаза. А сами осторожно попыталась обойти Рона по широкой дуге, на всякий случай готовясь атаковать в любой момент и вздрагивая от его визгливо-резкого хихиканья.
Рон на них никак не реагировал. Он сосредоточено копал, то и дело воровато оглядываясь и откладывая в сторону запримеченные куски горелой ткани, бывшие раньше мантией Чжоу. Каждая новая находка сопровождалась радостной улыбкой и ласковыми поглаживаниями прожженных кусков мантии.
На мельтешения авроров отреагировала полусонная змея-лабиринт, как следует хлопнув по нарушителям спокойствия хвостом.
От них и мокрого места не осталось.
Фадж, на фоне этого почуяв возможность удрать и ощутив внезапный прилив сил, от души врезал оставшемуся его караулить аврору и, забрав у него палочку, со всех ног кинулся к тускло мерцающим куполам защиты у дальней кучи обломков трибун.
Джереми Поттер, посчитавший, что вот он — его шанс незамеченным проскользнуть к основной группе учеников и преподавателей и спасти их, спрыгнул вниз с лестницы и затем, едва различая в дыму что и где, кинулся за Фаджем.
Гарри не вмешивался. Даже если бы и хотел — не смог, потому что сил оставалось мало. В искусственных телах никакие процессы жизнедеятельности сами по себе не шли — их нужно было поддерживать магией, как магией умертванцы связывали кости выбеленных временем скелетов-воинов, чтобы те не рассыпались на части. Бег крови по венам, дыхание, связь частиц на микроуровне.
