— Сейчас узнаешь. И все сразу станет понятно, — оно склонило голову на бок, как-то странно глядя на удивленный «оригинал».
— Ты же прекрасно представляешь, что с людьми делает страх скорой смерти, да, Поттер? Так вот, у Томаса Фарринера от чумы погибла жена. И сам он заразился. Я, конечно, могу сейчас в красках и с подробностями описать, какая из этих двух причин оказала наиболее сильное воздействие на него. Но не буду, потому что ничего нового тут нет. В общем, Фарринер, боясь, что и он сам скоро отправится на тот свет, вляпался в темную магию по самую макушку. И «темной» она была отнюдь не потому, что в тогдашнем магическом правительстве ее включили в реестр запрещенных, — Отражение скучным голосом продекламировало: — Намекаю: горы трупов и реки крови. На самом деле, все именно в это и упирается — достижение любой цели, я имею в виду. В жизни других, — оно помолчало некоторое время и продолжило: — Одним словом, все это было возложено на алтарь создания некоей «безопасной зоны», пространства, в котором можно было бы дождаться изобретения вакцины, не опасаясь, что болезнь будет прогрессировать. И что самое интересное, Фарринер в ходе экспериментов — тоже могу описать подробнее, но лучше как-нибудь потом, во время первого знакомства такие вещи не рассказывают — добился, чего хотел, при всей кажущейся невозможности подобного.
Отражение зевнуло и, потянувшись, встало.
— Правда, получилось у него это с некоторыми, как потом выяснилось, оговорками, — оно прошлось туда-сюда перед Поттером. — Во-первых, пространство было, но ты сам видел какое.
— Не располагает к длительному ожиданию, согласен, — закивал увлекшийся рассказом Отражения и проблемой создания подпространств в частности Гарольд.
Ну а почему бы и нет? Его же обещали отпустить. И условия — это ерунда, Гарри уже Темного Лорда один раз обдурить умудрился. А там ведь было кое-что похлеще «условий»: магическая клятва — это вам не шутки.
— Во-вторых, время останавливалось, как и сейчас, — продолжало перечислять Отражение, сцепив руки в замок за спиной и прыгая по извилистым корням дерева. — Соответственно, присутствующие здесь не старели, болезни не прогрессировали и все тому подобные плюшки. Если, конечно, на это тратилась магическая сила. Но представь трагедию: возвращались отсюда люди точно в тот момент времени, когда исчезали из реального мира.
— То есть никаких «переждать» и «дождаться»? — полуутвердительно произнес Гарри.
Отражение одобрительно закивало.
Судя по тому, как оно реагировало на участие Поттера в беседе, кое-кому здесь отчаянно не хватало собеседника. И уже давно.
— В третьих, на тот момент система не было замкнута, и требовалась прорва энергии на ее поддержание. А это тебе не маггловская настольная лампочка, чтобы щелкнул переключателем — включилась, щелкнул снова — выключилась. Если вся магическая энергия ушла, пришлось бы создавать по-новой. А это и так был процесс не из легких, — Отражение гордо хмыкнуло. — Так вот, сам понимаешь, что требовалось для ее поддержания.
— Жизни?
— Само собой. Самая сильная, самая магически емкая, самая… не представляю, как еще это описать, но ты уже сам понял. В общем, наилучшее «топливо» из всех возможных.
У Гарольда дернулась бровь.
Конечно, здоровый цинизм никому не мешал, но такие разговорчики — это уже серьезно.
— Автор трактата, которым активно пользовался Фарринер, в своей работе представил результат синтеза нескольких видов магии. Это в последствии их разнесут по разным областям, часть вообще запрещенными станет, из одной части выделится Древняя Магия, еще из одной — Умертвие с Магией Крови и ее облагороженным и «высветленным» вариантом — Магией Кровных Уз… Тогда-то, в Древнем Египте, такой чушью не заморачивались и пользовались всем, что умели. А вот Фарринеру с этим всем уже было сложнее. Тебе сейчас — в разы сложнее. И не надо так на меня смотреть — все то, что сейчас разбросано по разным типам и школам заклинаний имеет общие корни. И, по сути, является одним и тем же.
— Да знаю я, — Гарри запустил пятерню себе в волосы на затылке, взъерошивая их.
— И кому ты это говоришь, Поттер? — хохотнуло Отражение.
— Так получается, Фарринер сначала использовал людей в своих экспериментах, а потом — и для подержания энергии в… тебе? — спросил тот некоторое время спустя, после того как примостившееся на одном из корней Отражение насмешливо улыбнулось и кивнуло, будто бы одобряя предполагаемый вопрос.
Собственно, так оно и было. Ход мыслей Гарри он знал, как свой собственный. И метафорой это не было.
— Именно. Под прикрытием пекарни это делать было не так удобно, как с мясной лавкой… в некотором роде. Но тут уж как повезло, — Отражение пожало плечами. — И ты как хочешь, конечно, а лично я собираюсь выпить горячего чая. С мясным рулетом, — оно неприятно ухмыльнулось, заметив, как передернуло Поттера. — Предлагаю присоединиться. Чисто самого ритуала ради, потому что ты помнишь мою ремарку по поводу еды, да?
Гарольд даже ответить не успел: пространство вокруг снова изменилось. На этот раз, как ни странно, на хорошо знакомую кухню в доме семейства Уизли.
— Мне просто это место понравилось, — объяснило свой выбор Отражение. — И до того, как Фред с Джорджем все разнесли, и после. Уютно. И вообще, я маленькие пространства люблю. Парадокс, да? — оно странно передернуло плечами.
— Почему ты меня постоянно переспрашиваешь? — поинтересовался Гарольд, отряхивая чемпионскую мантию, ставшую ему к этому времени уже ощутимо великоватой, и собирая с пола осколки флакончика от Оборотного зелья.
Мысленно, он себе напомнил перед уходом обязательно склянку восстановить. Грех не воспользоваться предложением зелье в него вернуть — надо же будет как-то по окончании Турнира со всем разбираться.
Волшебную палочку Гарри переложил в карман мантии.
— Говорю же, давно никого не было, — Отражение знакомым — ну конечно знакомым! его собственным же! — жестом потерло лоб.
И, неспешно проведя кончиками пальцев по неровной поверхности стола — почетный хэндмэйд имени Артура Уизли, увлекшегося тогда столярным делом «по-маггловски» — тихо произнесло:
— Здесь чудовищно скучно в одиночестве.
— Погоди-ка, но разве… — Гарри уже начал кое о чем догадываться.
— Чай же тут? — приподнявшись на носки, Отражение заглянуло в верхний ящик старенького кухонного гарнитура. — Нет, не тут. А где?
Поттер только развел руками.
— Значит, и я не знаю, — разочарованно подытожило Отражение. — Ну ладно, тогда сыграем нечестно.
На столе материализовался поднос с чайным сервизом и выложенным на большое белое блюдо рулетом. Отражение разлило им чай по чашкам.
— Хотя самим, конечно, было бы в разы интереснее, — вздохнуло оно, садясь за стол и пододвигая к себе чашку. — Но если уж «от» и «до» не получается по правилам отыграть, то нет смысла и пытаться. Рулет порезать? — предложило оно.
— Нет, спасибо, — Гарольд уселся напротив.
— Ладно, об основном «материале» Фарринера ты догадался… Причем, знаешь, самое странное, что они ведь сами все соглашались, — сделав глоток из своей чашки, меланхолично протянуло Отражение. — Представляешь? Сами. Как только слышали о вакцине или о возможности где-то переждать эпидемию, лезли сами. Даже заставлять не пришлось никого. А про магглов вообще и речи не было — отгонять приходилось, — оно вздохнуло и снова сделало глоток. — Хотя это тогда для меня странным было, точнее — для Ферринера. Теперь — нет.
Короткая, почти незаметная оговорка только утвердила Гарри в его догадках.
— А знаешь, сколько проблем было? — внезапно оживилось Отражение. — Например, люди не всегда возвращались обратно, хотя это было не в пример легче, чем сейчас, — оно гадко ухмыльнулось. Гарри скривился, наблюдая такое на своем лице. — Тогда не было меня, и все, что требовалось — найти внутреннее зеркало. Но некоторым хватало воли — или безволия, как посмотреть, и даже безумия — пытаться остаться здесь. Слабая людская психика, чего хотеть… И это же, кстати, приводило к тому, что число пропавших без вести росло. Ты же понимаешь, что Фарринер во имя своего спасения не мелочился? Он не один десяток угробил на одни только конечные эксперименты с переходами. Нет, все было понятно: эпидемия бушевала, людишки мерли как мухи, — у Отражения на лице снова мелькнула та мерзкая ухмылка. — Да и Фарринер старался подбирать не совсем уж больных и психов, — оно задумчиво крутануло блюдо с рулетом на подносе. — В общем, попался Томас. Сам подумай: лекарства адекватного все нет, выхода не предвиделось, дети его, оставшиеся после жены, тоже заразились. На службе его к тому времени уже подозревали, правда, не в том: в связях с голландскими магами, с Умертвием, с французами… да с кем угодно. У этих параноиков какие только версии не водились! — Отражение фыркнуло. — Только когда его с помпой и фанфарами брать пришли, Фарринер схватил детей, прихватил книги со свитками и… ты понимаешь, бежать-то некуда больше. А эти придурки решили, что он в портал пригнул! И сиганули следом! — оно звонко расхохоталось, как будто в жизни, если тут вообще было применимо такое понятие, не слышало шутки лучше. — Короче говоря, они все оказались здесь. И магический контур, сделанный Фарринером, замкнулся на нем же — как на создателе. И так появился я, — скромно закончило Отражение.
